- Стоп, легче, это была просто шутка.

- Изменение сущности ветра - не шутка, Вейн. Ветер - наша семья. Это заслуживает уважения и достоинства. Проявление нашего господства над ним является последним средством — неохотный выбор, который я сделал, потому что

не было никакого другого выбора.

- Эй, успокойся, ладно? Я понял... это большое дело. Я никогда не думал

обратного.

Он кусает губу, как будто есть что-то еще, что он хочет сказать. Но он разворачивается, ничего не говоря.

Мы проходим в не комфортной тишине несколько шагов. Затем он бормочет.

- Я знаю, что ты вырос вдали от своего наследия, и тебе все еще приходится много учиться. Но ты король, Вейн. Люди будут искать

у тебя защиты, - он поворачивается ко мне лицом, берет меня за руку, как делал отец, когда хотел быть уверенным, что я слушаю его. - Ты должен понять, что наш мир был разрушен Райденом - разрознен, разбит тираном, которого волнует только власть. Он разрушает и уничтожает все ради собственных интересов. И раз такое дело, у меня не выбора, кроме как делать то же самое. Но я - мы - все мы - решили довериться тебе, так как надеемся, что ты от Райдена отличаешься.

Забавно, я думаю, что они так в меня верят, потому что я последний Западный.

Я почти произношу это, но мой взгляд падает на шрамы на его щеке.

- Что случилось? - спрашиваю я, указывая на красные борозды. Он проводит пальцем по линиям снова.

- Подарок от Райдена. Он заклеймил меня как предателя, когда я отказался быть вторым в его команде, - он грустно улыбается, пока мои глаза расширяются.

- Райден был моим другом, Вейн, как и для многих из нашего поколения. Мы вместе работали для Сил Бури. Вместе сражались.

Тренировались в могуществе и величии бури, совершенствовались, для того чтобы освоить свои силы. Я думал, мы делаем это, чтобы быть лучшими опекунами. Чтобы лучше контролировать силы, которые мстили на

земле, и щадить невинных младенцев, которые не были достаточно сильны, чтобы бороться с ними. Но это было другое для Райдена. Чем сильнее он становился, тем более голодным он был, раздвигая границы и пределы

по любым причинам. Сверх того, что было естественно. Когда я увидел, что он делает, я попытался вырваться, но сейчас мне жаль, что у меня не получилось. Может быть, я бы обнаружил его мятеж, пока не стало слишком поздно.

Он смотрит в сторону, и я беру возможность изучить его лицо, пытаясь угадать, сколько ему лет. Трудно сказать, в тусклом свете, но он не может быть намного старше, чем мои родители... что для меня чувствует не правильно. Я имею в виду, я знаю, что восстание спало в течение последних нескольких десятилетий. Но я думаю, как-то это чувствовалось намного дальше, чем это.

Весь мир мог действительно разрушиться, за одну целую жизнь? Разве это не должно занять... поколения?

- Я организовал ранние контратаки, пытаясь остановить Райдена прежде, чем он пойдет дальше, - говорит Оз со вздохом. - Но мы было не готовы к его непостижимой жестокости. Он опередил нас без единой потери с его стороны. Связанные с нами странные ветры тащили нас к нему, мы попытались сбежать, и он заставил меня смотреть, как одного за другим он убивает моих опекунов. Но он не убил меня. Он сказал мне, что я должен смотреть, как остальной наш мир падет перед ним, и знать, что я был слишком слаб, чтобы остановить его. И он прав... я слишком слаб. Пришлось пойти на компромиссы, которые не должны были быть приняты. - Он запускает руку вдоль стены, шепча что-то, что я не могу разобраться до того, как он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. - Но теперь у меня есть ты. У тебя есть силы, чтобы исправить положение, вернуть его в естественное русло. Стереть черные метки Райдена, высеченные в нашей истории, и вступить в новый период мира. - Я, сглатывая комок в горле.

Понятия не имею, каким образом он видит меня спасателем. Но я удивлен, когда понимаю, что не против им побыть.

Кто-то должен остановить Райдена. И если этот кто-то я, ну что ж, тогда... Полагаю, я найду способ.

Интересно, отражается ли мое решение на моем лице, потому что Оз кивает, как будто он доволен тем, что он видит. Потом он сжимает мое плечо и поворачивается, чтобы идти вниз в темный коридор.

Я следую за ним, пока земля не выравнивается, и мы не достигаем круглой пещеры, размером примерно с мою спальню. Бледный, усталый Страж Бури стоит между двумя шторами какой-то металлической сетки. Они

выглядят надуманными, как шторы в цветочек моей мамы, но когда я прикасаюсь, это одна сплошная стена. Оз шипит слово, я не могу понять, и занавес прямо сметает в сторону.

- Ты должен постараться отдохнуть здесь этой ночью, - говорит он мне.

- Я приду забрать тебя утром.

Мрачная Клетка Судьбы не выглядит привлекательно. Но часы кошмарного засыпания звучат довольно хорошо для меня. Я засовываю голову внутрь, радуясь, когда нахожу кучу мягких, пушистых вещей, а в противоположном углу - пустой полукруг пространства. Но слишком знакомый голос останавливает меня, прежде чем я падаю.

- Привет, Вейн, - говорит мама Одри, наблюдая за мной через бреши в стене, которая выглядит так, будто она сделана из цепей, разделяя наши камеры. - Самое время, чтобы ты пришел, чтобы увидеть меня.

ОДРИ

Я могу справиться с этим.

Я должна.

Речь не только о том, как остаться в живых. Речь идет о защите четвертого языка. Об удержании его от падения в руки Райдена.

Я бегу и приседаю с самой большой частью сплавного леса, держа его за спиной, когда я пытаюсь взять след нападавшего. Но воздух пуст. Лишен любых ветров. Разорванное напряжение моей связи и мой уход оставили меня невежественной.

Беззащитную.

Но не совсем без надежды.

Кем бы ни были мои нападавшие, они не могли отнять Западный, который я намотала вокруг запястья. И я концентрируюсь на прохладном проекте, жалея, что не было некоторого секретного слова, которое я могла сказать, чтобы закрутить его в абсолютное оружие. Хотя, в этом месте я почти предпочла бы щит.

- Щит.

Слово соскальзывает с моих губ без моего смысл, когда мои, унаследованные Западным, инстинкты берут верх. И ветер повинуется, растягиваясь тонко и широко, окутывая меня, как вторая кожа ветерок. Я понятия не имею, сколько защиты это обеспечит, но я приму любую помощь, которую могу получить.

Без свежих океанских ветров пляж стал душным. Я подозреваю, что мой нападавший пытается заставить меня попотеть. Скрыаясь в тенях их пещеры, в то время как я пекусь здесь на солнце. Но я выдержала десять лет в пустыне.

Я могу справиться с небольшим теплом.

Я ныряю под небольшую тень, которую дает сплавной лес, и обыскиваю пляж у острых скал. Море сгладило большинство камней, но я нахожу один с глубокой трещиной, и когда я ударяю им по сплавному лесу, он разделяется, оставляя меня с двумя половинами с грубыми, зубчатыми краями. Я запихиваю их в свои карманы.

Проект возвращается к жизни позади меня, хлеща мои волосы с таким безумством, что это распутывает мою косу. Я откидываю темные пряди с лица, когда другой ветер срывает мой кулон опекуна и посылает его катиться по пляжу, хороня синий шнурок в песке. Я двигаюсь за ним, и новый ветер ударяет меня назад, заставляя кувыркаться так много раз, что я теряю ориентацию. Но когда я поднимаюсь, у меня нет порезов или царапин.

Мой щит соответствует своему имени... хотя интересно, сколько злоупотреблений может действительно потребоваться.

Я встаю опять, лицом к пещере.

- Твои трюки не впечатлили меня, - кричу я, получая горсть песка в лицо. Я выплевываю песок и прочищаю горло. - Они не напугают меня.

Ветры набухают снова, бьют меня под ноги, и я падаю на камни.

Я задерживаюсь, уставшая от того, чтобы меня швыряют, и оскорбленная. Плюс, те уловки дали мне общее представление.