Олег Назаров (промоутер): А в конце 1995-го (или в самом начале 1996-го… не помню…) из «Тоннеля» я ушел. Потому что среди организаторов клуба произошел внутренний раскол.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Там были какие-то проблемы с размещением логотипа «Тоннеля» на плакатах отдельных вечеринок… приходили разговаривать какие-то беззубые парни…

Денис Одинг (промоутер): Я работал в «Тоннеле» до весны 1995 года. То есть почти два года подряд. Подвал все время затапливало. Дренажные системы не справлялись. Мы постоянно чинили систему водоснабжения, а она постоянно ломалась. И в клубе пахло сыростью. Под конец в «Тоннеле» была, в общем-то, очень специальная атмосфера. Выносить ее было нелегко. Да и ежедневное хождение на работу надоело. А потом мы так неприятно поссорились с Андреем, – ну и для меня все кончилось.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Пришел момент, когда Назарова с Одингом просто вынудили уйти из «Тоннеля». Повторилась обычная история, когда первоначальные организаторы в какой-то момент вынуждены оставить то, что создали своими руками.

Дело было так. Назаров и Одинг организовали вечеринку «Гармониум». Они все сделали сами и выручку потом взяли себе. Андрей Хаас никаким образом не участвовал, но после мероприятия вдруг захотел, чтобы ему заслали. А ребята ему сказали, мол, с какой стати? Мы сами организовывали вечеринку, ты в этом участия не принимал… И Андрей, надо сказать, поступил совсем нехорошо. Он нажаловался бандитам, и у Дениса начались серьезные проблемы. Со стороны Андрея это было совсем странно, потому что он присутствовал при давнишнем налете бандитов на Фонтанку и в тот момент просто слился со стеной. Как после этого он мог подписывать каких-то бандитов?! Но тем не менее своего он добился – выдавил парней из «Тоннеля».

Денис Одинг (промоутер): На самом деле там была вот какая ситуация. Леха Хаас в клубе почти не появлялся. Он жил то в Москве (строил там клуб «Титаник»), то в Америке (у него там жена). А Андрей переживал какие-то личные драмы и плюс взялся за строительство дорогущего клуба «Пирамида». В общем, с братьями мы стали видеться очень редко. И возник какой-то communication error.

В тот момент мы с Олегом собирались сделать свою вечеринку. Впервые отдельно ото всех остальных. А поскольку мы не делали до этого вечеринки отдельно от «Тоннеля», то Андрею, наверное, показалось, что мы как-то не так себя ведем. Кажется, он обиделся, что мы отправились в самостоятельное плавание. А тогда в духе времени были выяснения отношений через криминальные структуры. Ну и в общем, получилось достаточно неприятно. Скандал продолжался несколько недель, и личные отношения на этом фоне были похоронены.

DJ Лена Попова: Плюс через какое-то время обанкротился хозяин помещения – завод имени Кулакова. За долги у него стали забирать все имущество. В том числе и «Тоннель». То есть тогда бомбоубежище можно было выкупить за копейки, но Андрей просто не стал заморачиваться. А Леха был в Америке. Когда Леха вернулся, клуба уже не было.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Еще в 1994-м я уехал в Москву. В Москве стали открываться клубы, типа «Пентхауса» или «Манхэттен-экспресса». И по каким-то некозырным дням (кажется, по понедельникам) мои старые приятели начали проводить там свои вечеринки. Сперва на эти мероприятия я ездил как DJ, а потом постепенно почти совсем перебрался в Москву. Вернулся как раз к закрытию «Тоннеля». Олег Назаров тогда ушел из клуба и провел вечеринку в Театре юного зрителя. Вернее, тогда в Петербурге прошло сразу несколько интересных мероприятий. В общем, я решил остаться и снова заняться вечеринками.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Мы тогда провели сразу две вечеринки подряд, а потом еще был «Пиратский рейв», и после этого Олег с Денисом тоже разошлись. Дружили почти десять лет, а теперь вот перестали. Вся первоначальная компания рассыпалась. Казалось, что дружить станем до самой смерти, а вышло…

Вечеринки называются смешным словом, похожим на что-то маленькое: картинки, машинки… На самом деле всего за пару лет в этом бизнесе начали крутиться реально большие бабки. Такие, за которые могли убить. Такие, на которые можно было жить всю жизнь.

На самом деле у каждого из них давно была собственная жизнь. Они давно не жили все вместе. Даже братья Хаасы давно перестали быть дуэтом, и каждый из них занимался собственными проектами. Что говорить об остальных?

«Тоннель» проработал всего четыре года и закрылся. Больше никому не было дела до этого бункера, потому что впереди было огромное количество новых бункеров. Алексей Хаас уехал в Москву. Там он открыл целую кучу дорогих заведений. Миха Ворон уехал жить в Лондон. Потом передумал и организовал несколько party тоже в Москве. Потом начал играть на рейвах в Европе. Денис Одинг получил пост премьер-министра республики Каzантип. В Крыму, на руинах ядерной электростанции каждое лето веселились тысячи безумцев, а он был их премьер-министром. Олег Назаров открыл клуб «МАМА». Клуб не стал такой же легендой, как был «Тоннель», но популярностью пользовался.

Олег Назаров (промоутер): После «Тоннеля» мы с Денисом Одингом решили заниматься большими глобальными мероприятиями, рейвами. Мы организовали структуру, которая стала называться «Контрфорс». Правда очень быстро я вышел из этой организации. А поначалу в ней состояли я, Денис Одинг и DJ Слон.

Денис Одинг (промоутер): «Тоннель» всем нам испортил отношения. И этот процесс продолжался, даже когда клуба уже не было. В состав «Контрфорса» тогда входил я, Миша Воронцов и Маша Малос. Когда Олег вернулся из Германии, выяснилось, что ни Миша, ни Маша работать с ним не хотят, а он не хочет работать с ними. В общем-то, все эти конфликты были ужасно неприятными. Лично мне были симпатичны и те, и другой, но надо было выбирать. А так как у нас с Машей тогда были отношения, то выбор был очевиден.

Олег приехал и пытался сделать что-то самостоятельно. Я помог ему с ТЮЗом: заключил на себя договор, сходил, с кем-то договорился, потому что у меня в этом театре были контакты. Ну и он сделал вечеринку «Нулевой отсчет». После которой никого из нас в ТЮЗе очень долго вообще не хотели видеть. То ли Олег не убрал за собой после вечеринки, то ли еще что-то… В общем, вместе после этого мы больше не работали.

DJ Федор Бумер: А я прекрасно помню, как проходила последняя вечеринка «Тоннеля». Как раз потому, что устраивал эту вечеринку я. Перед этим Лена Попова позвонила Померанцевой и говорит:

– Слушай, такая хуйня. Короче, «Тоннель» закрывают. Всё, вечеринок больше не будет.

Я об этом узнал и говорю:

– Нихуя! Должна быть! С этим клубом мы все должны как следует попрощаться!

И я настоял на том, чтобы была вечеринка закрытия «Тоннеля». Заставил всех диск-жокеев сыграть в течение одного вечера. Я тогда еще работал на радио «Порт M» и повесил в студии бумагу, чтобы диджеи после каждой песни, через каждые десять минут говорили, что сегодня закрытие легендарного клуба «Тоннель». И даже на этой вечеринке многим еще казалось, будто это шутка. Вот сейчас закрытие, а через неделю еще одно, а потом еще одно и еще… Да только на следующей неделе уже ничего не было. Это была последняя вечеринка в золотом «Тоннеле». Время, когда реальным было вообще все на свете, понемногу уходило в прошлое.

Кто-то богател, кого-то убивали, у кого-то начинались проблемы с наркотиками, кто-то сбегал от кредиторов за границу. А Андрей Хаас женился на художнице Ольге Тобрелутс.

В тот день они большой компанией пошли в сквот к «Речникам». У кого-то из знакомых был день рождения. Было лето. Стояла жара. Сидеть в помещении никому не хотелось. Все вылезли во внутренний, мощенный булыжником дворик, пили и веселились.

Всем было весело. А Ольге Тобрелутс что-то не очень. Она как-то не очень хорошо себя чувствовала. Потом Густав Гурьянов предложил сменить обстановку и поехать к знакомым художникам. Она сказала, как же они поедут: машины-то нет? Густав сказал, что у Андрея Хааса есть машина. Андрей тогда ездил на «Волге». Можно поехать с ним. Она согласилась, и они втроем уехали.