Наверное, я злилась не на Фредерика, а на самое себя. Мне не нравилось то, что в его присутствии кровь быстрее бежит по жилам. Что во время последнего секса с мужем я (о ужас!) вспоминала сильные руки американца. К счастью, Джерри ничего не заметил, но я-то знала, что в постели с мужем думала о другом мужчине.

От злости на себя я едва не топнула ногой. Пришлось в очередной раз поправить складки занавесок, чтобы успокоиться.

— Биби, я не хотел тебя обидеть. Ты злишься?

— Нет, с чего бы? — Я натужно растянула губы, но ответная улыбка вызвала новый приступ слабости в ногах. — К тому же виолончели не касались долгие годы. Струны расстроены, а настройка — дело долгое и кропотливое.

— Да забудь ты о виолончели, Биби. — Фредерик улыбнулся шире.

Едва заметно передернув плечами, я прошла через гостиную и открыла ящик комода.

— Здесь полно дисков с фильмами. Дети постоянно скупают все новинки. Поскольку я иду спать, ты можешь развлечь себя просмотром.

— Спасибо, но у меня не то настроение. И раз уж ты не можешь развлечь меня музыкой, то разреши хотя бы залезть в Интернет, проверить почту. Я не заглядывал в него с самого Коллиура.

Я закрыла ящик комода и выпрямилась.

— Если честно…

Решив, видимо, что перешел какую-то границу ирландской гостеприимности, Фредерик тотчас замахал руками.

— Не волнуйся, нет так нет! Почта подождет до завтра. Я загляну в интернет-кафе.

— Это лишнее. Я вовсе не отказываюсь предоставить компьютер в твое распоряжение. Просто Джек ставит на свой ноутбук пароль на случай, если им захочет воспользоваться Том. А компьютер Джерри я обычно не включаю. Он в кабинете. — Я смущенно вздохнула. — У меня не ладятся отношения с техникой. Просто напасть какая-то! Мои познания ограничиваются включением и выключением — дай Бог, если корректным. — Кажется, у меня начался словесный понос.

Кстати, я несколько исказила правду. Я действительно не пользуюсь дома компьютером, но причина не в природной тупости, на которую я обычно ссылаюсь. Просто я знаю: едва я стану обращаться с ноутбуком на уровне пользователя, муж начнет постоянно названивать с работы и просить найти нужную информацию. Еще не хватало, чтобы наш дом превратился в придаток его любимого офиса!

Говорят, что музыкальный дар свидетельствует о способностях к математике и технике. По мне этого не скажешь. Даже Рита умеет заказывать вещи по Интернету и не может обходиться без электронной почты, а ведь ей медведь на ухо наступил. Я же с трудом освоила простейшие функции (на компьютерных курсах), да и то постоянно путаю «Эксель» с «Пауэр-пойнт». Возможно, техника просто никогда меня не интересовала. Впрочем, кое-чему я все же научилась, а именно: включать и выключать компьютер, открывать программы и пользоваться «подсказкой». С помощью последней, сами понимаете, при желании можно освоить все остальное.

— Ты говоришь о рабочем компьютере Джерри? — уточнил Фредерик. — Мне не хотелось бы лезть в его…

— Не совсем рабочем. Самое необходимое муж хранит в ноутбуке, — перебила я. Словесный понос никак не прекращался. — Как я поняла, они связаны. Дома Джерри предпочитает работать на стационарном компьютере, так как у него большой монитор, но системный блок, как я поняла, пора менять. Муж частенько говорит об апгрейде, но все руки не доходят. Мне кажется, и не дойдут еще очень долго. В общем, пользуйся; я уверена, Джерри не стал бы возражать.

Я поднялась по лестнице (гость следовал за мной) и неопределенно махнула рукой в сторону кабинета. Мне не хотелось сопровождать Фредерика. Я стремилась оказаться от него как можно дальше — уж очень мне не нравилось, как реагирует на него моя физическая оболочка. Его запах, высокий рост, прямой открытый взгляд смущали и заставляли трепетать.

Фредерик неуверенно посмотрел на дверь кабинета. Будучи воспитанным человеком, он не смел вторгаться на чужую территорию. Пришлось напомнить себе, что я хозяйка дома. Уйти в свою комнату, предоставив гостю самому разбираться, что к чему в кабинете Джерри, было бы невежливо. Меня не смущало, что Фредерик будет лазить в компьютере моего мужа. Куда больше я боялась остаться с ним в комнате наедине.

— Давай я тебя провожу и помогу все включить, — предложила я с тяжелым сердцем. — Ты останешься, а я пойду к себе, хорошо?

Если Фредерика и удивило мое безграничное к нему доверие, он ничем этого не выдал.

— Спасибо. Поверь, я не стану лазить по файлам и папкам. Просто выйду в Сеть, проверю почту и выключу компьютер. Если соединения не произойдет в течение двух минут, я не буду больше и пытаться. Пойдет?

— Разумеется. — Я еще раз показательно зевнула и прикрыла рот ладонью. — Прости, ничего не могу с собой поделать. Даже не знаю, с чего так устала. Проходи.

Я распахнула дверь кабинета и пропустила Фредерика вперед. Он вошел внутрь, едва коснувшись меня плечом. Меня словно ударило током. Войти вслед за ним казалось таким же трудным испытанием, как преодолеть мощное силовое поле.

— Ух ты! — воскликнул Фредерик и присвистнул, едва зажегся свет. — Классное местечко!

— Благодарю.

В свое время (сразу после переезда) мне пришлось здорово поломать голову над интерьером рабочего кабинета. Хотелось, чтобы обстановка была сдержанной, но не слишком чопорной и безликой. Мне привезли книжные полки, сделанные на заказ, массивный кленовый стол с отдельной секцией для компьютера, кожаное кресло и кушетку из бежевой кожи. Пол устилал кремовый ковер с густым ворсом. Но даже светлые цвета показались мне слишком строгими, поэтому я разбавила интерьер аксессуарами: фотографиями детей Джерри и нас двоих (в светлых рамках), двумя картинами, написанными яркими красками, несколькими вазами для живых цветов. Мне даже пришлось подписать постоянный контракт с флористом из «Саттона», чтобы в «Аркадию» каждые три дня поставляли свежие цветы. В качестве финальной точки я выбрала лошадь-качалку, моего детского компаньона. Конечно, она была старой, зато грива и хвост из белой кожи, а также прекрасно сохранилась отличная роспись. Основным цветом лошадки был рыжий. Броское пятно, не так ли?

Фредерик сразу же обратил внимание на качалку.

— Красота! Эта игрушка много значит для Джерри?

— Скорее для меня. Сокровище родом из детства. Я перевезла эту качалку из Баллина, когда родился Джек.

— Превосходное качество для детской игрушки. — Фредерик с нежностью потрепал гриву из кожаных полосок.

Я заметила, что его запястье покрыто такими же золотистыми волосками, что и ноги. Почему в Коллиуре я не присматривалась к нему так внимательно? И отчего разглядываю сейчас?

Мне было ясно одно: я должна убираться подальше. Конечно, мне и в голову не пришло бы сделать что-то недостойное, однако испытывать сильные чувства к постороннему мужчине в кабинете собственного мужа казалось почти изменой.

— Ты в курсе, что масть этой лошадки пегая? Паломино, пегая лошадь с белой гривой. Такие иногда появлялись на картинах Древнего мира. Крестоносцы были первыми, кто увидел лошадь этой масти в реальности. В битве против войск Саладина…

— Может, и так, но вот эта лошадь была сделана в Гонконге. — Мне пришлось прервать Фредерика, потому что меня снова начала затягивать трясина. Я чувствовала, как слабеют ноги при звуке его голоса. — Садись за стол и включай компьютер. Посмотрим, все ли работает, а потом я пойду наверх.

— Хорошо, спасибо. — Мой гость устроился в кресле, выдвинул клавиатуру и поискал кнопку включения системы. Запустив «виндоуз», он обернулся ко мне (я стояла за его спиной) и подмигнул. — Уверена, что не хочешь побыть рядом? Всего за несколько минут я могу доказать тебе, что ты многое упускаешь, не используя ресурсы Сети.

— Нет-нет, — пролепетала я. — Мой мозг и без того переполнен информацией, которая никогда мне не пригодится.

Я приказывала себе уходить, но тело не хотело подчиняться. Так я и стояла за спинкой кресла, пока грузилась система и модем дозванивался до удаленного компьютера. Едва соединение произошло, я нашла в себе силы произнести: