— Защиту?! — Удивилась я, внутренне готовая к любому повороту разговора кроме такого.

— Вот именно, — кивнула Красная Шапочка. — Я лично буду отвечать за то, чтобы с твоей Санькой ничего не произошло. А взамен вынуждена попросить об одной маленькой услуге.

— Что за услуга?

— Тебе её будет выполнить очень и очень просто. Согласна?

— Да!

Красная Шапочка впервые за всё время нашегоразговора пришла в лёгкое замешательство.

— Ты даже не подумала.

— Над ЭТИМ мне думать не нужно, — я выделила голосом местоимение «этим». — Моя сестра не должна подвергаться никакой опасности что бы ни случилось!

— Ты даже не хочешь узнать, о чём именно я тебя попрошу?

— Не хочу. Я всё равно согласна.

— Очень похвальное рвение! — Удовлетворённо кивнула Красная Шапочка. — Молодец, Настенька.

— Называй меня по фамилии, если уж решила шантажировать!

— Фу, какое некрасивое слово! — Поморщилась Красная Шапочка. — Зачем так грубо? Мы просто стараемся быть полезными друг другу.

— Чего тебе надо? — Я едва сдерживала ярость.

— Чтобы ты молчала, — просто ответила моя собеседница.

— О чём? — Зло бросила я.

— О том, что происходит в нашей школе.

— Это всё? — Не поверила я.

— О всех твоих выводах, догадках, озарениях не должен знать ни один человек. Думаю, это не такая-то уж серьёзная плата за безопасность твоей сестрички.

— А если кто-то без меня обо всём догадается?

— Это не твои проблемы. Твоя проблема — молчать. До первого апреля. Я лично буду это строго контролировать.

— До первого апреля? — Переспросила я.

— Вот именно, — улыбнулась Красная Шапочка. — А после — делай всё, что тебе заблагорассудиться. Можешь даже написать письма во все сетевые газеты и телестанции — тебе за это ничего не будет. И Сашке — тоже.

— И что же случится первого апреля?

— Думаю, ты станешь патриотом нашей «Штуки» и тебе самой не захочется, чтобы у нас возникли какие-то проблемы.

— Посмотрим, каким патриотом я стану.

— Посмотрим, — как эхо отозвалась Красная Шапочка.

— И всё-таки, странная дата, — вполголоса пробормотала я.

Красная Шапочка расхохоталась:

— Как трудно вам, аналитикам, жить; во всё вы стараетесь отыскать логику! Ладно, так уж и быть, скажу, откуда такая дата, чтобы ты не мучилась. Раз, я страхуюсь от случайностей, потому что вполне могла бы дать тебе срок два-три месяца. А за полгода ты в любом случае вникнешь в суть нашей жизни. Два, первого апреля начнётся подготовка к специализации, и тебе будет не до всякой ерунды. Три, мне просто нравиться этот праздник. День смеха — чем плохо? — Красная Шапочка глубоко вздохнула. — Ладно, пора тебе отсюда топать. Все вопросы мы вроде обговорили, договор составили. Фото, кстати, можешь оставить себе — лишний стимул не совершать разные глупости.

Красная Шапочка повернулась спиной и растворилась в воздухе.

Я даже не успела моргнуть — и поняла, что лежу у себя в комнате, на своей собственной постели. На прикроватной тумбочке, повёрнутый ко мне, стоит мой собственный персональник, с монитора которого прямо на меня смотрит Сашино лицо, глаза сестрёнки кажутся особенно большими и печальными.

— До первого апреля нам придётся как-нибудь потерпеть, — прошептала я. — А второго апреля, Санечка, мы с тобой в этой дурацкой школе устроим Армагеддон!