Рики — изменник? Неужели такое возможно? Рики, счастливый билетик, очарованный женой мужчина, добрый, вечно влюбленный в Риту, разве он мог решиться на интрижку? Неудивительно, что бедняга сознался в проступке, ведь он всегда был открытым и совестливым.

Я пыталась утешить Риту (которая, надо признать, держалась с достоинством) и неожиданно для себя самой заметила, что защищаю ее мужа.

— Знаю, ты находишься в расстроенных чувствах, дорогая, — взывала я. — Тебя можно понять. Но не руби сплеча! Вы с Рики были счастливы. У вас хорошая, очень любящая семья. Ведь твой муж не единственный оступившийся. В свете недавних событий на ум приходит мысль, что все женатые мужчины не без греха. И Рики ошибся всего однажды, о чем сожалеет…

Рита выслушала меня, но ее решимость не пошатнулась. Пожалуй, я впервые столкнулась с подобным проявлением ее характера. Всегда мягкая и уступчивая, подруга, оказалось, обладает железным упорством. А ведь я всегда думала, что в случае адюльтера Рита первая простит своего Рики. Расстроится, вдоволь накричится и наобижается, но затем простит!

Да, я здорово ошибалась на ее счет. Добрая заботливая Рита, которая всегда воркует над нами будто наседка, не желала принять согрешившего мужа обратно.

— Пусть живет при магазине. Там есть подсобка. Или пусть отправляется в Токио, ищет свою ненаглядную.

— А как же девочки? Что ты им скажешь? — Я даже позабыла спросить Риту, в курсе ли она разрыва Китти и Джека.

Подруга почти завизжала в трубку:

— Что я им скажу? Правду, разумеется! Он не заслуживает снисхождения! Но я не собираюсь делать за него грязную работу. Велела ему самому объяснить все дочкам. А если он не сможет, это сделаю я, но уже в красках. Ему не понравится то, как я опишу девочкам его гадкий поступок! — Рита резко умолкла и продолжила тоном ниже: — Прости, Тесс, я не должна была орать. И потом, разве у меня серьезные трудности? Вот у тебя, я понимаю, проблемы. А я тут разоряюсь о ерунде… Так как прошел визит полицейских?

Я поведала ей подробности, и мы распрощались, пообещав держать друг друга в курсе событий. Напоследок я еще раз попыталась повлиять на подругу.

— Пойми, Рита, это просто возраст такой. Седина в голову — бес в ребро. Кризис среднего возраста, помнишь? Надо пережить это.

Но она даже слушать не желала.

— Нет, нет и еще раз нет! — без тени сомнения воскликнула Рита. Затем она сказала мне, что сочувствует, и предлагала помощь.

Добрая Рита. Она передумает, молилась я. Она должна простить мужа. Лучшей пары, чем Рита с Рики, попросту не сыскать… и все же Рики изменил жене. Н-да, жизнь, похоже, задалась целью как можно чаще меня шокировать и удивлять…

Постепенно парацетамол начал действовать, и мне становилось лучше. Разумеется, лишь физически, душа же словно поражена чумой. Мысли о Томе не дают мне покоя.

Разговор сына с Наоми выявил некоторые новые факты, пугающие, с одной стороны, и ободряющие — с другой. Когда Наоми Марш снова присоединилась к нам, она улыбалась.

— Теперь мне ясно, что вы имели в виду, когда называли Тома необычным мальчиком. Конечно, я не психиатр, но могу с известной вероятностью утверждать, что вред, нанесенный психике Тома случившимся, минимален.

— Он рассказал, что именно произошло? — взволнованно спросила я, заранее подготовившись к страшным новостям.

— Не слишком многое, но догадаться о деталях несложно. Собственно, все именно так, как мы думали. — Наоми Марш взглянула на своего коллегу. — Вы, наверное, уже поняли, что ваш сын проходил нечто вроде… своеобразной подготовки. Ему дарили журналы, скармливали исторические факты, которые хорошо укладываются в схему. Ему внушали, что в подобной «мужской дружбе» нет ничего постыдного…

Наоми умолкла и пристально посмотрела на меня, словно проверяя на прочность.

— Есть основания предположить, что снимки с вашим сыном, сделанные у бассейна, уже выложены в Интернете. Мы не можем знать, были ли еще какие-то фотографии, кроме той, где Том изображен в плавках, но даже тот снимок представляет для педофилов интерес. Знаете, такие снимки обычно выкладываются на сайтах определенного толка в качестве… завлекалочки. Этакая прелюдия к более откровенным изображениям.

— Более откровенным? — повторила я в панике.

— Да. — Мисс Марш старательно подыскивала слова помягче. — Картинкам, на которых ребенок раздет, стоит в непристойной позе. Иногда вместе с другими детьми или со взрослыми.

Я потеряла дар речи.

— Но прошу вас, миссис Бреннан, давайте будем последовательными. Возможно, таких фотографий и не существует. До них дело могло попросту не дойти. У меня есть основания так думать. Мне удалось узнать у вашего сына, что его не просили позировать перед камерой или участвовать в каких-то постановках. По крайней мере до тех пор, пока мистер Ярсо и его лондонский друг не повезли детей в бассейн.

Женщина рассказала, что же все-таки произошло в проклятом бассейне и вызвало у Тома настойчивое желание вернуться домой.

Фредерик и некий Чарлз привезли его и второго мальчика в бассейн в одном из частных клубов. Поскольку время было раннее, в бассейне никого не было, да и клуб был пуст. В раздевалке все четверо играли и дурачились. Мужчины сажали детей на плечи и катали, изображая лошадей, а мальчишки дрались на воображаемых саблях. Все шлепали друг друга полотенцами и щипались. Потом голый Эван забрался Фредерику на колени и стал весело раскачиваться, а Чарлз бегал за Томом по раздевалке, шутливо угрожая, что сейчас накажет.

Чарлз поймал мальчика и попытался отшлепать полотенцем, а когда Тому это не понравилось, Фредерик сказал (вроде бы шутливо, но со скрытой угрозой в голосе), что сейчас поможет своему старшему приятелю, снимет с Тома плавки и накажет. В этот момент игра перестала нравиться Тому, и он решил, что больше в ней не участвует.

— Конечно, кое-какие пробелы пришлось восполнить мне самой, — пояснила Наоми Марш, — но картина вышла целостной. У вас занятный мальчик. — Она вопросительно посмотрела на меня. — Он сказал, что это отец настоял на звонке домой.

— Это не впервые, — вздохнула я. — Он создал образ ангела-хранителя в виде собственного погибшего отца. Причем верит в свою фантазию. — Меня больше занимала сцена в бассейне. — Но неужели матери Эвана все равно, что творится с ее сыном? Она не может не знать, что происходит.

— А вы знали?

Тут подал голос Джерри, молчавший уже продолжительное время:

— А каким было бы логическое продолжение всей этой… гадости, если бы Том не уехал домой? Если бы он был более внушаемым и податливым?

— К счастью, Том такой, какой он есть. Это дело вообще не укладывается ни в какие рамки. Полагаю, если бы Том не запросился домой, то его лондонская поездка обошлась бы без серьезных последствий. Разве что его окончательно убедили бы в том, что «мужская дружба» нормальна. Мальчик вернулся бы домой, и если бы вы, родители, ничего не заподозрили (а в вашем нынешнем положении скорее всего так бы оно и было), то вскоре мистер Ярсо нанес бы вам еще один визит.

— Под каким предлогом, интересно? — нахмурился Джерри.

— Он весьма изобретателен, как вы уже заметили, — ответил Ньюджент.

— А как нам теперь вести себя с Томом? Стоит ли дать ему знать, что нам известно, почему он так быстро вернулся из Лондона?

— Думаю, есть смысл предоставить ему право первого слова, — посоветовала Наоми Марш. — Он заговорит, когда решит, что настало время. И все же не мешало бы обратиться к психологу. Поверьте, это пойдет ему на пользу. Ведь я общалась с ним всего час. Мальчик скрытный, и, поощряя это, вы оказываете ему медвежью услугу. Он должен раскрыться в общении.

Честно говоря, я сомневалась в том, что Том захочет обсуждать с кем бы то ни было свои маленькие тайны. И все же над словами мисс Марш стоило подумать.

И еще одно: я почувствовала гордость за младшего сына. Даже в совсем юном возрасте он смог справиться с ситуацией, поступил по-своему.