Вереница машин тянулась насколько хватало глаз. Паркер уже двадцать минут торчал на одном месте на мосту через озеро Пончартрейн. Мелкая изморось перешла в настоящий ливень, барабанивший по крышам и в окна автомобилей с такой силой, что дворники едва справлялись со своей задачей. Усталый Гас заснул, предварительно без обиняков заявив Паркеру, что ни под каким видом не вернется больше в эту ужасную школу. Джим сидел на полу машины, втиснувшись между ногами Гаса и дверью и положив голову на худые коленки мальчика. Время от времени пес открывал один глаз и поглядывал на Паркера, словно проверяя, здесь ли он еще, а в остальном выглядел совершенно довольным жизнью.

Машины почти не двигались. Паркер еще раз попытался связаться с Понтье-Плейс по сотовому телефону. Он звонил уже много раз, но все время натыкался на автоответчик. У него противно ныло под ложечкой, и от этого неприятного ощущения он мог бы избавиться только одним способом: если бы удостоверился, что Мэг все еще в Новом Орлеане. Хотя, если она уже улетела в Лас-Вегас, Паркер отправился бы за ней ближайшим рейсом.

Снова выслушав сообщение автоответчика, он выключил телефон.

– Проклятие!

Гас завозился и открыл глаза, пес сделал то же самое.

– Что вы сказали, дядя Паркер? Племянник вовсе не выглядел сонным.

– Ты прав, Гас, я не должен ругаться.

– Пока я к этому не привык, – с надеждой в голосе сказал мальчик.

Паркер покачал головой. Придется привыкать к тому, что его могут услышать дети, и следить за собой. Дети. Он крепче сжал руль.

– Что случилось?

– Наверное, где-то впереди на мосту авария.

– Нет, с вами.

Паркер снял одну руку с руля и взъерошил стриженые волосы племянника. Он уже хотел было ответить «ничего», но потом подумал, что проницательный Гас не смирится с таким ответом.

– Я хотел поговорить с Мэг, но не могу дозвониться до Понтье-Плейс, все время включается автоответчик.

– А почему она не поехала за мной с вами, как в прошлый раз?

– Мэг и дети куда-то ушли.

– Куда?

Гас определенно задает слишком много вопросов, подумал Паркер.

– Не знаю точно, может, в зоопарк.

Как только эти слова слетели у него с языка, Паркер пожалел, что не подумал об этом раньше. Он ведь слышал, как дети спрашивали насчет зоопарка после того, как увидели иллюминацию у входа в парк Одюбон. Это объясняет, почему они оставили Джима дома.

– Я никогда не был в зоопарке, – с тоской в голосе сказал Гас.

Если бы Паркер мог сейчас дотянуться до горла Марианны, то, наверное, задушил бы ее голыми руками. Хотя, если подумать, ни его отец, ни Тинси тоже не потрудились в свое время сводить его в зоопарк. Паркер там бывал, но либо с дедом, либо с Хортоном.

– Я свожу тебя в зоопарк, – пообещал Паркер, – еще до Рождества.

– А Тедди, Элен, Саманта и Джим тоже с нами пойдут?

Что там говорила Мэг насчет обещаний, которых не можешь выполнить? Что ж, это конкретное обещание он должен выполнить, и не только ради Гаса.

Паркер кивнул.

– Мы все пойдем, кроме Джима. Джим поднял голову и тявкнул.

– Не переживай, дружище, мы отвезем тебя в деревню, и ты там погоняешь петухов в свое удовольствие. – Гас погладил пса по голове. – Джим не любит, когда его бросают.

Паркер уловил в словах мальчика скрытый смысл. Гас и сам не любит, когда его бросают, и его нельзя упрекнуть за это.

– Твой прадедушка и я собираемся договориться с твоей матерью, чтобы ты остался у нас, – сказал Паркер и мысленно добавил: «Сколько бы это ни стоило».

Паркер был реалистом и понимал, что согласие Марианны можно купить. Одно ясно – Гас к ней не вернется.

– Вы собираетесь жениться на Мэг?

– Что-что?

Гас пожал плечами.

– Она же моя мачеха. Тогда у нас будет настоящая семья. – И тихо, словно разговаривая сам с собой, добавил: – И никто не отошлет в закрытую школу четверых детей.

– Насчет школы можешь не беспокоиться, – заверил его Паркер. – Что же касается того, женюсь ли я на Мэг, это зависит от нее. У Мэг могут быть другие планы, например, вернуться в Лас-Вегас.

Планы, которые он во что бы то ни стало должен изменить. Гас попал в точку, он женится на Мэг – если только она пойдет за него.

– В Лас-Вегас, – повторил Гас с нескрываемым презрением. – Да кому нужен этот Вегас, если можно жить в Новом Орлеане? Представляете, дядя Паркер, у них там ничего нет, мне Элен рассказывала, – ни трамваев, ни Марди Гра, ни реки. Она даже не слышала о pain perdu.

Паркер улыбнулся. Он знал, что Гас не может обойтись за завтраком без своего любимого сладкого французского хлеба.

В машине зазвонил телефон. Джим взвизгнул.

– С Гасом все в порядке? – прогудел Паркеру в ухо бас деда.

– Да, он сейчас здесь, со мной.

– Отлично. По крайней мере это под контролем. Теперь насчет Мэг…

– А что насчет Мэг?

Паркер вцепился левой рукой в телефонную трубку. Правой рукой ему пришлось переключить передачу, потому что именно в это время поток транспорта медленно пополз вперед.

– В пять часов она улетает на самолете компании с аэродрома на озере Пончартрейн.

Только присутствие Гаса и его явный интерес к разговору помогли Паркеру держать себя в руках.

– Ты сам помогаешь ей уехать?

– Она еще не уехала, дурень ты этакий. По моим расчетам, ты должен был встретиться с ней дома, поговорить, и проблема была бы решена еще несколько часов назад.

Паркер посмотрел на часы. Из-за пробки на мосту вернуться в Новый Орлеан до пяти часов практически нереально.

– Я постараюсь перехватить ее в аэропорту, – сказал он. – Спасибо, что позвонил.

Дед усмехнулся:

– Я с удовольствием похищу невесту.

В трубке раздался щелчок, и Паркер положил ее на место.

Прошлой ночью он повел себя как дурак. Когда Мэг спросила его, почему он хочет, чтобы она осталась, он стал молоть языком, как гид на экскурсии по городу. Какая разница, увидит ли Мэг рождественские украшения в городском парке, побывает ли в антикварных лавках на Ройял-стрит? Ни один из нейтральных ответов, которые Паркер дал на ее вопрос, не шел от его сердца. Ему нужно было не болтать, а упасть перед ней на колени и сказать, что он ее любит, что он не может жить без нее. И почему он этого не сделал? Машины на мосту поехали быстрее, и Паркер тоже прибавил скорость. Вчера вечером он был не готов признаться в своих чувствах. Может, время пошло ему на пользу. И хотя Паркеру по-прежнему хотелось снять завесу тайны, покрывающей обстоятельства ее брака с Жюлем, он точно знал, что детали – это именно детали, не более того. Это лишь мелочи, а по-настоящему имеет значение только одно: их чувства друг к другу.