– А твои сестра и брат не хотели остаться в доме?

– У них просто не было выбора. Я старшая. Вот как это заведено в нашей семье. Ты закончила?

– О, да, спасибо. – Роуз передала ей пустую тарелку.

– Кроме того, – продолжила Ронни, – у Сьюзен и Джека хороший дом в нескольких милях отсюда, а Томми, кажется, предпочитает квартиры. Если бы я не осталась здесь, мы, вероятнее всего, выставили бы его на продажу. – Она сложила тарелки друг на друга и развернулась вокруг в своем кресле, лицом к большому экрану телевизора. – Уже почти десять. Ты устала или хочешь что-нибудь посмотреть?

– Я выспалась, сон немного помог. – Роуз подвинулась, и резко вдохнула. – Я думаю, пришло время для приема лекарств.

– Я принесу, а ты пока найди нам, что посмотреть.

Табита спала рядом с Роуз, которая смотрела в потолок. Ронни ушла спать полчаса назад, оставив молодую женщину один на один со своими мыслями. Роуз удивило появившееся в груди чувство разочарования, когда ее подруга объявила, что ей пора спать. Она по-настоящему наслаждалась вечером и ее вниманием. Также ей почему-то казалось, что, когда Ронни была рядом, ноги и лодыжки не болели так сильно. Девушка вспомнила, что произошло сразу же после того, как они начали смотреть новости.

Одно неверное движение и ее ногу пронзила невыносимая боль, Ронни тут же оказалась рядом. Она крепко обнимала ее, покачивая, шепча на ухо слова утешения. Роуз хотела, чтобы этим объятиям не было конца. Она вновь хотела почувствовать ее теплую кожу на своей, вдохнуть аромат ее духов, почувствовать, как подымается и опускается грудь Ронни, прижатая к ее щеке. Когда Вероника отодвинулась, Роуз с неохотой освободилась, ее пронзило чувство утраты. Она отрегулировала подушку под головой и заставила себя закрыть глаза, но ничто не помогло ей избавиться от этих ощущений, когда Ронни утешала ее.

Наверху в своей спальне, Ронни смотрела на свой потолок. Ей не хотелось покидать Роуз, но она волновалась за ее здоровье, было уже слишком поздно, а девушке необходим был отдых. Она слушала звуки ночи: вот, по главной дороге проехал грузовик, где-то вдалеке ухнула сова. Но все это не интересовало ее. Все, что она слышала, был мягкий, мелодичный голос Роуз, зовущий ее.

– Черт, стоит установить внутреннюю связь, – пробормотала Вероника в темноту. А вдруг Роуз нужна будет помощь с туалетом? Если она проснется и ей понадобятся еще болеутоляющие? Не опасно ли было оставлять с ней Табиту? Вдруг котенок начнет перебираться через ее ноги? Что если ей снова станет больно и понадобиться помощь? Эти и еще с множество вопросов роились у женщины в голове, еще больше убеждая ее, что наверху ей не место. Двери кабинета были открыты, чтобы Табита могла свободно заходить и выходить, если ей захочется в туалет, но что если она не услышит Роуз. А если уже не услышала? Что, если Роуз нуждается в ней, а она не услышала, как она позвала ее? Да, ей просто необходимо быть ближе к ней… на всякий случай, вдруг ей что-нибудь понадобиться. Схватив подушки и одеяло, Ронни покинула спальню и направилась вниз по лестнице.

Расстелив постельные принадлежности на кожаном диване, она тихо пересекла комнату и заглянула посмотреть на спящую девушку. Удостоверившись, что Роуз спит и что во сне она прекрасна, Ронни вернулась к дивану и легла, сон сморил ее за считанные минуты.

Ронни проснулась в шесть часов. Отнеся постельные принадлежности в свою комнату, и переодевшись в тренировочный костюм, она заглянула в кабинет проведать Роуз. Девушка еще крепко спала, поэтому можно было спокойно спуститься вниз и заняться спортом. Но если раньше во время тренировки музыка 80-х годов гремела на все децибелы, то сейчас в подвале стояла абсолютная тишина, чтобы только услышать, если вдруг Роуз позовет ее. Вместо двадцати повторений у каждого тренажера, она сделала по десять, а лыжи были и вовсе проигнорированы. Еще раз взглянув на спящую девушку, Ронни побежала наверх принять душ. Сегодня была суббота, так что у Марии был выходной. Ей предстояло самой приготовить завтрак себе и Роуз.

Стоя под струями горячей воды, смывая с волос шампунь, Вероника закрыла глаза, мыслями вернувшись к светловолосой девушке, спящей внизу. Жещина чувствовала себя немного виноватой за то, что так долго засиделась с ней вчера, при том, что она прекрасно знала, что именно она ответственна за ее боль и сейчас исправляет свою ошибку. Но если быть честной, то вчера Вероника исренне наслаждалась объятиями и близостью Роуз, уткнувшись носом в золотистые волосы, мягкостью ее тела, теплым дыханием на своей шее…

Глаза Ронни распахнулась, она посмотрела вниз, чтобы обнаружить, как мыльной рукой ласкает свою левую грудь. Женщина быстро начала смывать с себя мыло, мысленно проклиная себя за такие фантазии, ведь у нее были дела поважнее.

Роуз проснулась, когда Ронни вошла в комнату, неся по полной тарелке блинов и бекона в каждой руке.

– Я не такой хороший повар, как Мария, но, по крайней мере, у меня ничего не подгорело.

– Я уверена, что это будет вкусно.

– Ты хочешь кофе или чай?

– О, кофе было бы здорово, – счастливо сказала Роуз.

– Он свежий. Сливки и сахар?

– Только сливки, пожалуйста.

– Итак, один кофе со сливками, без сахара. – Темноволосая женщина поставила свою тарелку на стол, а тарелку Роуз на поднос, после чего вогрузила его на ее колени. – Как позавтракаем, я помогу тебе ополоснуться. Медсестра придет только в понедельник, но думаю, я справлюсь.

– Ты знаете, я ненавижу это чувство беспомощности, – сказала Роуз. – Я даже не могу наклониться вперед без боли в ногах, даже пошевелить пальцами, что еще хуже, не говоря уже о туалете. – Ее щеки слегка покраснели от смущения.

Ронни не знала, что и сказать на это замечание, зная, что если бы они поменялись ролями, то она, вероятнее всего, реагировала бы на всю эту ситуацию не так хорошо.

– Я сейчас вернусь с кофе, а после завтрака посмотрим, смогу ли я найти игру Trivial Pursuit. – Она направилась к двери, когда к ней присоединилась Табита.

– Мяуу?

– Я полагаю, ты тоже хочешь получить свой завтрак? – Кошка в ответ потерлась о ее спортивные брюки. – Пойдем, пока ты будешь кушать, твоя мамочка немного отдохнет от тебя.

Несмотря на то, что Ронни вчера вечером помогала Роуз сходить в туалет, девушка по-прежнему очень стеянялась и смущалась, что эта богатая и влиятельная женщина помогает ей. Не было произнесено ни слова, когда она справила свою нужду, и Ронни отнесла судно в соседнюю ванную комнату. Ну, по крайней мере, у меня не те дни, подумала про себя Роуз, страшась, что месячные придут уже через неделю или около того. Она не знала, как справится с этим, когда они начнутся.

– Ладно, полагаю, мы должны помочь тебе привести себя в порядок. Хочещь принять Percocet (болеутоляющее) сейчас или после? – спросила Ронни, вернувшись из ванной комнаты с тазиком полным теплой мыльной воды и губкой.

– После. От них меня клонит в сон. Как ты думаешь, мы можем сократить дозу, например, принимать по полтаблетки? Я знаю, что доктор Барнс прописала мне Percocet от боли, но я ненавижу это чувство слабости и вялость после их приема.

– Не вижу никаких причин, почему бы и нет, – ответила Ронни, ставя тазик на стол. – Давай, искупаем тебя. Постараюсь быть нежной, – пообещала она.

И действительно темноволосая женщина была очень нежной, как будто боялась причинить Роуз хоть малейшую боль.

– Хорошо. Сможешь поднять спину и сесть?

– Да. – Роуз наклонилась вперед и, сняв через голову ночнушку, прикрыла ею свои груди. Сильные уверенные пальцы скользили вместе с мыльной мочалкой по ее спине, с ее губ сорвался неожиданный стон.

– Я сделала тебе больно?

– Нет, извини. Думаю, моя спина болит от долгого лежания.

– После бессонной ночи за учебниками во время сессии, у меня тоже часто болела спина. Моя соседка по комнате делала отличный массаж. – Ронни вспомнила, что Кристина была хороша и кое в чем другом. – В любом случае, – сказала она, прогоняя представщую картинку перед глазами, – она показала мне, что делать. Ты сможешь наклониться вперед еще немного? – Девушка выполнила ее просьбу и Ронни отложила губку в сторону. Она немного подвинулась, заняв лучшую позицию, и начала массировать напряженные мышцы длинными пальцами.