– Нам не о чем разговаривать, Ронни. Иди домой. Тебе не надо ни о чем беспокоиться. Я не буду судиться с тобою.

– Судиться? – Дверная ручка снова заходила ходуном. – Роуз, впусти меня, мне плевать, будешь ты подавать на меня в суд или нет. Давай, милая. Нам надо поговорить.

– Говори. Я слушаю тебя. – Роуз просто не могла заставить себя открыть разделяющую их дверь. Она была на грани истерики, и стоило ей сейчас увидеть Ронни, это станет последней каплей. – Что ты хочешь мне сказать?

Повисла тишина.

– Я хотела сказать, что люблю тебя. Я хочу, чтобы ты поехала со мной, и мы бы обо всем поговорили дома. Пожалуйста, Роуз, я сожалею, что солгала тебе.

– Тебе жаль, что ты солгала или жаль, что я узнала? – Девушка закрыла глаза. – Пожалуйста… возвращайся домой, Ронни.

– Я не могу уехать без тебя.

Роуз ударила кулаком в дверь: – Ты… ты была моим рыцарем в сияющих доспехах! Я действительно думала, что ты мой принц, как в сказке о Золушке. – Слезы по текли по лицу, но она не обращала ни них никакого внимания. – А оказалось, что все это время, ты просто пыталась защитить себя. Какой я была дурой.

– Нет… Роуз, ты не понимаешь.

– Что я не понимаю? Ты сбила меня, солгала мне об аварии, заставила думать, что все, что ты делала, это было только по доброте твоего сердца, ты позволила мне влюбиться в тебя. – Закричала Роуз, снова ударив кулаком по двери. – Будь ты проклята, Ронни. Будь ты проклята. Почему ты позволила мне влюбиться в тебя? – Рыдания вырвались наружу, и девушка рухнула на пол. – Пожалуйста, уходи Ронни. Нам больше нечего сказать друг другу. – Она обхватила колени и, прижав их к груди, заплакала.

– Роуз, пожалуйста.

Но девушка отказывалась отвечать, несмотря на то, что Ронни повторила свою просьбу несколько раз. В конце концов, темноволосая женщина ушла, ее шаги болью отдавались в сердце Роуз. Рухнув на потертые простыни, Роуз проплакала всю ночь, забывшись под утро беспокойным сном.

Сьюзен вошла в приемную, где за столом Роуз сидела ее секретарь: – Как она?

– Сегодня еще не выходила из своего кабинета, – ответила Маргарет.

– Ты все еще удерживаешь ее звонки?

– Кроме…

– Я знаю, – Сьюзен махнула рукой. – Мария или Роуз, я угадала? – Она покачала головой и направилась в офис Ронни. Маргарет немедленно вскочила.

– Госпожа Картрайт, я не думаю, что она хочет кого-то видеть.

– О нет, Маргарет. Кое-кого она очень сильно хочет видеть. Просто это не я. – Сьюзен потянулась к дверной ручке.

– Я не… – начала Ронни, но замолчала, увидев сестру. – Сьюзен, я занята.

– Занята чем? Прячешься в кабинете и работаешь до изнеможения? – Рыжеволосая женщина закрыла дверь и встала перед столом сестры. – Ронни, так дальше продолжаться не может.

– О, только не начинай играть в наседку. Я не в настроении.

– И что ты собираешься делать? Так и будешь оставаться в депрессии? Ты вообще в последнее время смотрела на себя в зеркало?

Напряжение последних дней очень сильно отразилось на Ронни. Темные круги под глазами свидетельствовали о недостатке сна, щеки впали, волосам давно не уделялся должный уход. Увидев на сестре костюм, которая та хранила в шкафу у себя в офисе на случай чрезвычайных ситуаций, Сьюзен поняла, что Ронни не ночует дома, видимо, не желая возвращаться в пустой дом.

– Приходи к нам сегодня вечером на ужин, Ронни, – предложила младшая Картрайт. – Джек и дети будут рады тебя видеть.

– Нет. У меня много работы.

– Роуз пока молчит?

– Неделю назад она съехала из Barcade и поселилась в Maverick, который ничем не лучше первого. – Ронни потерла лицо руками. – Она, должно быть, попросила регистратора не соединять ее ни с кем. Они принимают мои сообщения, но она не отвечает на них. – Сьюзен кивнула, ей уже были известны эти факты, поскольку она часто звонила Марии.

– Ты пыталась поговорить с ней еще раз?

– И какой в этом смысл? – Ронни вздохнула. – Я делала это дважды, но она даже двери мне не открыла. – Темноволосая женщина уткнулась лицом в ладони. – Она просто продолжает говорить, чтобы я уходила.

– Сестренка, не хочу это говорить, но, может быть, тебе следует так и поступить.

Ронни подняла голову и бросила на сестру взгляд полный отчаяния: – Я не могу, Сьюзен. Неужели ты не понимаешь, что она все для меня? – Слезы покатились по щекам. – Она нужна мне, как воздух, как вода. Без нее моя жизнь потеряла смысл. Я чувствую себя такой одинокой. – Ронни отвернулась, сердито утирая слезы. – Зачем мне все это?

– Хм? – Сьюзен не совсем поняла вопрос.

– Зачем мне все это? – Ронни указала на отчеты и документы, лежащие на ее столе. – Зачем мне нужны эти цифры, проценты, показатели прибыли, если это все не с кем разделить? Зачем мне беспокоиться о репутации Картрайт Корпорейшн, если единственная женщина, которая мне дороже жизни, даже не желает разговаривать со мной?

– Ронни, ты говоришь сейчас как сумасшедшая. И ты, и я, мы обе знаем, что наш бизнес приносит нам деньги, деньги для жизни.

– Зачем мне деньги? Чтобы на моем банковском счете прибавилось еще несколько нулей? – Ронни встала и выглянула в окно. – Без нее моя жизнь ничто.

– Вероника? – Прежде чем повернуться, Ронни вытерла лицо рукой. В дверях стояла Беатрис. – Я была в центре города, делала кое-какие покупки, и надеялась, что вы девушки присоединитесь ко мне на обеде. – Пожилая женщина вошла внутрь и закрыла дверь. – Что случилось с твоей подругой? Я думала, она заняла место Лауры.

– Она ушла, – сказала Ронни, не объясняя причины. – Извини, мама, но я слишком занята. Может быть, Сьюзен составит тебе компанию.

– Обсудим это позже. – Беатрис села на кожаный диван. – Итак, почему девушка, которой ты помогла, ушла от тебя? Я могла бы и раньше тебе сказать, что из этого ничего хорошего не получиться. – Она посмотрела на свою младшую дочь. – Эти люди не понимают, что такое тяжелая работа. Они просто хотят сидеть и ни за что получать деньги. Полагаю, что она еще и подала на пособие по безработице, чтобы еще больше денег вытянуть из твоей сестры.

– Роуз не такая, мама, – встала на защиту девушки Сьюзен. – Она ушла не потому, что не хотела работать. Здесь были другие причины.

– Только ленивый человек бросит высокооплачиваемую работу. Это у них в крови.

– В чьей крови, мама? – Не выдержала Ронни. – Бедных отбросов общества, так ты их, кажется, любишь называть? – Она схватилась руками за спинку кресла, что побелели костяшки пальцев. – Да, мир полон таких людей, но Роуз не одна из них. Она хорошая, честная. Она готова отдать свой последний цент, чтобы помочь другому человеку.

– Вероника… – Беатрис понизила голос, предупреждая свою дочь, что та переходит границу.

– Нет, с меня хватит. Ты только и делаешь, что очерняешь всех, кто не нашей голубой крови, тех, кто не такие как мы. Роуз ничего не сделала, чтобы заслужить такое твое отношение к ней, на семейных торжествах ты относилась к ней как грязи под своими ногтями. – Закричала Ронни, кипя от злости и гнева. Слова, которые она сдерживала в себе до сих пор, полились рекой. – Меня не волнует, что ты думаешь, мама, я люблю Роуз, и я не позволю тебе говорить о ней плохо, ты поняла меня?

Сьюзен сделала шаг назад, уверенная, что сейчас между ее матерью и сестрой разразится настоящая «королевская битва». До этого момента ни одна из дочерей не смела поднямать голос на мать. И вот сейчас, Ронни не только объявила о своем неповиновении, но и затронула самую запретную тему в семье.

Беатрис напряглась и поджала губы.

– Я думала, этот вопрос был решен много лет назад, или ты забыла о своем обещании, данном отцу? – Пожилая женщина встала напротив стола Ронни и оперлась руками на красное дерево. – Ты поклялась, что выбросишь все эти извращенные мысли из своей головы.

Но, потеряв Роуз, у Ронни больше не осталось сил и терпения сдерживать себя. – Ты думаешь, что, сказав мне, чтобы я перестала любить женщин, я перестану чувствовать? Так вот, этого не произошло. Вы заставили меня дать обещание, наплевав на мои чувства. Что такого плохого в том, что я люблю другую женщину?