Главное, сказал хирург, им важно очень точно определить границу пораженного участка. Для чего теперь, благодаря прибору «полимакс», у них имеется в высшей степени точный способ.

Снег перестал. Тихая, ясная зимняя ночь вступила в свои права. Белый снег покрыл все вокруг, и весь мир казался чистым и невинным.

Когда у певицы, исполнявшей модную песенку на возвышении посреди зала, вдруг исчезло платье, гости отеля одобрительно зааплодировали. Никому не пришло в голову, что за этим может стоять что-либо более серьезное, чем пикантная выдумка владельца отеля, решившего немного позабавить своих постояльцев: наш отдых как раз вступил в такую фазу, когда после первых дней бездумного наслаждения свободой и бездельем всех понемногу начинает тяготить ощущение, похожее на скуку.

Но тут с разных буфетов, занимавших всю торцовую стену зала, вдруг испарился наш ужин. Испарился на наших глазах, вместе с роскошными деревянными тарелками, на которых его собирались подать, причем ужин на шестьдесят восемь взрослых и четверых детей улетучился за несколько секунд.

Владелец отеля чересчур нервно воспринял наше единодушное требование немедленно сменить персонал, столь беззастенчиво наживающийся на постояльцах. Он попытался нас успокоить, сославшись на то, что, кроме нынешнего персонала и нас, его многоуважаемых гостей, на острове никого нет, а ближайший катер с суши, как мы, вероятно, знаем, прибудет лишь следующим утром. Пока он отдавал кухонной прислуге распоряжения насчет импровизированного ужина, а гости на все лады выражали свое возмущение, произошло короткое замыкание, и все погрузилось во тьму.

Кельнеры бросились за свечами и не обнаружили ни одной. Хозяин отеля клялся всем и каждому, что еще вчера в кладовых находилось почти две тысячи свечей. Раздались голоса, угрожавшие пожаловаться туристической фирме.

В полном мраке мы все ощупью разбрелись по комнатам. А нынче утром пропали без следа не только все наши носильные вещи, но и — что куда хуже — все бумаги и документы.

Кое-как прикрывшись пластиковыми пакетами или чем-то еще в этом роде, мы все собрались в зале ресторана на совет. Хозяин заявил, что его отель «Райский остров», очевидно, подвергся нападению термитов. И первое время нам придется сидеть без электричества, поскольку термиты сожрали изоляцию кабеля. С катером, ежедневно доставляющим продукты, он уже передал на сушу сообщение о постигшем нас бедствии — для того, чтобы срочно были приняты необходимые контрмеры.

Термиты в этих широтах иногда попадаются. Их нашествие хоть и сопровождается неприятными побочными явлениями, но ни в коем случае не угрожает ни жизни, ни здоровью людей. Через два дня все кончится. Понесенный ущерб будет возмещен.

Катер доставил керосин. Персонал и гости отеля в едином трудовом порыве опрыскивают им все здание снаружи и внутри. Действительно, после этой операции мы находим сотни мертвых термитов. По моим понятиям, они огромны примерно два-три сантиметра в длину, попадаются и более крупные экземпляры. Вид у них отвратительный. Многие постояльцы заявляют, что намерены немедленно уехать, несмотря на то что владелец отеля уверяет, будто мы уже овладели ситуацией. Не следует лишь ни в коем случае ослаблять наши усилия, поскольку, как показывает опыт, за каждой уничтоженной генерацией термитов тотчас следует еще одна.

Что значит «как показывает опыт»?

Катер доставил на остров и извещение туристической фирмы: нападение насекомых не предусмотрено перечнем случаев, в которых фирма обязана выплачивать компенсацию, в силу чего никаких выплат при досрочном отъезде производиться не будет. Кроме того, предоставление пассажирского катера по особому заказу ранее срока, предусмотренного договором, повлечет за собой дополнительные расходы, которые лица, заинтересованные в досрочном отъезде, должны будут покрыть в полном объеме.

После этого извещения большинство выразило готовность остаться. Ведь окончательно уничтожат термитов (именуемых далее Т) через два, максимум три дня.

Собака моего соседа по столу, чистопородная борзая, поедает мертвых Т с нескрываемым аппетитом.

Нынче утром возникли конфликты из-за даты. Мы никак не могли прийти к единому мнению, понедельник сегодня или вторник. А некоторые и до сих пор утверждают, что уже среда. Газет мы больше не получаем, поскольку эти Т успевают их сожрать прежде, чем мы развяжем пачки. Радиоприемники и телевизоры не работают из-за отсутствия тока. Даже транзисторы вышли из строя. Чего только эти Т не едят! Трудно даже перечислить. Безусловно несъедобных предметов для них почти не существует. Разве что стекло, металл, камень и пластик. Живую материю они не трогают животных и растения не едят. Но стоит живому организму умереть, как Т на него набрасываются. Должен признаться, что чистота на территории отеля, возникшая с их помощью, даже подкупает, поскольку намного превосходит то подобие порядка, который персонал отеля поддерживал спустя рукава. Не успеешь бросить кость, как она исчезает. Мы все единодушны в том, что Т, следовательно, имеют и свои положительные стороны. Может, было бы ошибкой уничтожать их подчистую.

Удивительно также, сколь невелик набор привычных материальных благ, которыми может обойтись человек на отдыхе. Спим мы все теперь на бетонном полу, прохлада которого так приятна после дневной жары. Вертолеты военно-морского флота сбросили нам пластиковые циновки и противотермитные нейлоновые костюмы, и мы все как один носим их с завидным единодушием.

Мной овладело какое-то непривычное чувство полной свободы и раскованности.

Об этом чувстве, упомянутом в последней дневниковой записи, я хотел поговорить сегодня за обедом с моим соседом по столу. Но реакция его была более чем странной. Он спросил, едва слышно цедя слова сквозь зубы, не собираюсь ли я его допрашивать. Теперь я обедаю в одиночестве. Мне это даже приятно.

Правда, теперь борзая больше не берет у меня из рук мертвых Т, что меня весьма задевает.

В дополнение к вчерашней записи: хозяин отеля вечером явился ко мне в номер и рассыпался в извинениях за беспокойство. Потом попросил сохранить нашу беседу в тайне и сказал, что ему бросилась в глаза моя непохожесть на других постояльцев — я, мол, подолгу бываю один и частенько что-то записываю в блокнот. Поэтому он считает меня человеком мыслящим и достойным его доверия. Признаюсь, его слова мне польстили. Хозяин собирался нынче утром встать пораньше и съездить на продуктовом катере на материк, чтобы — так он по крайней мере выразился — выяснить обстановку. Я уверен, однако, что он намеревался дать деру. Во всяком случае, в тот вечер он мне заявил, что ему нужен заместитель, который бы во время его краткого отсутствия вел все дела и присматривал за персоналом. В благодарность за труды он предлагал мне уступить пятьдесят процентов прибыли от его предприятия. Я подумал, что не следует обижать хорошего человека резким отказом и терять его расположение. Поэтому я попросил время на обдумывание до сегодняшнего утра. Но вопрос решился сам собой: катер не пришел. Говорят, капитаны катеров отказались впредь приставать к острову, поскольку их посудины сделаны из дерева.

С нынешнего дня мы перешли на снабжение вертолетами они ежедневно сбрасывают продукты и все необходимое над прилегающей к отелю пальмовой рощей.

Мы начали сооружать посадочную площадку для вертолетов. Правда, сажать здесь вертолеты никто не собирается, но умеренный (добровольный!) физический труд полезен для всех участников. Он отгоняет возникающие время от времени раздумья по поводу положения, в котором мы все очутились. Было замечено, что кое-кто из гостей, и в первую очередь женщины, вечерами с тоской глядят в сторону материка, кажущегося таким близким. А несколько молоденьких кельнеров даже отправились туда вплавь! Вероятно, в виду берега их все же подобрали катера — мне кажется, невозможно проплыть такое расстояние без посторонней помощи. Хотя я и сам несколько изменил свое мнение о собственных физических возможностях, поработав на строительстве посадочной площадки. Валить стройные пальмы совсем не трудно. Правда, потом приходится тащить их волоком к отелю, где их подчистую сжирают Т, ибо Т — наверное, можно сказать: к сожалению? — пока еще не появились в районе рощи.