Соревнования прочно утвердили приоритет советских самолетов, и больше никто не пытался оспаривать их преимуществ. У китайских летчиков появилась уверенность, возрос моральный дух, командование стало готовить наступательные операции.

Советское военное руководство понимало, что к большим операциям китайская армия не подготовлена. Но сдерживать наступательный дух не имело смысла. Длительное время китайские части отступали, сдавали свои территории, много потеряли убитыми, ранеными, оставили на поле боя технику. Сейчас шла перегруппировка сил, сосредоточение войск на главном направлении, подготовка к большим сражениям. Японская армия в Китае увеличилась до 750 тысяч, Маньчжурская группировка превысила 300 тысяч.

Главному военному советнику Чан Кай–ши М. И. Дратвину, сменившему на этом посту В. К. Блюхера, удается убедить военного министра Китая Хо Ин–Цина в необходимости тщательной подготовки войск. Создается сеть аэродромов, организуется снабжение частей топливом, фуражом, обмундированием, продовольствием. Всего этого не было раньше. Советские советники помогали наладить воздушную разведку. Первые данные позволили нанести на карты обстановку.

Готовятся к сражениям и японцы. На аэродроме Наньюань принимают., второй смешанный авиационный полк. На аэродром Дачген прибыл сводный отряд из пятнадцати самолетов. На Нанкинском аэродроме сосредоточилось сто самолетов, на Шанхайском — пятьдесят.

Второго апреля китайская авиация нанесла бомбовый удар по японской авиационной базе Датуп и уничтожила девять самолетов противника, сотни солдат и офицеров.

Победа! Первая за многие месяцы победа. Чан Кайши устраивает по этому случаю банкеты, дает интервью газетам, произносит пышные речи.

Пусть знают, как щедр Чан, их вождь, их генералиссимус.

Китайцы любят доктора Сун Ят–сена, называют его своим учителем. Сун — эталон политического лидера в Китае. Раз так угодно народу, Чан будет новым Су–ном! Ему доверяли русские, они называли его товарищем. Пусть будет, как они хотят. Пока Чан многолик.

Первого сентября 1917 года чрезвычайная сессия парламента утвердила Сун Ят–сена генералиссимусом всех военно–морских и сухопутных военных сил Китайской республики. Чан Кай–ши собирает чрезвычайное заседание Гоминдана и добивается утверждения себя в звании генералиссимуса.

В 1919 году китайцы, проживающие в Канаде, узнав о мытарствах отца китайской революции, купили ему на собранные деньги небольшой двухэтажный дом в Шанхае. В доме пять комнат. Дом открыт для всех.

Утвердившись на всех высших постах в Китае, Чан Кай–ши приобретает в Ханькоу двухэтажный дом. Правда, в нем двенадцать комнат, но он только четыре отводит под личные апартаменты, остальные: приемные, охрана, секретариат.

Жена Сун Ят–сена — умная, красивая Сун Цин–лин, его боевая помощница, участница всех съездов и заседаний Гомдндана.

Жена Чан Кай–ши — Сун Мей–лин негласно опекает армию, вмешивается в военно–торговые закупки, является фактическим руководителем Военно–авиационного комитета. Она позволяет себе иногда лишь советоваться с его председателем Цянь Да–цзюнем.

Чан и внешне похож на Суна. Он худ, не курит, не пьет, одевается просто, быстро устанавливает контакты с людьми, не носит никаких отличительных знаков. Много работает. Большим усилием воли сдерживает нервные вспышки, постоянно находится в напряжении.

Сегодня на банкете он великодушно объявляет о награждании советских волонтеров орденами. Чан психолог. Он доверительно (люди слабы, любят секреты!) сообщает о награждении китайскими орденами товарища Сталина, товарища Ворошилова, товарища Блюхера. Да, он, Чан Кай–ши, называет советских лидеров товарищами. Война войной, -но ему нужна власть. Он умеет ценить и своих людей. Он награждает и Цянь Да–цзюня, начальника Военно–авиационного комитета. Русские доверяют Цянь Да–цзюню, он действительно верен русским, считает их надежными союзниками. Он настаивает на новом заказе советских самолетов. Чану пока нужен такой человек. Он награждает его орденами, а потом уберет… Чан хочет объявить, что награждает орденом и командующего авиацией Мао Бан–чуна, он поднимает вверх худую желтую руку, устало вскидывает к небу глаза, но передумывает: слишком много сразу, так можно лишиться доверия! Мао Бан–чун, военный летчик, несколько лет провел в СССР, хорошо знает три принципа доктора Суна, активно их пропагандирует, призывает учиться у русских. Да, пока хватит.

Двадцать пятого апреля 1938 года на конгрессе Гоминдана рассматривается вопрос о взаимоотношениях партии и правительства.

Взаимоотношения между правительством и Гоминданом решены в следующих формулировках: в центре контролирует правительство, в провинции партия и правительство сотрудничают (председатель партийного комитета провинции входит в состав провинциального правительства), в уездах партия и правительство сливаются.

Это новый политический маневр, это большой стратегический ход. Коммунисты расширяют свое влияние, захватывают провинцию за провинцией, требуют усиления в ЦИКе Гоминдана. Конгресс ответил на вопрос — кто власть?.. В будущей борьбе могут пригодиться и японцы. Правда, многие настаивают вести войну до победы. Но Чан знает, что делать. Война — это политика. Сун был политиком — стал военным. Чан, военный, политиком становится поневоле.

Он приказывает в кинотеатрах перед демонстрацией фильма показывать портрет Суна. Люди не глупые. Скоро они увидят живого Суна, им является Чан!

В Китае много политических партий и группировок. Среди отдельных партий сильно прояпонское настроение. Но есть и настроенные антияпонски. Поддерживать никого нельзя: их надо натравить друг на друга. Он поддержит сильную партию, но только тогда, когда она победит. И снова отвлекающий маневр: Чан приказывает расстрелять командующего войсками провинции Шаньдун и генерала Хань Фу–цю за связь с японской армией. Большая птица не кормится зернышками! Так говорили предки.

Теперь в указе гения нуждается армия, а гений — Чан. Военный министр Хо Ин–цин верный ему человек. С русскими не общается, скрытен, хитер. Если сторонники русских победят, он уберет его. Ему нужны такие, неопределенные, люди! Вне политики, вне армии. Да, Хо не занимается армией, ему нравится снабжать ее: там есть чем поживиться. Чан доволен собой. Через десять минут после беседы с Хо объявляется о решении созвать Совет обороны. На совете Чан скажет:

 — Страна разрушена. У нас нет промышленности. Для победы нам необходимо увеличить армию, приобрести военную технику…

Слова и дела Чана не расходятся.

Он просит Дратвина получить соответствующую санкцию, все наставления и инструкции ВВС СССР перевести на китайский язык. Через посла СССР в Китае Луганец-Орельского Чан направляет письмо Сталину и Ворошилову с просьбой о дополнительной поставке вооружения, он просит срочно дать 60 истребителей.

В Китае объявляется всенародный сбор средств на укрепление армии. Жена Сун Ят–сена продает свой дом за 50 тысяч долларов и вносит всю сумму. Чан не ожидал этого. Он взбешен. Сун Цин–лин преподносит личные вещи доктора бойцам Красной Армии, открыто признает марксизм. Чан устраивает на нее гонение (погорячился!). Народ встает на ее защиту. А через несколько лет она станет заместителем председателя Китайской Народной Республики, членом Всемирного Совета Мира, лауреатом международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами».

Чан, наделав ошибок в политике, снова возвращается к военным вопросам. Необходимо закупить за рубежом 1200 самолетов, 600 — в СССР. О них широко подать в печати, остальные 600 в других странах. Пусть это будет Америка, фирма «Белянка» уже предложила 200.

Чан жаждет военных действий, боевых подвигов.

На встрече с советскими волонтерами он объявляет о том, что в китайской армии сформировано двадцать новых дивизий. Война, заявляет Чан, превратила Китай в современное государство, при мирном развитии для которого потребовались бы десятилетия. Война, нужна война!

Неприятельские самолеты не появлялись над аэродромом. Уже много дней было тихо. Летчики, молодые и нетерпеливые ребята, с утра располагались у пруда на краю аэродрома и с тоской глядели на сигнальную мачту, от всей души желая, чтобы на ней сию же минуту взвился сигнальный флаг…