Вдруг она испуганно вскочила со стула.
— Пэт! О, Пэт!
Он подошел к двери неслышно, как тень, и теперь стоял там. И вот мы уже крепко обнимаем и целуем его, а он смеется, обнимая нас обеих. Затем он слегка отстранился, чтобы увидеть наши лица.
— Рози!.. Зеленоглазая! — Он склонил голову набок. — Послушайте, когда я смотрел из-за двери на этих двух важных леди, мне показалось, я не туда попал. Действительно вас не узнать, такие вы стали светские дамы!
Роза с сияющим лицом потянула его в комнату.
— Пэт, ты нас поддразниваешь! Ты совсем не изменился! Что привело тебя сюда? Ларри говорил, что ты отправился в Новый Южный Уэльс.
— Братец Ларри не знает всего. Я теперь, можно сказать, сосед Джона Лэнгли. Купил небольшое имение у Мэтта Суини. Мэтт начинал здесь, когда пришли первые поселенцы. Он как колючка в боку Джона Лэнгли и его соседей, у которых земли много. У него небольшая общая граница с поместьем Лэнгли, и старина Джон многое дал бы, чтобы и тут наложить свою лапу.
— Ну, ты даешь! — с восхищением сказала Роза. — Я полагаю, ты это нарочно сделал.
Он, смеясь, покачал головой.
— Клянусь, мне и в голову это не приходило.
Я потянула его за рукав, невольно засмеявшись.
— Не верю ни единому слову! Однако чудесно узнать, что у тебя наконец есть немного собственной земли — ведь ты всегда этого хотел, не так ли, Пэт?
— Да. Ты права. — Но голос его звучал не слишком уверенно, и я почувствовала в сердце небольшой холодок и спросила себя, не страдает ли он той же болезнью, что и Роза: не точит ли его внутреннее беспокойство и неудовлетворенность.
— Тогда почему ты не показывался раньше? — задала вопрос Роза. — Почему приходишь сюда украдкой так поздно ночью?
— Да я только что вернулся из поездки в Аделаиду. Только сегодня. Я с двумя парнями пригнал на продажу табун лошадей. Какое-то время был в Новом Южном Уэльсе… Если скитаешься по стране, работа всегда найдется.
— Значит, ты не собираешься осесть здесь надолго и заняться фермерством? — спросила Роза поникшим голосом.
— Ты ведь знаешь меня, Роза. Я всего лишь хотел иметь в этих местах небольшое поместье, куда могу изредка наведываться, где найду отдых от трудов. Оно не прокормит двух партнеров — доход от него небольшой.
— Но ты ведь станешь часто заходить, когда будешь в этих местах, правда, Пэт? — настаивала Роза. — Мы так скучали по тебе. Ты так и не побывал в Мельбурне, чтобы посмотреть таверну Мэгьюри. Ты так и не посмотрел мою малышку.
— Я ведь умею читать, не так ли? Разве я не знаю всего о мисс Энн Мария Лэнгли, крещенной в протестантской церкви? И я знаю все о ее матери, о ее новых модных платьях, алмазах и экипаже. Газеты не дают мне забыть мою младшую сестру, Рози.
— Проходи же, я принесу тебе чего-нибудь поесть, — торопливо перебила я, заметив, что они вот-вот поссорятся, и потянула Пэта за рукав, чтобы отвлечь его.
— Не говори мне, что ты не голоден, — я училась ездить верхом и знаю, что путь длиной в восемь миль может хорошо протрясти все внутренности.
Но только я двинулась к двери, как он схватил меня за плечи и повернул лицом к себе. Пэт смотрел мне в лицо, кажется, целую минуту.
— Ты чудесно выглядишь, зеленоглазая! Ты превратилась в красивую женщину, малышка Эмми. — И без малейшего колебания или робости протянул руку и нежно коснулся моей щеки. — Маленькая зеленоглазая девочка…
Мы принесли в обеденную комнату холодную баранину, хлеб, сыр, яблочный пирог. Джон Лэнгли оставил мне ключ от буфета с напитками; я выбрала бутылку лучшего виски, мысленно предоставив ему возможность что-нибудь возразить. Это был самый веселый ужин с тех пор, как я приехала из Эрики. Мы смеялись, рассказывали друг другу новости. Хлебные крошки усыпали всю поверхность полированного дубового стола. Роза давно не ела с таким аппетитом.
В разгар ужина появилась домоправительница Мэри Андерсон. Ее поднял с постели шум, и она не склонна была одобрять происходящее.
— Мисс Элизабет не имела привычки развлекаться в это время ночи.
— Это мой дом, Энди. И это мой брат. — Глаза Розы потемнели от раздражения.
Она была единственным человеком, который осмеливался называть домоправительницу Энди. Эта женщина состояла с ней почти в таких же родственных отношениях, как и Элизабет Лэнгли, и была готова на многое смотреть сквозь пальцы за то, что на нее не слишком обращали внимание.
— Что вы, мисс Роза, все в полном порядке. Только вот мистер Лэнгли… — И она посмотрела на Пэта. — Дело в том, что я не слышала, как вы подъехали. Я не слыхала лая собак…
Он отвесил ей полупоклон над стаканом с виски.
— Я теперь стал бушменом, мисс Андерсон. Одна из вещей, которым я научился, — это не делать шума.
Мы засиделись допоздна. Пэт рассказывал о том, как осматривается скот, о больших поместьях, которые он видел на западе Нового Южного Уэльса, где пастбища такие скудные, что нужно иметь тысячу акров земли, чтобы прокормить сотню голов скота. Он стал суровее и грубее, чем тогда в Эрике, домом его теперь был бивачный костер. Он научился делать то, что нам и не снилось. Его мускулистое тело было полно грубой мощи.
Он уехал так же тихо, как приехал сюда, поцеловав на прощание нас обеих.
— Скоро поднимется луна, — сказал он. — Я очень быстро доберусь до дома.
— Мы приедем к тебе завтра, — сказала Роза. — Выедем из дома пораньше.
Он нахмурил брови.
— Не знаю, стоит ли вам приезжать, Роза. Мэтт, ну, в общем, от него ушла жена, и это не очень подходящее место для женщин. Сомневаюсь, есть ли там что-либо съедобное.
— Мы привезем все с собой, — сказала я, и вопрос был решен.
Я знала, что Кэйт никогда не простит мне, если я не представлю полного отчета о поместье Суини. А по лицу Розы я видела, что если я с ней не поеду, то она отправится туда одна.
— Не нравится мне это, мисс Роза, — сказала Мэри Андерсон. — Мэтт Суини — бывший заключенный. Он появился в этих местах двадцать лет назад. Никто не посещает усадьбу Суини… Не знаю, что скажет на это мистер Лэнгли.
— Мистера Лэнгли это не касается, — ответила ей Роза.
Роза настояла на том, чтобы она ехала верхом на Танцоре, потому что хотела показать его Пэту, и мне пришлось управлять легкой двухместной коляской. Розу раздражала моя медленная езда на протяжении всего пути в Суини. Она то скакала далеко впереди меня, то возвращалась.
— Не можешь ли ты ехать побыстрее, Эмми? Нам нужно быть там, пока не стало слишком жарко.
Наконец мы добрались до поместья Суини, расположенного возле дороги с глубокими колеями от повозок и огражденного сломанной изгородью.
— Правду говорят, что судить о фермере можно по его изгороди. Судя по этому плетню, я невысокого мнения о мистере Суини.
— Замолчи, Эмми!
Дом представлял собой печальное зрелище: маленькое квадратное деревянное строение. Он был некрашеным, с трех сторон его окружала обычная веранда. Жимолость и глициния повисли на ее столбах, смягчая уродливые очертания дома, но они так чудовищно разрослись, что, казалось, вот-вот рухнут вместе с верандой. В саду росло несколько яблонь. Вокруг одной из них стояла круглая скамья.
— Чувствуется, что здесь когда-то была женщина, — сказала я.
Роза хранила молчание до тех пор, пока Пэт, услыхавший, как мы подъехали, не появился в дверях. Он, смеясь, помахал нам рукой.
— Добро пожаловать в поместье Суини!
Глаза Розы внезапно наполнились слезами ярости.
— Пэт, как ты мог? Как ты мог потратить свои деньги на подобное место?
Он помог ей спуститься на землю и привязал коня в тени дерева. Его лицо было невозмутимо, когда он повернулся к нам.
— Ты не понимаешь, Роза. Я встретил Суини, когда он уехал отсюда, чтобы сделать разведку в окрестностях Бендиго. Он сказал, что его здесь больше ничто не держит, потому что если он не заработает немного денег, банк отберет у него землю. Он сказал, что крупные фермеры хотят получить это место — Лэнгли и другие. И я подумал, что на этот раз они не заполучат то, что хотят. Я дал ему денег, чтобы он уплатил процент за кредит. Теперь у него нет долгов, Мэтт получил еще один шанс.
