— Это дело! — Согласилась Полина, повеселев.

В Сеть нас выбросило внутри нашего корпуса. Увидев перевёрнутую мебель, мне сразу подумалось, что здесь, в «Штуке», очень неприятная традиция устраивать погромы жилых помещений. Хорошо, что пока только виртуальных и до нашей с Полиной комнаты в холле пока ещё никто не добрался. Не хватало ещё, чтобы и там кто-нибудь «навёл порядок»!

— Как тебе твоя платформа? — Подошёл ко мне Никита. Со вчерашнего дня я отвыкла видеть его маленьким, поэтому не смогла сдержать невольной усмешки.

— Я ещё там не была.

— Увидишь — не падай.

— Хватит мне падать. НапАдалась уже.

— Я в переносном смысле.

— После того, как я тебя увидела в оболочке старика-рокера, я уже ничему, связанному с тобой, не удивлюсь. Только вот если Красная Шапочка узнает, что ты разгуливаешь, пусть даже по своей платформе, не в этой оболочке, какая сейчас у тебя, у тебя будет куча проблем.

— А кто скажет? — Подозрительно прищурился он. — Не ты случайно?

Я заверила его, что нет, очень мне нужно на своих же наговаривать.

— Тогда всё в порядке.

— Скажи мне Никит, — я помолчала, собираясь с мыслями. — А может компьютерная программа по реалу бродить?

— Запросто! В виде дисков, — принялся перечислять он, — в виде распечаток разных…

— Нет, я про другое…, — прямо между нами из-под пола вынырнула какая-то наша девочка, мы отпрянули в разные стороны, потом продолжили разговор. — Я сегодня Красную Шапочку видела. В реале. Она даже дала до себя дотронуться.

Никита смотрел на меня гораздо дольше, чем Полина вчера. И взгляд у него становился таким же, как у неё — участливым и понимающим.

Как раз в это время подошла Полина.

— Иванова, — сказал мальчик, — ты бы поменьше Настю нагружала, что ли? Я не знаю, что вы там вечерами у себя в комнате делаете, но у неё компьютерные глюки оживают.

— Этот компьютерный глюк, как ты его называешь, триста очков с моей карточки снял!

Ребята, удивительно похожие, воззрились на меня. Первой опомнилась Полина.

— Бахмурова! — С угрозой в голосе начала она. — Совокупное количество очков на всех карточках — это фонд курса. Если ты такими темпами будешь разбазаривать народное достояние…

— Я, что ли, сама эти очки ей вручила, а? — Огрызнулась я, потом мне стало смешно. «Народное достояние»! Нашла словечко. И вправду, Генеральный секретарь, кто ещё будет оперировать такими категориями.

— Вот что, Наська, — предложил Никита, — расскажи свою биографию за сегодняшний день, только чтобы интересно было, а мы послушаем, а вместе решим, что с тобой делать.

Он, конечно, же шутил, но у меня такое чувство юмора прилива энтузиазма не вызвало.

— Давайте потом, в реале. Сейчас времени нету. Полина, ты вроде хотела с кем-то поговорить?

— Ага! — Она увлекла Никиту за собой, и они вполголоса принялись совещаться.

Вскоре мальчик ушёл.

— Сказал, что сейчас приведёт свою платформу, — доложила мне Полина, — а на ней уже мы доберёмся до наших.

— А как он её найдёт? — Полюбопытствовала я.

— Это его проблемы, — отмахнулась Полина.

— Хорошо, что он не вспомнил, как ты обещала, больше ни в чём кроме охраны его не использовать.

— Охрана — это работа, а то, что я его прошу сделать здесь — для него это так, развлечение.

Под Полининым руководством мы принялись наводить порядок в корпусе. Сначала она просто давала указания, куда и что складывать, потом не вытерпела, и сама принялась работать наравне со всеми.

— Пока им объяснишь, — буркнула она, проходя мимо меня, — проще всё самой сделать.

Куча мусора посреди помещения неумолимо росла. Наконец, появился Никита.

— Разойдитесь, чтобы я кого-нибудь из вас не форматнул, — сказал он и снова ушёл.

Очень долго ничего не происходило, потом куча мусора дрогнула, и составляющие её обломки принялись медленно расползаться по тем местам, где были до этого. Ребята, жавшиеся к стенкам, ошарашено наблюдали за всем этим.

— По-моему, форматирование — это как-то по-другому, — сдавленным голосом выразил общую мысль кто-то из мальчишек.

— Ребята! — Попросила Полина. — Когда Никита сюда войдёт, закройте свои уши ладонями, я буду сильно ругаться.

Когда интерьер нашего корпуса стал точно таким же, как был в то время, как мы в нём появились, вернулся Никита. Уши, само собой, никто не закрыл, ребята, напротив, с интересом принялись наблюдать, что сейчас будет.

— Я применил обратный операнд времени, — сообщил мальчик. — Подумал, что так будет лучше.

— Что ещё за обратный операнд? — Слабым голосом осведомилась Полина.

— Это гораздо эффективнее, чем если всё отформатировать, а потом заново программировать каждую вещь, — принялся объяснять он. — Правда придётся немного подождать, но что делать. Теперь время здесь будет течь с такой же скоростью, как и раньше, только в обратную сторону. К завтрашнему дню всё станет точно таким же, как было вчера.

— А потом придёт Красная Шапочка и начнёт наводить порядок, — пошутил кто-то из ребят и ойкнул.

— Ты чего?

— По-моему, у меня с карточки очки слетели.

— А ты болтай побольше, — посоветовали ему в ответ.

— Ребята! — Сказала Полина. — Не нужно лишний раз говорить… сами понимаете, о ком. У нашего курса не так-то уж много очков.

— Так что же, теперь о ней вслух даже вспомнить нельзя? — Удивлённо спросил кто-то.

— Если просто вспомнить, я думаю, можно, — ответила Полина. — Но ведь добром же её никто поминать не будет? — Потом её взгляд наткнулся на Никиту, они долго смотрели друг на друга. — Делай что хочешь, — наконец вздохнула девочка. — Ты меня уже утомил.

— Кто был на своих платформах и сможет их узнать со стороны? — спросил мальчик.

Оказывается, ребята из своих комнат в холле почти не выходили в Сеть, а те, кто выходил, даже не представляли, как эти платформы выглядят.

— Да ну вас! — Огорчился он. — Ладно, кто хочет со мной — пойдёмте, будем разбираться на месте!

Никитина платформа висела прямо около входа в наш корпус, выполняя функцию своеобразного козырька от дождя.

Пока мальчишки разбирались с платформами, мы под руководством Полины из фрагментов валяющегося мусора вытащили обрывки бумаг с вопросами и собрали из них целый экземпляр, который тут же размножили в сорока экземплярах.

— Сегодня сходим в библиотеку и осмотримся, — решила Полина. — А с завтрашнего дня вплотную начинаем заниматься учёбой. Иначе суета со всеми остальными вопросами грозит затянуться не на один день.

Прошло полчаса.

Мальчишки, смущённые, принялись просачиваться в корпус, ни на какие вопросы они не отвечали. Когда вернулся Никита, Полина потребовала объяснения.

— Все платформы болтаются в дальнем углу сайта. Сюда им подлёт запрещён.

— А как же твоя платформа? — Вкрадчиво поинтересовалась девочка. — Почему ОНА здесь?

— У меня там столько всего понапичкано…

— Откуда?

— Мы уже три дня в «Штуке» живём. Ты думаешь, что я всё это время только спал и ел?

Полина потёрла подбородок.

— Значит, ты можешь перепрограммировать остальные платформы, — сказала она полувопросительно.

— Не могу.

— Почему?

— Я не программист, — с непонятным вызовом ответил Никита, словно в этом факте была виновата его собеседница. — На этом сайте такая защита, что у меня программка каждые десять минут по всем швам трещит. Свою платформу я ещё могу поддерживать в рабочем режиме, а чужие — нет. Времени не хватит. И желания. Я не нанимался чужие компы налаживать.

— Тогда сделаем так, — тут же отдирижировала Полина. — Если ребятам или мне что-нибудь понадобится, будешь осуществлять связь между нашими платформами и сайтом.

— Ага, — тихонько сказал кто-то у меня над ухом. Я обернулась. Марек-Игорь стоял рядом и удовлетворённо кивал, углублённый в свои мысли и совсем не замечая меня.

— Ты чего такой довольный? — Не удержалась я.

Марек поднял глаза, увидел меня, лицо его на мгновение омрачилось.