Капитан Губенко встал первым.
— Прошу записать меня!
— Не торопитесь, Губенко, — ласково сказал Курдубов. — Посоветуйтесь дома. Утром скажете.
— Свое мнение я уже сказал, — твердо, как обычно, сказал Губенко.
Убеждать никого, не приходилось. Все летчики давно знали, что китайский народ ведет освободительную войну с японскими захватчиками, что Советский Союз, верный своему интернациональному долгу, оказывает бескорыстную помощь Китаю.
— Хорошо, Антон Алексеевич, — хмурясь, сказал командир. — Без желания отпускаю. Но препятствовать не могу…
Три дня на сборы. Ведь это так много! Но когда едешь в далекую незнакомую страну, где идет война, тогда это мало. Что за чертовщина, из головы не выходит Курдубов? Теперь ему будет легко: непослушный командир отряда уехал. Курдубов же думал о Губенко иначе. Незаурядный летчик, одержимый человек этот Губенко. Целеустремленный, но несформировавшийся. Курдубов, пожалуй, первым понял, кто есть Антон Губенко. Понял и сохранил свое непримиримое отношение к его возвеличиванию. Он, как скульптор, делал из Антона произведение, которым будут восторгаться поколения, века. Теперь, когда Курдубов наконец осознал, что завтра Антона не будет на утренней поверке, не придет он и на полеты, он снова пожалел, что не задержал его. Губенко своими творческими поисками, бесстрашием, неукротимым желанием летать увлекал за собой людей, вселял уверенность в новую технику.
…Анна встретила известие внешне спокойно. Что она могла поделать с ним? Он рвался в Испанию, теперь собирается в Китай.
— Моим, Аннушка, ничего не пишу, — говорил Антон, расхаживая по квартире. — Письма я не люблю писать, они знают. Для Кирюшки ничего не жалей. Себе прикупи нарядов. На лето поезжай к маме.
— О чем ты говоришь, Антон? — воскликнула Анна. — Какие наряды? Ты уезжаешь воевать, а я — наряды…
— Не воевать, а помогать, обучать.
— Не все ли равно, как назвать это. Суть одна: в вас будут стрелять.
— Со мной ничего не случится. Я верю в себя, в свой самолет. Я вернусь невредимым…
Утром, встретив Губенко в штабе, Курдубов сказал:
— Береги время. Рассчитываться не надо. Ты в списках эскадрильи навсегда. Вернешься — видно будет.
— Спасибо. Думаю, что вернусь обязательно.
По пути в Москву Антон заехал в исполком городского Совета. Председатель горсовета принял его тотчас. Объяснив причину своего приезда, он сказал, что как депутат горсовета не сможет некоторое время присутствовать на сессиях ввиду отъезда в правительственную командировку.
…Уезжали днем. Предстоял долгий путь до Алма–Аты, а затем перелет на военных самолетах до китайского города Ханькоу.
Днем раньше в Алма–Ату выехали командиры — руководители новой авиационной группы летчиков–добровольцев в Китае. Им предстояло согласовать свои действия с Залевоким, начальником авиационной линии, а также с начальником автомобильной трассы. Самолеты типа «ТБ» и «СБ» шли из Алма–Аты в Китай своим ходом, а истребители «И-15», «И-16» ехали в контейнерах на автомобилях. И воздушные, и наземные трассы были новыми, трудными, неосвоенными. В суровых условиях советские люди, проявляя мужество и героизм, стремясь оказать помощь братскому китайскому народу, проложили эти пути и начали их. эксплуатацию.
…Была весна. Солнце стронуло снег, пела капель. Поезд, отстукивая километры, шел на юг нашей страны.
В поезде продолжалась информационная работа, добровольцев знакомили с обстановкой в Китае, историей советско–китайских отношений.
С октября 1937 года в Китае находилась авиационная эскадрилья «СБ» Советских Военно–Воздушных Сил и 153 военнослужащих. В декабре 1937 года между Советским и Китайским правительствами была достигнута договоренность об увеличении помощи. В январе — феврале 1938 года Советское правительство, верное обязательствам, направило в Китай 295 самолетов для вооружения китайской армии. Для оказания помощи в обучении китайских летчиков и переучивании на новые самолеты в Китай вместо находящейся авиационной эскадрильи выехала новая группа добровольцев из всех родов авиации. В Китае создавалась авиационная группировка. Эскадрильями скоростных бомбардировщиков командовали капитан Благовещенский, капитан Якушин, капитан Лысухин, эскадрильями, вооруженными самолетами «И-16», — капитан Николаенко, старший лейтенант Елагин и лейтенант Жарников. Капитан Губенко был назначен в эскадрилью капитана Благовещенского.
Вместе с летчиками в поезде едет сотрудник Наркомата иностранных дел. Он, проживший много лет в Китае, объясняет обстановку в этой большой азиатской стране. Волонтерам все надо знать. Губенко слышит трудно запоминающиеся фамилии, города, да и вся политическая обстановка в Китае не кажется ему легкой…
Выдающийся китайский революционер Сун Ят–сен в лице Советского Союза видел надежного и верного друга китайского народа и всемерно способствовал установлению контактов между странами. О победе Октябрьской революции в России Сун Ят–сен узнает в Шанхае после возвращения из похода на Север. Он следит за газетами, ловит каждое сообщение о событиях в России. Может быть, в ней происходит то, к чему он, Сун Ят–сен, давно призывает китайский народ?
На V съезде Советов 4 июля 1918 года народный комиссар иностранных дел Г. В. Чичерин заявил:
«Мы уведомили Китай, что отказываемся от захватов царского правительства в Маньчжурии и восстанавливаем суверенные права Китая… Мы готовы отказаться от тех контрибуций, которые под разными предлогами были наложены на народы Китая, Монголии и Персии прежним русским правительством…»
Из Шанхая Сун Ят–сен отправляет телеграмму В. И. Ленину: «Революционная партия Китая выражает глубокое восхищение тяжелой борьбой, которую ведет революционная партия вашей страны, и выражает надежду, что революционные партии Китая и России объединятся для совместной борьбы».
По поручению В. И. Ленина 1 августа 1918 года Г. В. Чичерин сообщает Сун Ят–сену: «Мы тоже, как и вы, сами сталкиваемся с беспримерными трудностями на нашем пути. Окруженные стальным кольцом штыков империалистических правительств, наемников буржуазии, чехословацких орд и русской буржуазии, стремящейся восстановить монархию в России, мы отрезаны от наших друзей, южнокитайского пролетариата. В течение двух месяцев связь с вами была прервана. На Дальнем Востоке распространяются лживые слухи нашими общими врагами через прессу, развращенную банками и капиталистами, слухи, цель которых — скрыть от китайского народа правду, что рабоче–крестьянское правительство живет й ведет мощную и неустанную борьбу теперь, как и прежде, неся знамя победы пролетариата над мировой буржуазией и европейскими ворами и грабителями».
15 ноября 1918 года в журнале «Синь циннянь» Сун Ят–сен читает статью «Победа большевизма»: «Большевики признают войну мирового пролетариата против мировой буржуазии. Они против войны, но не боятся ее…»
Автор статьи Ли Да–чжао.
Сун Ят–сену эта фамилия ничего не говорит. Что же он напишет дальше? «Русская революция предвещает перемены на земле. Хотя большевизм создан русскими, однако он отражает пробуждение всего человечества 20 века».
Прекрасно! В мае 1919 года пекинские студенты начинают борьбу против кабальных для Китая решений Парижской мирной конференции. Газеты сообщают подробности студенческих манифестаций. Среди руководителей Сун Ят–сен находит фамилию Ли Да–чжао! По просьбе Сун Ят–сена его знакомят с преподавателем Пекинского университета Ли Да–чжао. Сун Ят–сен предлагает ему стать корреспондентом издаваемого журнала «Цзяньшэ» («Строительство»), принять участие в революционной борьбе. Ли Да–чжао дает согласие. С этого времени журнал печатает или перепечатывает многие его статьи. В апреле 1921 года парламент единогласно избирает доктора Сун Ят–сена президентом Китайской республики.
В ноябре 1922 года глава советской дипломатической миссии А. И. Иоффе встретился с доктором Сун Ят–сеном и имел продолжительную беседу. Доктора интересует все: союзники большевиков в революции, структура власти, соотношения государственных и партийных органов, организация армии. И сам в свою очередь рассказывает советскому гостю о желании реорганизовать Гоминдан по образцу русских, иметь союзников в лице крестьян и рабочих, о намерении послать в Москву военно–политическую делегацию, договориться о помощи китайской революции.
