Сейчас все (и наши враги, и мы сами) находятся в переходном времени, времени борьбы за будущее, когда будет решено, кто и кем будет в следующем тысячелетии на пространствах Евразии. Будет ли это новая имперская Россия или десятки мелких государств, борющихся друг с другом; либо на наших пространствах будет один хозяин, и тогда будет мир, либо это пространство станет ареной нескончаемой войны всех против всех. Империя — это всегда мир для своих граждан; это всегда умиротворение завоевателей всех мастей; это защита слабого от сильного соседа. Имперский мир способен к удержанию внутреннего сосуществования разных сообществ.

Империя как животворящая и поныне идея, как вершина государственности — историческая награда русской нации за жертвенность в своем многовековом существовании, в развитии духовных сил и государственных дарований. Империя является нашим национальным достоянием, государственным наследством, доставшимся от великих предков.

Государства и народы — малые и средние — неспособны к самостоятельности, к самостоятельному существованию в политике. Великие государства всегда навязывают им свою волю. Самостоятельность — привилегия сильного и смелого. Стать самостоятельным, развить до имперских масштабов свои силы — это подвиг, на который не многие решаются и достигают цели. Необходимо больше ценить и глубже осознавать призванность России к мировой деятельности и не стремиться к успокоенности и беспечному потребительскому существованию.

«Если есть нравственное убеждение, — писал Л.А. Тихомиров, — что присоединение к империи той или иной чуждой области определено необходимой силой обстоятельств, то вопрос о желании нашем взять ее или ее желании присоединяться имеет лишь второстепенное значение. Хотим или не хотим — должны быть вместе».

Так и нам должно понимать: здесь ставится вопрос государственной целесообразности, а не вопрос о правах нации на самоопределение. Нельзя, помня все время о свободе других наций, постоянно забывать о свободе своей.

Россия строилась государственным гением русской нации, что давало единое направление в строении державы и не вносило интернациональной разноголосицы и разномыслия, которые принес федерализм — сначала советский, обозначивший и взрастивший национальные образования внутри тела России, а затем демократический, сделавший и делающий все, чтобы эти национальные образования разорвали русскую территорию на куски. После чего, «естественно, — как пишет М. Тагаев, — Россия останется в пределах только исторической Московии, Тверской и Новгородской области»^{398}.

Можно было бы, конечно, не обращать внимания на подобные «писательства» всевозможных «гитлеров» и «Шамилей» малых народов и смотреть на них с великодержавным спокойствием, как и подобает имперской нации. Но в последнее время мы основательно перестали верить в свои государственные силы, а наши бывшие «младшие братья» возомнили себя творцами истории.

Тагаевым кажется, что «империя сегодня еле-еле теплится» (с. 126), что виделось всем предыдущим врагам России, решавшим вести против нее войну. Примерно то же казалось Гитлеру, писавшему в книге «Моя борьба» о слабости России и о возможности легкой добычи на русских равнинах.

Книга М. Тагаева, безусловно, является попыткой поднять против России по возможности всех мусульман нашей страны. Мы уже видели Чечню, теперь то же готовится в Дагестане, дальше будет Татарстан, а за ним и другие поволжские мусульмане. Если не остановить эту волну, то она может вылиться в кровавый шторм.

Недавно по телевидению уже говорили о некоем центральном фронте освобождения Дагестана, который ведет войну с Россией на Кавказе. Необходимо не дать развернуться этому движению и не дать втянуть в него массы мусульманского населения.

Мусульманство высоко ценит силу, только с ней готово мириться и только ей готово служить. Слабое современное демократическое государство в России, российская армия, ищущая мира, вызывает у кавказских боевиков презрение и предчувствие легкой добычи. Наша видимая слабость и наши огромные богатства (территориальные, сырьевые и т.д.) не дают спать спокойно многим.

В Коране есть правило, воспрещающее мусульманам воевать с «неверными», если те сильнее «правоверных». Необходимо дать возможность «правоверным» всегда исполнять это хорошее правило в отношении России и русских. Не всякое миротворчество и не со всеми приводит к миру. Хорошая война лучше плохого мира, при котором захватывают заложников с требованием выкупа, обстреливают воинские части, убивают гражданских лиц, взрывают вокзалы, а террористы становятся премьер-министрами в отделяющихся субъектах Федерации. Все эти события свойственны военному времени или псевдомиру, изобретенному демократическими властями Федерации. Плохой мир на Северном Кавказе — это незаметно тлеющая война, всегда готовая разгореться с новой силой…

При чтении книги «Наша борьба, или Повстанческая армия имама» обращает на себя внимание, что многие тексты из этой книги мы уже слышали в различных интервью с чеченскими террористами. Тотальная война на всей территории России, взрывы атомных станций, угрозы расправы с мирными жителями (немусульманами) — все, что обещали чеченские «воины ислама», все это находим мы и в книге М. Тагаева. Кто из них был учителем, а кто учеником — сказать трудно; важно, что они не ушли в ненависти к русским далеко друг от друга. Опасность мусульманской агрессии реально осязаема, и от нее нельзя отмахиваться рассуждениями об умиротворении волков, желающих питаться разбоем. Русское государство не должно выращивать внутри себя кровавые язвы.

Знаменателен выход этой книги на территории государства Украина (в издательстве «Наука»), которая становится центром антирусских сил, помогая всем без разбора, всем, поднимающим свое оружие против России. Автор предисловия («сознательный украинец») пишет о том, что книга Магомеда Тагаева «будет интересна и полезна всем народам, находящимся под русским игом, независимо от национальности и веры. Она, как следует из содержания, предназначена не для простого чтения, а как руководство для конкретных действий (выделено мною. — М.С.). Лично я с большой надеждой ожидаю не только создание и организацию повстанческой армии имама, не только создание и организацию национальных легионов, но организацию и создание армии Конфедератов, которая объединила бы в своей борьбе все угнетенные русской империей народы на национально-освободительную борьбу за независимость и свободу» (с. 6). Итак, отделившимся недостаточно самостоятельности, они желают смерти России и готовятся к созданию конфедеративного Интернационала, лозунгом которого мог бы стать призыв: «Все, кто ненавидит русских, объединяйтесь».

М. Тагаев весьма подробно говорит о том, как он писал свой труд. Начав в конце 1993 года, он завершил свою работу летом 1994 года в Буйнакске. Отпечатана книга была впервые в конце 1994 года. Все проклятия в адрес русского народа были написаны им еще до чеченского столкновения, так что списать их на раздражение чеченскими событиями никак нельзя.

«Мой труд, — пишет Тагаев, — вначале в рукописи, затем в отпечатанном виде прошел экспертизу самых, на мой взыскательный взгляд, честнейших людей, а также алимов Дагестана. Все, кто прочитал эту рукопись, подтвердили, что она не противоречит Кур'ану (Корану. — М.С.). И это для меня, мусульманина, было очень важно, поскольку стимулировало меня к дальнейшей работе» (с. 8).

Мусульманские радикалы грозят России армией Конфедерации народов Кавказа. «Страшись, империя! — пишет М. Тагаев. — Такого удара не выдержит никто!» (с. 54). Не запугаете! Русские и не такие удары держали, за свою историю превратив в дорожную пыль и хазар, и печенегов, и половцев, и татаро-монгольские орды, и литовцев с поляками, и турок, и Карла XII, и Фридриха II, и Наполеона I, и всевозможных кавказских Шамилей, и Гитлера. Кто будет следующим в этом списке воров-самоубийц, кто станет следующей партией удобрений на наших бескрайних просторах, России все равно. Кто бы ни был, он окончит свою жизнь так, как и все предыдущие.