Огромная воронка ревет в долине, забрасывая всех песком и камнями, когда прорывается через бассейн, разрушая осторожные следы, запечатленные приплывающими камнями. Она останавливается непосредственно перед Райденом, когда облака раздуваются выше, закрывая солнце.
Я сжимаю кулаки, так сильно, что мои ногти заставляют ладони кровоточить.
Мальчик, которого я люблю... единственный кто, когда-либо имел значение... мог быть опутан в том шторме.
Я должна спасти его.
Должна.
Но когда я смотрю на властолюбивые лица Буреносцев, я понимаю что-то еще более пугающее.
Я должна выжить.
Вейн никогда не сдастся допросу Райдена. Он защитит Западный язык до последнего вздоха. Поэтому, если он у Райдена, и я не могу спасти его...
Я буду последним Западным.
Мне жаль, что я не могу разделить язык от своего разума... вернуться к тому, чтобы быть бесполезной Восточной, кто может пожертвовать, чтобы спасти его.
Но язык - часть того, кто я теперь.
Соответственно, я должна защитить его.
Толпа шагает вперед, когда торнадо распутывается, и три фигуры ступают из трубы. Два Буреносца с мазками красного на их сердитых лиц. И окровавленный, хромающий заключенный в черной униформе, его руки связаны на разрушенных желтых ветрах.
Его лицо закрыто капюшоном, и я пытаюсь сказать себе, что это не он.
Вейн ненавидел униформу Сил Бури. Я не могу предположить, чтобы он был готов надеть ее.
Но боль нашей связи чувствуется больше как пустая тоска. Когда все, что я должна была сделать, протянуть руку и поддержать его, сказать, что все будет хорошо.
Связь бы чувствовалась так, только если Вейн был здесь.
Последняя моя надежда исчезает, когда Райден поднимает кулаки в триумфе и кричит:
- Смотрите... начало нашей окончательной власти!
Он наматывает проект вокруг истекающей кровью ноги Вейна, дергая того в небо и размахивая им назад и вперед как изодранным флагом.
Радуясь, Буреносцы кричат оскорбления и забрасывают Вейна камнями.
Валун попадает в голову и голова Вейна падает на плечи. Я не могу сказать, без сознания он или мертв.
Он не может быть мертв.
Он нужен Райдену живым.
Я повторяю напоминание много раз, но трудно верить, когда я наблюдаю, как Райден сильнее его трясет, и, тем не менее он не шевелится.
- Это то, что они называют могущественным воином, - кричит Райден, щелкая Вейном вокруг. - Это жалкое оправдание для Странников Ветра, которые смели бросить нам вызов?
Вейн наконец дергается, просыпаясь, освобождая глубокий, жалобный стон, который режет все во мне.
Я падаю на колени, жалея, что я не могу закрыть уши. Но я должна слышать то, что происходит. Я должна найти способ исправить это.
Райден ставит Вейна, ожидая, когда толпа успокоится, прежде чем он скажет:
- И все же, мы так же уязвимы.
Он спутывает команду, и приплывающий камень летит от земли и врезается в одного из Буреносцев, держащих Вейна, разрывая тело Буреносца на половинки.
Красные ручейки текут в трещины на земле и толпа падает, смертельно тихая, их лица, больше не держат улыбки для их лидера, когда Райден подходит к своему убитому солдату.
- Это то, почему мы не преуспели! - вопит Райден, пиная тело, когда он пытается удостовериться, что это мертво. - Мы медленные и уязвимые... и некоторые из нас позволяют важным миссиям быть отсроченными. - Он поворачивается
обратно к другому Буреносцу, который принес Вейна. - Я мог уничтожить тебя. Но я уже высказал свое мнение. Одним махом что-то может уничтожить нас. Даже слабак как он.
Он указывает на тело Вейна, колеблющееся в небе. На сей раз никто не радуется.
- Но у меня, наконец, есть решение, - говорит им Райден. - Соберитесь вокруг.
Медленно, аккуратно, Буреносцы формируют трудный круг вокруг него, переступая через их упавшего товарища.
Райден все еще стоит спиной ко мне, но я могу услышать улыбку в его голосе, когда он говорит:
- Водоворот сделал блестящую работу по хранению наших заключенных, подчиненных во время допросов и избавления от них, когда мы заканчиваем. Но мы так редко изучаем то, что мы хотим, и я всегда находил, что процесс немного расточительным. Все те совершенно хорошие солдаты, питаемые ветер, как кусочками мяса. Таким образом, я работал над лучшим решением.
Я на ногах, не решаясь встать. Все в этом чувствуется неправильным. Райден предположил опросить Вейна... не делай этого, чем бы это ни было.
Райден наконец нашел способ требовать какую-то тайну, которую он хочет? Я поворачиваюсь и бегу глубже в щель и начиная вибрировать в горе. Возможно, если я доберусь до возвышенности то будет несколько ветров, и я могу соткать шип ветра и...
И что?
Убрать Райдена... злодея, которого мы пытались убить в течение многих десятилетий... одним прекрасным выстрелом?
Вероятно, нет.
Я уверена, что у него есть все виды обороноспособности, которые я не вижу.
Но я могла забрать Вейна...
Мои руки дрожат настолько сильно, они теряют свою хватку на камнях, и я двигаюсь на несколько шагов, прежде чем мои ноги остановят мое падение.
Должен быть другой выбор.
Должен.
Быть.
Другой выбор.
Райден начинает шипеть ряд команд, и я поднимаюсь быстрее, ища в воздухе любые проекты, которые я могу использовать. Я все еще не могу почувствовать никого... но ветер отвечает на требование Райдена.
Толстые серые порывы распутывают откуда ни возьмись, и я смотрю в ужасе, когда они оборачиваются в кокон вокруг Вейна, погребая его в их облачной раковине.
Я начинаю дрожать, когда вспоминая сливное отверстие, куда Буреносцы заманили меня в ловушку, когда они напали несколько недель назад. Я никогда не забуду тот способ, которым проекты резали и рвали, ломая меня постепенно. Если бы Вейн не разрушил раковину шипом ветра, то сливное отверстие поглотило бы меня полностью.
Я борюсь со своим путем к вершине горы, чувствуя мой первый проблеск надежды, когда я достигаю нескольких рассеянных бризов. Они слабы и отказываются отвечать на мой зов, но наконец Западные чувствуют присутствие моего щита и решают доверять мне... и как только они делают это, другие ветры следуют за ними. Я тку их в шип ветра и добавляю Западный, ныряя, когда ветры крутятся, потрескивают и формируют острое копье воздуха. Я прослеживаю пальцем острый край.
Теперь у меня есть щит и меч. Возможно, этого будет достаточно.
Моя надежда исчезает, когда я возвращаюсь к бассейну.
Масса ветров раздувается в такой большой, что она отбрасывает физическую тень, покрывая весь круг Буреносцев.
- Вы, возможно, захотите сделать шаг назад, - предупреждает Райден, когда он рычит другую команду, и унылая серая ярость ветров восстает к жизни.
Буреносцы отходят в сторону, когда масса утраивается в размере, ветры плачу и воют. Это кошачие вопли... рычание... и я не могу двигаться, не могу думать, не могу сделать ничего кроме того, чтобы смотреть, ветры бушуют, пожирают и задаюсь вопросом, что происходит с человеком, пойманным в ловушку внутри.
Внешняя оболочка наконец рушится, и ветры вращаются внутрь, крутясь в торнадо, который раздувается выше и шире с каждым вторым прохождением. Я теряю след тела Вейна, когда вихрь наклоняется и ударяется о землю в огромной трубе циркуляции, темно-серых ветров. Две меньших трубы отклоняют вершину, простираясь к земле, но останавливаются, прежде чем они достигнут главной трубы, и маленький шар ветров коронует лучший центр массы. Тени просачиваются между формами, в то время как ветры продолжают напрягаться, пока шторм почти не...
Я задыхаюсь.
Он не может...
Это не...
Мои страхи подтверждаются несколько секунд спустя, когда ветры заканчивают свой заключительный поворот, и трещина проходит по центру шторма. Обрывки разорванные ветром далеко разлетаются, цементируя остальную часть ветров в животное торнадо с головой и руками, приложенными к его туловищу.
