— Эй, Глен, — крикнул этот идиот ему в спину. — И не забудь потрясти, только нежно.

Глен уже отвернулся от Белого Боя, и ему не пришлось даже улыбаться — не то что делать вид, что шутка ему безумно понравилась. Все, пора смываться отсюда, и подальше, подальше от этих кретинов. Если не удастся открыть багажник или завести машину, черт с ней, с тачкой, он перебежками рванет в Калифорнию.

Безопасность обеспечивала пара молодых ребят в красно-золотых куртках «Кронк» при входе. Карен в темно-синем кашемировом пальто, в темно-синей же шляпе, джинсах и тяжелых ботинках спокойно прошла мимо. Охранники улыбнулись ей и поинтересовались, как она поживает. Она ответила, что великолепно. Попросили показать содержимое ее сумочки. Она продемонстрировала удостоверение и звезду.

— И больше вам знать не положено, верно?

Они огокнули, осмотрели ее с головы до ног, остались довольны увиденным и снова заулыбались. Карен пересекла освещенное фойе и нырнула в темный зал. Остановившись у стойки бара, осмотрела ряды столиков и сцену, отыскивая здесь белые лица. Пустой ринг, грохочущий из невидимых динамиков рэп, несколько женщин, дергающихся под музыку у столиков. Заметила белых мужчину и женщину у края зала, пару ребят по центру, в первом ряду. Бармен поинтересовался, что она желает, Карен ответила: «Сейчас, минуточку». Один из двух ребят в первом ряду, тот, что поменьше, встал. Второй громко заржал. Маленький повернулся, ему, судя по всему, было несмешно. Карен сразу узнала Глена — тот весьма резво пробирался к выходу. Карен бросила бармену: «Чуть позже», и краем глаза заметила, что Глен, задержавшись у стойки, кинул взгляд на столики и исчез из виду. «В туалет направился», — решила Карен, поскольку Глен был в одном свитере, без пальто. Однако чуть позже ей пришлось слегка удивиться, когда она увидела, что Глен чуть ли не бегом направляется к выходу. Засек ее? Нет, это вряд ли, должна быть другая причина. Она подождала, пока он выйдет на улицу, после чего последовала за ним, улыбнувшись охранникам: «Забыла кое-что». Скользя по грязному утрамбованному снегу и лавируя между включенными фарами еле ползущих машин, Глен перебежал широкую улицу и скрылся на стоянке за первым рядом автомобилей. Карен, стараясь не отставать, вбежала на стоянку, но Глена не увидела. Тогда она надела перчатки и медленно пошла вдоль ряда машин, останавливаясь и прислушиваясь, не заведется ли где двигатель. Но нет, до нее доносились лишь обычные звуки улицы. Она уже добралась до конца ряда, как вдруг неподалеку от нее в салоне одной из машин зажглась и сразу же погасла лампочка. Тихо хлопнула дверца.

Карен осторожно подкралась к автомобилю и заглянула в окошко. В темном салоне копошился угловатый силуэт. Глен лежал на правом боку, волосы закрывали его лицо… Похоже, он пытается открыть бардачок. Когда дверь машины открылась и в салоне опять загорелась лампочка, его голова нервно дернулась, и на Карен уставились огромные, размером с блюдце, глаза. Карен залезла в «линкольн» и опустилась на пассажирское сиденье рядом с Гленом. Тот резко выпрямился. Снова стало темно.

— Глен, что я вижу, ты пытаешься угнать машину?

— Господи, не могу поверить… — жалобно простонал Глен.

Жалкий тип. В Карен даже проснулось нечто вроде сочувствия.

— Думаешь, я явилась сюда, чтобы разрушить твою жизнь? — спросила она.

Он продемонстрировал ей пустые руки:

— Просто у меня нет ключей.

— Это я вижу.

— Ну, то есть я вовсе не собираюсь красть эту машину.

— Правда?

— Конечно. Ведь я ее уже украл. На прошлой неделе в Уэст-Палм, по-моему. Не могу же я украсть ее сам у себя? Да и где мои инструменты? В долбаном багажнике, дьявол его подери.

— Позволь спросить, правильно ли я тебя поняла… Ты хочешь смыться от этих ребят? Так?

— Ты меня видела с ними?

— И ключи остались у одного из них?

— Ага, — кивнул Глен. — Слушай, мне очень хочется в туалет.

— Те двое, с которыми ты сидел… Мориса Миллера среди них не было. Я видела Снупи на тюремной фотке.

— Откуда ты о нем знаешь?

Бедняга совсем был сбит с толку — отчаянно озираясь по сторонам, Глен то и дело кидал испуганные взгляды в сторону «Театра». Карен повернулась посмотреть, что же его так пугает. Из-за машин был виден только купол здания, а под ним — светящаяся надпись: «ТЕАТР».

— Что, плохой денек выдался? Все наперекосяк? — осведомилась она. — Глен, мне известна история твоей жизни, я знаю твоих новых друзей и то, что вы с ними затеяли. Кажется, я даже догадываюсь, куда ты сейчас намылился.

— Ты меня арестуешь за взлом машины?

— За взлом машины, за пособничество и подстрекательство при побеге из тюрьмы, за сговор с целью совершения того, ради чего ты сюда приехал. Глен, скажи, ты что, в дома вламываться начал?

— Господи… — только мог пробормотать он, качая головой.

— Дела, подобные вчерашнему, до добра не доведут. Ты ведь там был, верно?

— Больше ни слова не скажу, клянусь. Боже, я даже не понимаю, о чем ты говоришь.

— Положи руки на руль.

— Зачем?

— Затем, чтобы я могла надеть на тебя наручники.

— Ты серьезно? Слушай, эти парни в любую минуту могут примчаться сюда меня искать. Это — скоты, жестокие скоты. Я не шучу. Я решил смыться, хочу убраться от этих типов как можно дальше.

— Они пугают тебя?

— До усрачки, и я не боюсь в этом признаться.

— Фоули был с тобой?

— Когда?

— Вчера вечером. В котором часу вы ворвались в наркопритон?

— Я же сказал, что ничего не знаю, ничего не ведаю. Я не замешан в их делишках, я не помогал Фоули бежать из тюрьмы. Ты сама меня в этом убеждала.

— Ошибалась. Как думаешь, где сейчас Фоули?

— Откуда мне знать…

— То есть ты его не видел?

— То есть я очень хочу писать. Очень-очень.

— Во сколько точно состоялся налет на наркопритон?

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Глен, расскажи мне, что задумали эти ребята, и мы заключим соглашение.

— Какое?

— Я разрешу тебе пописать.

— Ни хрена себе, соглашение.

— Можешь идти на все четыре стороны и писать, где захочешь.

— А не обманешь?

— Где захочешь. Итак, Глен, когда эти ребята ворвались в наркопритон?

Он чуть замялся:

— Было еще рано. Часов семь, наверное.

Карен достала из сумки сигарету и прикурила от фирменной спички отеля. Глубоко затянулась, медленно выпустила дым. В семь часов — по крайней мере двумя часами позже Фоули был с ней в гостинице.

— Так могу я сходить отлить? Пожалуйста.

Карен махнула рукой. Глен выскочил из машины и быстро расстегнул ширинку. А Карен, опустив стекло, внимательно слушала его рассказ о мошеннике с Уолл-стрит Ричарде Рипли, о том, как завтра, ближе к вечеру, его схватят и отвезут в дом в Блумфилд-Хиллз. На протяжении рассказа она несколько раз кивнула. О Рипли она слышала и знала, что он сидел в «Ломпоке». Потом уточнила адрес и спросила:

— Так как насчет Фоули?

— Он должен был участвовать в этом деле вместе с ними. — Глен склонился над окном. — Но где он сейчас, не знаю, не появился сегодня.

— А где Фоули остановился?

— Почем мне знать.

— Где вы завтра договорились встретиться?

— Послушай, я ведь замерзаю.

— Где встречаетесь?

— Еще не решили. — Он выпрямился и посмотрел в сторону «Театра», после чего снова наклонился и сунул голову в окно. — У тебя в машине есть что-нибудь, чем можно открыть багажник? Хотя бы домкрат?

— Думаешь, Фоули решил отвалить?

— Он со мной своими секретами не делится. — Глен зябко обхватил плечи руками. — У меня задница скоро отмерзнет.

— Хочешь смыться отсюда — беги, заодно согреешься. Только послушай, Глен?

— Что?

— Если ты меня обманул…

— Ага, понял, ты меня все равно найдешь. Господи, да я в этом и не сомневаюсь. Знаешь, что я думаю? Вот если бы прошлым летом ты не возила меня в федеральный суд…

— Мы бы сейчас так часто не встречались.