Кеннеди считал, что контрпартизанскую акцию в Южном Вьетнаме необходимо сочетать с проведением социально-экономических реформ. По его поручению специальная группа к концу апреля 1961 года подготовила обширный меморандум, предусматривавший целый спектр экономических, социальных, пропагандистских, разведывательных и контрпартизанских мер. После доработки и утверждения президентом документ получил название «Меморандум по спасению Южного Вьетнама». Важной его особенностью было то, что преобладали невоенные меры, а решение поставленных задач курировал Госдепартамент, а не Пентагон{979}.
Однако ничего существенного сделать не удавалось. Правительство Дьема по сути дела саботировало предложения американских советников.
В Белом доме проводились многочисленные совещания по вопросам Индокитая, в Южный Вьетнам наведывались различные представители президента вплоть до вице-президента Линдона Джонсона, но изменить положение дел не удавалось. И происходило это всё несмотря на то, что численность американских вооруженных сил на Индокитайском полуострове увеличивалась. За 1962 год она выросла с 4 до 11,5 тысячи солдат и офицеров, а ко времени гибели Кеннеди до 16 тысяч.
Правда, все военнослужащие выступали в качестве советников и вспомогательных групп. Предложения о посылке боевых частей президентом упорно отклонялись, и в этом он получал поддержку как министра обороны Макнамары, так и госсекретаря Раска{980}. Кеннеди даже отклонил рекомендацию генерала Тейлора, посетившего Южный Вьетнам осенью 1961 года, направить туда инженерно-саперный батальон{981}.
Фактически президент оказался в заколдованном круге. С одной стороны, он не желал, чтобы американские воинские части принимали участие в оперативных действиях на полуострове, настаивал на ограничении функций американцев только помощью южным вьетнамцам. Об этом вспоминали такие близкие к нему люди, как М. Банди и Т. Соренсен{982}. Но, с другой стороны, ограничение помощи лишь пассивными действиями со стороны США означало обречь Южный Вьетнам на неизбежное поражение в скором времени.
Поэтому реально термин «советники» оказался дипломатическим ухищрением, и Кеннеди был вынужден смириться с этим. Американские офицеры и солдаты вливались в боевые подразделения, пытались учить южновьетнамских военнослужащих вести операции прямо на поле боя. Более того, американцы предварительно проходили специальное обучение для ведения антипартизанских действий. Соответственно, их вместе с южновьетнамскими частями размещали в сельской местности, где они должны были и нести воинскую службу, и контролировать союзника, и вести разведывательную и контрразведывательную работу, и учить крестьян элементарным культурным навыкам. Обо всех этих действиях исправно докладывали президенту, как и о том, что никаких существенных сдвигов к лучшему не намечается. К середине 1963 года в Вашингтоне стали приходить к выводу о необходимости замены Дьема другим лидером или группой, с которыми можно было бы конструктивно сотрудничать.
Отлично понимая неэффективность и коррумпированность существовавшего режима, американские военные, а вслед за ними и президент Кеннеди не смогли в полной мере оценить специфику войны в джунглях, по форме партизанской, по существу регулярной, тем более в условиях глубочайшей националистическо-коммунистической пропаганды в среде рядового и офицерского состава вооруженных сил Вьетконга. Американцы не понимали, как могут сражаться эти люди в условиях, которые считались, по западным стандартам, непригодными для человеческого существования. Еще более непонятной для американцев являлась рабская готовность вьетнамцев идти на гибель по приказу или прихоти начальников, с легкостью приносивших человеческие жертвы во имя идеалов, представлявшихся военнослужащим США, от рядовых до генералов, абстрактными и нежизнеспособными. Таковыми они выглядели и в глазах американского президента.
Имея в виду, что против правительства Дьема выступало абсолютное большинство населения провинциальной и особенно сельской части Южного Вьетнама, что оно включалось в борьбу против режима любыми доступными ему путями, американские военачальники с санкции высшего политического руководства стали применять средства массового уничтожения с целью запугивания противника. В ход пошли страшные и бесчеловечные методы ведения войны — применение горючего вещества напалма[70], шариковых бомб, ковровых бомбардировок.
Всё это на деле вело не к умиротворению, а к тому, что война становилась всё более ожесточенной и кровопролитной, велась без линии фронта, фактически без боевых позиций, при возрастающих потерях с обеих сторон.
К тому же всё чаще поступали известия, что Дьем выходит из-под контроля и проводит кровавые репрессии в отношении тех сил, которые американские представители считали своими действительными или потенциальными союзниками. Симпатии к США, вначале существовавшие в Южном Вьетнаме, по крайней мере среди городского населения, со временем улетучивались. Постепенно Кеннеди терял надежду на военную победу во Вьетнаме, достижение которой связывалось с демократизацией его южной части.
В президентской администрации и других сферах высшего государственного аппарата до весны 1963 года не было серьезных разногласий по поводу политики в Южном Вьетнаме. Высшие военные чины, а также значительная часть сотрудников Госдепартамента считали, что США должны наращивать помощь Нго Динь Дьему.
В апреле 1963 года Дин Раек выразил удовлетворение развитием событий на Индокитайском полуострове. Он с особым одобрением оценил строительство так называемых «стратегических деревень», то есть сельскохозяйственных единиц, которые были окружены плотным заслоном южновьетнамских воинских подразделений во главе с американскими советниками. Эти «стратегические деревни» должны были лишить отряды Вьетконга материальной поддержки даже со стороны тех слоев сельского населения, которые выступали против власти Нго Динь Дьема. Вьетконг, докладывал Раек президенту, всё меньше и меньше выглядит как выигрывающая сторона{983}. Кеннеди, однако, со всё увеличивавшимся скепсисом относился к оптимистическим докладам руководителя своего внешнеполитического ведомства.
В то же время в американском обществе постепенно нарастало протестное движение против расширявшегося американского участия в военных действиях в Индокитае. Ему способствовали более или менее объективные репортажи, которые посылали в свои редакции журналисты, прежде всего специальный корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» Д. Холберстем. В его материалах обращалось внимание на оторванность правительства Дьема от основной части населения, на коррумпированность чиновников разного уровня, включая членов правительства, и особенно на то, что фактически всеми делами в Южном Вьетнаме распоряжается брат президента Нго Динь Нху со своей супругой — люди некомпетентные и продажные{984}. Примеру Холберстема следовали другие журналисты, в частности Н. Шихэн из Юнайтед Пресс Интернэшнл и М. Браун из Ассошиэйтед Пресс. Их материалы расходились по сотням центральных и провинциальных газет и создавали оппозиционное отношение к участию США во вьетнамской войне.
Джон Кеннеди был раздражен негативной информацией. Более того, вначале он считал ее «непрофессиональной», так как она противоречила официальным сводкам. Президент даже послал инструкцию в Сайгон, требуя, чтобы названные и другие журналисты не допускались к непосредственному наблюдению за военными операциями и вообще всячески ограничивались в получении информации{985}.
