— А в чем причина такой трогательной заботы о Круглове? Он что, его внебрачный сын?

— Все намного проще. Оказывается, дочка всемогущего Станка чуть ли не с детства влюблена в Круглова. А для папы любая ее прихоть — закон. Вот он и постарался. Кстати, вскоре после этого Круглов и Станкевич поженились. Уж не знаю почему. То ли у Круглова после счастливого освобождения проснулась пламенная любовь ко всем без исключения Станкевичам, то ли он просто сообразил, что подобное родство может оказаться весьма полезным в будущем. Такой вот хеппи-энд у довольно грязной истории.

— Интересный случай, — согласилась Аня. — Но какое это имеет отношение к убийству Насти Полуниной?

— Скорее всего, никакого, — пожал плечами Андрей. — Просто странно, когда второй раз встречаешь человека при таких трагических обстоятельствах.

Рискованная гонка Андрея Ветрова увенчалась успехом — к зданию расцвеченного неоновыми огнями бизнес-центра, где располагалась редакция газеты «Репортер», они подъехали без пяти десять. Оставшихся пяти минут хватило, чтобы пересечь просторный вестибюль, подняться на восемнадцатый этаж и добежать до комнаты «выпускников». Опытная Лидочка сразу оценила убойную силу привезенного материала.

— Ого! — присвистнула она. — Неужели тот самый Мирошников? За что же его так? — Она повернулась к Ане: — Молодец, Старцева! Отличная работа. Извини, Андрюша, — Лидочка обратилась к Ветрову, — но этот материалец пойдет на первую полосу, а твоего охочего до науки наркокурьера придется отправить в загон. Не обижайся. Дружба дружбой, конечно, а первая полоса одна. — И, не дожидаясь прощения Ветрова, обратилась к макетчикам: — А ну, ребятушки, за работу. Быстро!

Аня с восторгом наблюдала, как созданное ею творение обретало самостоятельную жизнь. Вот оно, свершилось! С седьмого класса она мечтала стать журналисткой. Сначала писала заметки в школьную стенгазету, участвовала в бесконечных литературных конкурсах, потом печаталась во всевозможных «Вестниках», «Хрониках», «Голосах» и везде, где удавалось пристроить свои детские произведения. После школы Аня приехала в Москву штурмовать престижный факультет журналистики, не имея при этом ни денег, ни влиятельных знакомств — ничего, кроме веры в себя и невероятного упорства — единственное, что могла противопоставить отчаянная провинциалка самоуверенным столичным деткам, имеющим по десятку репетиторов и приезжающим на экзамены на собственных авто. Пусть не сразу, но она добилась своего. И вот еще одна цель достигнута. Завтра утром ее материал появится на первой полосе лучшей газеты. Завтра утром миллионы людей прочтут ее репортаж и узнают имя журналистки Анны Старцевой. Есть от чего закружиться голове! Все сегодняшние неприятности и даже мысли о несчастной Насте Полуниной ушли на второй план. Аня откровенно наслаждалась своим триумфом.

Из состояния блаженства ее вывел невыносимый Ветров.

— Ты сейчас похожа на О. Бендера, который прочитал в газете, что он отделался легким испугом, — сообщил Андрей со своей противной улыбочкой. — Не забывай, кое-кому пришлось умереть, чтобы обеспечить тебе сенсацию. Ладно, поехали домой. Если хочешь, подвезу.

Еще бы не хотеть! Аня снимала квартиру на окраине города, в Северном Бутове, и добраться туда, особенно ночью, было непросто. Узнав, где она обитает, Андрей присвистнул и предложил перед дальней дорожкой чего-нибудь пожевать. Пешком они дошли до Тишинского переулка, где в подвальчике одного из старинных особняков приютился уютный бар с романтическим названием «Ночное рандеву». Несмотря на поздний час, Аня и Андрей с трудом отыскали свободный столик — кафе пользовалось успехом у обитателей густонаселенного бизнес-центра, арендовать помещения в котором было в деловых кругах последним писком моды.

— Отличное место, — пояснил Андрей. — Живая музыка, хорошая кухня и совсем недорого. Заказывай, не стесняйся. Я угощаю.

— Я не ем по ночам, — гордо ответила девушка. — Разве что стакан сока.

— Не ешь по ночам, не куришь, ведешь здоровый образ жизни. Молодец. Уважаю прогрессивных людей. Ну а я как-нибудь по старинке.

И, ничуть не стесняясь, он заказал себе котлету по-киевски, с аппетитной, хрустящей корочкой, порцию жареной картошки, обильно политой кетчупом, и бутылку пива. Аня пришла в ужас, увидев это безобразие, — она действительно была яростной сторонницей здорового образа жизни, и не в последнюю очередь из-за пресловутой склонности к полноте (каждый съеденный на ночь бутерброд напоминал о себе на следующее утро внезапно уменьшившимися джинсами).

— Кажется, кто-то обещал отвезти меня домой, — робко напомнила Аня.

— А я и не отказываюсь.

— Ты что, собираешься ехать пьяным?

— Бутылка пива, не смеши меня, — искренне расхохотался Андрей. Ему доводилось садиться за руль после куда более обильных возлияний. — Впрочем, если ты так опасаешься за свою драгоценную жизнь, топай пешком, я не навязываюсь.

— Знаешь, Андрей, я все думаю об этой девушке… Насте. — Аня поспешила сменить тему разговора. — Почему она погибла. Действительно ли она — настоящая жертва или умерла только потому, что первой выпила вино, предназначенное жениху. Если так, представь, каково сейчас Мирошникову. Знать, что из-за тебя погибла любимая женщина, остаться в живых только потому, что она умерла. Я думаю, это преступление будет раскрыто. Мирошников не пожалеет ни денег, ни связей, чтобы найти убийцу.

— Да не будет он ничего искать, — спокойно ответил Андрей, потягивая пиво. — И другим не даст.

— Почему не будет? — опешила Аня.

— Потому. Замнет скандал, чтобы, не дай бог, ничего в прессу не просочилось. В большом бизнесе свои законы и свои правила игры. Для них что главное? Реноме. И Мирошникову совсем ни к чему, чтобы его зарубежные партнеры или инвесторы прознали, что в его семье случилась такая, мягко говоря, неприятность. Сама подумай, кто доверит свои капиталы человеку, в окружении которого есть «экземпляр», способный заявиться на свадьбу с цианистым калием в кармане и без всяких проблем пустить его в дело. Да, конечно, Мирошников искренне огорчен, потрясен и все такое, но, тем не менее, он не пожалеет ни денег, ни связей, чтобы история поскорее заглохла.

— Постой, — сообразила Аня, — а ведь действительно… Выходит, убийца был на свадьбе!

— Не факт. Если яд подсыпали прямо в бокал, значит, убийца действительно присутствовал на церемонии. Но если отраву намешали в бутылку, тогда убийца мог сделать свое дело заочно. Только вот установить сей факт затруднительно.

— Почему?

— Ребята из следственной группы сообщили по секрету, что бутылка странным образом исчезла с места преступления.

— Значит, на свадьбе присутствовал сообщник убийцы, он и спрятал бутылку.

— Не знаю. И знать не хочу, — отмахнулся Андрей. — Убийцы, сообщники, какие-то отравленные бутылки. Не увлекайся. Между прочим, уже почти двенадцать, а завтра некоторым на работу. Давай поехали.

Пустынными улицами, освещенными лишь окнами домов, они вновь вернулись к бизнес-центру, где Андрей припарковал свой джип. Открывая дверцу автомобиля, злыдень Ветров на всякий случай уточнил:

— Ну как, рискнешь? Или пешком потопаешь? Все-таки Северное Бутово, не Южное. К утру будешь.

Аня не удостоила шутника ответом. Недолго раздумывая, она забралась в уютный салон и с удовольствием устроилась на удобном кожаном сиденье. «К хорошему привыкаешь быстро», — подумала девушка.

— Мужественный поступок, — усмехнулся Андрей. И вдруг притворно забеспокоился: — Боюсь, как бы нашей тете Лиде не пришлось в третий раз перекраивать первую полосу. — Андрей передразнил Старцеву: — Предлагаю заголовок: «Роковая случайность или конкурентная борьба?» Подзаголовок: «В автомобильной катастрофе погибла восходящая звезда отечественной журналистики Анна Старцева. За рулем машины-убийцы находился ее коллега репортер Андрей Ветров».

Аня сама удивлялась, как она могла смеяться после всего, что ей довелось сегодня пережить. Должно быть, журналистский цинизм — это болезнь, и болезнь заразная.