За мной кинулись в погоню, но я, показывая чудеса скорости, плутал по лесу, как заяц. Думаю, в тот момент во мне проснулись звериные инстинкты дальних предков, так как я сумел оторваться от погони. Сделав круг, я вновь оказался возле поляны и спрятался в ближайших кустах. Я боялся, что Княгиня почувствует мое присутствие, но ей было не до меня. Отдав несколько приказаний и, видимо, не сомневаясь, что мне не удастся скрыться, она со своими помощниками пошла к опушке леса. Кругом слышались шум голосов, треск веток, метались тени с факелами – искали меня, а я, чудом ушедший от погони, отважился на следующий безумный шаг: решил проследить за Княгиней! У опушки леса ее ожидала карета. Я сумел заскочить на задок уже тронувшейся кареты и отправился в неизвестном направлении. Мне пришлось трястись на задке кареты в течение многих часов, но в итоге я был вознагражден – узнал, где обитает таинственная Княгиня. В ту же ночь я проник в ее жилище. Почувствовав лезвие ножа у шеи, она держалась уже не так надменно и уверенно.

– Неужели ты посмел угрожать беззащитной женщине? – вздрогнув от ужаса, спросила я Феликса и отпустила его руку, не веря услышанному.

– Она – женщина?! Да она дьявол! – воскликнул Феликс. – Опасаясь за свою жизнь, она мне все рассказала, открыв тайну бессмертия!

– Но это невозможно! – возразила я.

– Со временем убедишься, что я прав! – Вновь в его голосе ощущался холод. – Сейчас ты обязана сделать выбор: последовать со мной дальше и безоговорочно выполнять все мои требования, как бы это тебя ни пугало и ни противоречило твоим принципам, убеждениям, или пойти назад. Подумай – это последняя возможность вернуться к прежней жизни, но тогда ты должна будешь забыть меня. В противном случае ты полностью подчинишься мне, станешь моей тенью, и только смерть сможет нас разлучить, но это будет невозможно, ибо ты станешь бессмертной!

Я сжалась от страха, услышав это предложение; Феликс меня пугал, но мое влюбленное сердце жаждало быть с ним. С трудом выдерживая пронизывающий взгляд, я решила потянуть время, чтобы унять душевное волнение, собраться с мыслями.

– Это так неожиданно, Феликс! А об этом огромном подземелье я никогда не слышала. Откуда оно взялось?

– Когда мой прадед получил в дар староство, он разрушил крепость, а на ее месте построил костел и сделал его родовой усыпальницей. Под крепостью было множество подземных галерей; одна из них, протяженностью более чем в версту, позволяла при необходимости незаметно покинуть пределы крепости и выйти на берег Роси.

Этот дом был специально построен на выходе из подземелья, чтобы скрыть его.

Неожиданности в этот день преследовали меня.

– Ты хочешь сказать… – запинаясь, произнесла я.

– Мой прадед – коронный гетман Франциск Ксаверий Браницкий. Честолюбие, жажда еще большей власти и богатства заставили его активно участвовать в разделе Речи Посполитой, тем самым предав ее в трудный период. Но все это не пошло впрок его наследникам. Его сын, граф Григорий-Константин, был обвинен в том, что в 31-м году поддержал восстание за независимость Польши и был вынужден откупиться, подарив царской семье имение в Ракитном. Я внебрачный сын графа Ксаверия, внука коронного гетмана. После участия в войне на Кавказе, будучи тяжело болен, он поехал лечиться во Францию, а по пути остановился в родовом имении в Белой Церкви. Пробыв там непродолжительное время, он уехал за границу, как оказалось, навсегда. За свои политические убеждения, отказ вернуться и участие в Крымской войне на стороне противника император Николай I лишил его звания и последнего имения в Медвине. Граф обосновался во Франции, купил там замок «Монтрезор». Сложившиеся обстоятельства вынудили мою мать, горничную в доме Браницких, скрыть свою беременность. В дальнейшем она вышла замуж за помещика Сосницкого, чью фамилию я и ношу.

– Феликс, все это так неожиданно… – осторожно начала я.

– Ангелина, я жду твоего решения. Ты идешь со мной дальше или возвращаешься? – Голос у Феликса заледенел.

Я пребывала в нерешительности. Пойти с ним – значит приобщиться к чему-то ужасному, гибельному для моей души; повернуть назад – значит распрощаться с Феликсом, вновь пережить муки расставания, как уже было, когда он уехал на учебу в Варшаву, но теперь мы расстанемся навсегда».

Мне от души было жаль девушку, написавшую эти строки. Порой любовь толкает на безрассудные, глупые поступки, о которых в дальнейшем приходится жалеть. Не было сомнений в том, что влюбленная Ангелина последовала за этим человеком и впереди ее ничего хорошего не ожидало. Я была не в силах дальше читать и закрыла тетрадь. Исходя из прочитанного, можно было предположить, что этот Феликс совершил ужасное преступление и хочет впутать в это дело Ангелину. Хотелось бы мне верить, что это всего лишь рукопись старинного готического романа, но интуиция мне подсказывала, что это не так.

Я невольно вспомнила Егора, и причина нашей ссоры показалась теперь такой никчемной. Но характер не позволял мне первой сделать шаг к примирению, и, к счастью, я не была ослеплена любовью, как девушка из рукописи, которая была готова на все ради любимого.

Фамилия Браницких мне смутно о чем-то напомнила. Поняв, что мне не заснуть, я открыла свой ноутбук и вошла в Интернет.

Утро началось с телефонного звонка Марты. Я с трудом разлепила веки, а сонный голос выдал мое состояние.

– Эй, Ваня-соня, ты совсем расклеилась, раз до сих пор валяешься в постели, ведь скоро уже полдень! – Марта рассмеялась. – Вставай, лежебока, тебя ждут великие дела!

– Боже мой! Все тело разбито, я так устала, как будто ночью не спала, а копала картошку в селе, – потягиваясь, пожаловалась я.

– Если ты ночью занималась картошкой, значит, тебя привидения не тревожили, и это хорошо.

– Привидений не было, зато ночью я, на свою голову, начала читать какую-то кошмарную рукопись, а затем долго рылась в Интернете, после чего не могла заснуть.

– Что же тебя так зацепило, Ваня?

– О Браницких ты что-нибудь слышала, Марта?

– Это не те, которые создали парк в Белой Церкви?

– Молодец, сразу сообразила, – похвалила я. – А я не вспомнила об этом, пока не влезла в Интернет. Полночи не спала, читала о них. В одной статье[9] рассказывалось о проклятии, нависшем над родом Браницких из-за того, что коронный гетман Франциск-Ксаверий приложил руку к разделу Речи Посполитой и в благодарность получил от России графский титул и местечко Белая Церковь в вечное пользование. Жена графа Франциска-Ксаверия Александра была обер-фрейлиной при дворе Екатерины II и близкой родственницей графа Потемкина или даже его незаконнорожденной дочерью. Именно она и создала парк «Александрия».

– Ты собираешься написать очерк о Браницких?

– Даже не знаю. – Я притворно охнула. – Это так опасно! Из этой же статьи я узнала, что польский журналист Марек Рушчиць и замдиректора Белоцерковского музея Леонид Коча погибли, когда собирали материал для книги о роде Браницких. Еще один местный историк, занимающийся этой темой, оказался на грани смерти и чудом спасся.

– Все понятно: непознанное привлекает читателя, и этим спекулирует наш брат журналист, подтасовывая факты. Решишь създить в парк, не забудь взять меня с Ингой – мы не прочь еще раз там побывать. Что интересного ты еще выудила из инета?

– Браницкие были очень интересными людьми. Они участвовали в подготовке покушения на императора вместе с декабристами, а потом выделили сто пудов железа на кандалы тем же декабристам. Радушно встречали императора, специально для него выстроили домик в парке и вскоре приняли активное участие в польском восстании.

– В этом нет ничего удивительного: политики с тех пор не изменились. Когда нужно – подкупают, когда жжет – откупаются. В политику идут с большими деньгами, чтобы их стало еще больше.

– Твоя идея съездить в парк неплоха; я, к своему стыду, там еще не была.