Джеми густо покраснела.

– О нет, мэм, он не...

– Мне кажется, лучше начать с самого начала, – твердо проговорила графиня. – Не бойтесь. Просто расскажите мне все как было.

Джеми застыла в нерешительности, глядя на леди Хардинг. Та не выглядела рассерженной, хотя и приветливой ее тоже нельзя было назвать. Лишь глаза, и прежде невеселые, стали как будто еще печальнее. Немного поколебавшись, Джеми решила, что ничего плохого не будет, если она просто перечислит факты.

Она неловко опустилась на краешек стула напротив графини и сжала руки на коленях, стараясь скрыть волнение.

– Меня зовут Джесмина Кэлдервуд, мэм, – начала она. – Мой отец – сэр Джон Кэлдервуд из Кэлдервуд-холла, что в Гемпшире. Мне двадцать лет. – Чувствуя, что рассказ получается каким-то нарочитым, Джеми все-таки заставила себя продолжать: – Нынешняя леди Кэлдервуд, с которой вы, наверное, знакомы, вторая жена моего отца. Моя мать умерла, когда мне было шесть лет.

Леди Хардинг слегка кивнула головой.

– У меня есть сводный брат и три сводные сестры. Кэлдервуд... небогатое поместье. Из-за недостатка средств меня не вывозили в Лондон, да и приданого, к несчастью, у меня нет. Поэтому родители решили поискать мне мужа иным путем. Они остановили свой выбор на мистере Ральфе Грейвзе, дальнем родственнике леди Кэлдервуд. – Джеми умолкла, не зная, как описать Грейвза, чтобы не выглядеть слишком непочтительной по отношению к отцу и мачехе.

– Неужели он настолько страшен, этот мистер Грейвз, что вы не осмелились ясно и открыто отказать ему? – мягко спросила леди Хардинг.

Джеми вздернула подбородок.

– Это ничего бы не изменило, мэм. Они все равно объявили бы о помолвке, даже если бы я отказала. Даже если бы стала кричать в церкви, что не хочу выходить за него, они бы перед всем миром выставили меня сумасшедшей, и тогда я вообще никогда не смогла бы выйти замуж. Единственным выходом было помешать оглашению помолвки. Я была совершенно одна, без всякой помощи. И тогда я убежала.

– Почему вы выбрали Хардинг? Почему притворились мальчиком?

– Ах, мэм, пожалуйста, не ругайте Смидерс, она ни в чем не виновата. Просто на почтовой станции не оказалось билетов на дилижанс, и Смидерс стало меня жалко. – Джеми перевела дыхание. – Понимаете, я собиралась поехать в Бат и там через агентство устроиться гувернанткой или компаньонкой, но... поняла, что это нереально. А мальчиком я переоделась, только чтобы без помех добраться до Бата. Но когда лорд Хардинг сказал, что может взять меня к себе подручным садовника, я решила, что само небо посылает мне спасение... Скажу вам честно, мэм, я была в таком отчаянии, что ухватилась за это предложение, ни на секунду не задумавшись о том, чем это чревато. Особенно для Энни Смидерс. А когда поняла, было слишком поздно идти на попятную.

– А могу я поинтересоваться, если бы ваша тайна не раскрылась случайно, каким образом и когда вы собирались признаться нам сами? – сурово спросила графиня.

Джеми уставилась на стиснутые руки.

– Скажу вам честно, мэм, я вообще надеялась обойтись без этого. Я хотела так исчезнуть из Хардинга, чтобы пи у кого не возникло никаких сомнений, причем без неприятностей для Смидерс. Я собиралась подстроить все так, будто кто-то видел мальчишку Джеми, когда тот уходил, потому что ему предложили место получше. – Джеми закончила свой рассказ и застыла, кусая губы.

– Так, значит, вы вообще не собирались посвящать нас в свою тайну, да, моя дорогая? – с неожиданной теплотой в голосе спросила леди Хардинг.

Этой внезапной перемены Джеми выдержать уже не смогла. Самообладание изменило ей, глаза наполнились слезами.

– С тех пор, как умерла мама, – сказала она, – я больше никому не могла доверять. Кроме... в последнее время... Энни Смидерс.

Джеми уткнулась лицом в ладони, чтобы скрыть слезы, полившиеся ручьем из ее глаз.

– Мисс Кэлдервуд, по словам моего сына, он сделал вам предложение, а вы отказали ему.

Джеми молча кивнула.

Леди Хардииг мгновение помедлила.

– Вы можете мне объяснить, почему? – спросила она наконец.

Джеми глубоко вздохнула и подняла голову, стараясь унять слезы.

– Лорд Хардинг спас меня от насильственного замужества, заявив леди Кэлдервуд, будто мы с ним уже женаты. Ложь подействовала, однако пи к чему превращать ее в реальность.

– Вы не хотите выйти замуж, иметь детей?

– Конечно, хочу, – не задумываясь ответила Джеми, – но лорд Хардинг предлагает совсем не это.

– Я вас не понимаю. Прошу, объяснитесь, мисс Кэлдервуд.

– О господи, – прошептала Джеми, проклиная свой длинный язык. – Ваш сын, мэм, считает, что, как человек чести, обязан спасти мою репутацию, женившись на мне. Но тут он... ошибается. Ответственность за все, что произошло с тех пор, как я покинула Кэлдервуд, ложится только на меня, а значит, и последствия тоже. Я не сомневаюсь, лорд Хардинг когда-нибудь женится, но только это не будет брак лишь для вида, да еще с женщиной вроде меня, которую он не любит и не может уважать. Он заслуживает лучшего, – с жаром добавила Джеми.

Леди Хардинг была потрясена.

– Вы очень смелая девушка, мисс Кэлдервуд, – тихо сказала она. – Редкая женщина поступит так, как вы. Я вас уважаю за это. – Графиня немного помолчала и неожиданно добавила: – Но я на вашем месте не стала бы торопиться с решением. Может, стоит подумать?

Джеми оцепенела, не отрывая взгляда от графини. Она не ослышалась? Леди Хардинг хочет, чтобы она подумала над предложением Ричарда? Возможно ли это? Может, она неправильно поняла? Но нет, иначе на губах миледи не играла бы легкая улыбка и глаза ее не смотрели бы так приветливо.

– Спасибо, мэм, что были так добры ко мне, – сказала она, поднявшись на ноги и приседая в прощальном реверансе. – Я этого не заслуживаю.

После ухода Джеми графиня еще долго сидела, размышляя о том, что узнала. Девушка, несомненно, настоящая леди, притом волевая и смелая. Нет никаких сомнений: по происхождению она ровня Ричарду. Кроме того, она явно неравнодушна к нему, так что трудно найти рациональное объяснение ее отказу. Хотя в первую очередь, конечно, само предложение Ричарда лишено каких бы то ни было разумных оснований. В прошлом ее сын гордился своей способностью очаровывать женщин и с легкостью покидать их. Но сегодня... Мужчина, о котором ей рассказала Джеми, мало походил на Ричарда... кроме разве что его упорного нежелания считаться с родовым проклятием. Вот это скорее напоминало ее сына.

Леди Хардинг решила, что лучше пока ничего не предпринимать. Она посмотрит, как пойдут дела, а потом и решит, в чью корзину бросить свой шар. Графиня улыбнулась. Это в самом деле было бы забавно, не будь столь серьезно.

– Она твердо решила не выходить за тебя, Ричард, – заметила позже леди Хардинг, сидя с сыном в своей гостиной. Они с трудом уговорили Джеми пообедать вместе с ними, но сразу же после обеда та ушла к себе.

– Ничего удивительного, – с горечью сказал Ричард, – если вспомнить, как я себя вел с ней. Но выхода у нее все равно нет. Будьте уверены, я ее уговорю.

Леди Хардинг словно не слышала.

– Но брак для вида, Ричард... Разве это разумно, как ты думаешь? Прости. – Она слегка покраснела. – Допустим, она согласится... Разве ты сможешь себя сдерживать?

– Конечно. Я же дал ей слово.

Леди Хардинг попробовала зайти с другой стороны.

– Мне кажется, Ричард, что мисс Кэлдервуд – натура романтическая, – медленно проговорила она. – От брака она ждет любви. Я надеялась, что и ты женишься, когда полюбишь. Я не забыла о традиции Хардингов, хотя ты и не желаешь о ней слышать.

– Ну, если для того, чтобы ее уговорить, нужна любовь, – произнес он после минутного раздумья, – пусть будет любовь. Мне частенько говорили, что я умею очаровывать женщин всех сортов и рангов. Быстренько начну ее обхаживать.

– Ричард! – возмущенно воскликнула мать. – Ты неспособен на такое, нет!

Решительное выражение его лица сказало ей, что она ошибается.