В титрах фильма мелькнула фраза, сочинённая Гайдаем: «Киностудия благодарит граждан, предоставивших для съёмок золото и бриллианты». После просмотра к режиссёру подходили зрители и интересовались: «И многие давали свои бриллианты?»

На съёмках «Бриллиантовой руки» серьёзно потрудились гримёры. «Было очень жарко, и грим приходилось освежать гораздо чаще обычного, — рассказывает художник Мария Чиглякова. — Так, например, Мордюкову зрители увидели первый раз с короткими волосами именно в „Бриллиантовой руке“. Это, конечно, парик. Ведь Мордюкова не делала коротких стрижек. Для создания образа женщины-вамп тоже понадобились искусственные волосы. У Светличной, наоборот, тогда были короткие волосы. Для неё сделали шиньон. Что касается макияжа, то он соответствует тогдашней моде — длинные ресницы и большие глаза. Потребовались небольшие изменения и Никулину — закрашивали седые волосы».

В одном из эпизодов Горбунков поскальзывается на арбузной корке с криком «Чёрт побери!» Сначала Никулин приземлялся на надувной матрац под цвет асфальта. Падал актёр уверенно, но не столь красиво, как того хотелось режиссёру. После нескольких неудачных дублей Леонид Каневский, сыгравший в фильме контрабандиста-аптекаря, предложил свои ноги. На Каневского надели брюки, туфли и носки Никулина, и он мастерски поскользнулся. Так что нога в кадре его, а не Никулина.

Страшная абракадабра, которой ругается контрабандист — герой Каневского, — зашифрованное послание тогдашней его возлюбленной, позже ставшей супругой. Если вслушаться, то можно разобрать, как контрабандист несколько раз повторяет «Березина куманит!» Березина — фамилия супруги Каневского.

Анну Сергеевну (Незнакомку) выбирали из трех актрис: Светланы Светличной, Эвы Киви из Эстонии и Юдиной. Но прежде эта эпизодическая роль была предложена Кларе Лучко. «В „Бриллиантовой руке“ у меня была только фотопроба, — вспоминает Лучко. — Я шла по студии, навстречу шёл Гайдай. Он окликнул: „Клара, хочешь попробоваться в мою картину?“ Я говорю: „Знаешь, в купальнике мне сниматься не очень“. „Ну давай попробуем!“ Мне дали какой-то купальник, рассказали сцену. Я попробовалась для фото, и все. Роль мне показалась несерьёзной. Уехала сниматься в другой картине. Когда вернулась, Светличная уже была утверждена».

Актриса Светлана Светличная, из чьих уст вырвалась знаменитая фраза «Не виноватая я! Он сам пришёл!» впервые в истории советского кино показала на экране чувственный стриптиз. Но по приказу начальства кадры со стриптизом при показе на телевидении безжалостно вырезались.

В финале Никулина по голове бьёт крюк подъёмного крана. Это не режиссёрская находка — так получилось. Юрий Владимирович, несмотря на сильную боль, доиграл эпизод до конца.

В первых кинопробах (кстати, рабочее название фильма «Контрабандисты») свои песни Миронов и Никулин исполняют на пароходе. Но затем решили песню Никулина перекинуть в ресторан. При монтаже убрали гида, ностальгирующего по родине. Сильно была сокращена роль Мордюковой, блуждание Миронова по лабиринту за границей. Предлагалось вырезать и весь эпизод с рыбной ловлей. Здесь Гайдай пошёл на хитрость: он предложил композитору Александру Зацепину написать для сцены с рыбалкой музыкальный фрагмент. На повторном просмотре члены худсовета заметили, что после сокращений сцена смотрится намного лучше. Гайдай только улыбался: рыбную ловлю он вообще не сократил!

В прокате 1969 года фильм «Бриллиантовая рука» занял первое место, на его сеансах побывали 76, 7 миллиона зрителей! Цифра невероятная для современной России.

«Белое солнце пустыни» родилось почти случайно. В 1968 году на «Мосфильме» забраковали два сценария приключенческих фильмов. Однако снять картину в этом жанре руководству студии всё-таки хотелось, и сценаристу Валентину Ежову (автору «Баллады о солдате») поручили в течение полутора месяцев создать сценарий отечественного вестерна, точнее истерна.

Местом действия Ежов выбрал среднеазиатскую пустыню. Правда, сам он в пустыне никогда не был, поэтому в соавторы взял своего товарища по Высшим сценарным курсам Рустама Ибрагимбекова.

Ежов встречался с ветеранами Гражданской войны, которые в 1920-е годы сражались с басмачами в Средней Азии. Один из них вспомнил, как басмачи, спасаясь от настигавших их красных отрядов, бросали в пустыне свои гаремы. «Прискачешь, бывало, к какому-нибудь колодцу, — рассказывал ветеран, — а рядом с ним женщины сидят. Оставить их в пустыне нельзя, погибнут. Вот и приходилось вместо преследования банды сопровождать „неожиданный подарочек“ к ближайшему кишлаку. Ох, и намучаешься с ними в дороге!»

Вместе с Ибрагимбековым Ежов тут же уехал на Волгу, под Кстово, и там буквально за месяц они написали сценарий под названием «Пустыня». Кинодраматургам удалось создать полнокровные, яркие характеры и, что очень важно, национальные. Таков красноармеец Федор Сухов, боец за освобождение трудового народа всей земли, Закаспийского интернационального пролетарского полка имени товарища Августа Бебеля. Это человек хозяйственный, мастеровитый, смекалистый, лукавый и добрый. Федор Сухов спешит к себе на Волгу в родную деревню и уже видит в сладких снах любезную жену свою Катерину Матвеевну. Но, как всегда бывает в приключенческих фильмах, путь храброго солдата не мог обойтись без необычайных происшествий.

Несмотря на то что фильм снимался под эгидой Экспериментальной студии, руководимой Г. Чухраем, неприятности преследовали Мотыля и его группу постоянно. Главный редактор студии — строгая дама — почему-то невзлюбила «Белое солнце». Её стараниями картину неоднократно пытались закрыть.

На роль Федора Сухова пробовалось несколько актёров. В финале остались двое: Анатолий Кузнецов и Георгий Юматов, который и был утверждён на эту роль. Однако буквально накануне съёмок Юматов подрался и на какое-то время выбыл из строя. Что делать? Собравшись с духом, Владимир Мотыль позвонил Кузнецову. К счастью, актёр не держал обиды и сразу согласился приехать на съёмки.

Долго не могли найти исполнителя на роль таможенника Павла Верещагина, неторопливого и обстоятельного, знающего цену жизни и смерти. Мотыль поделился бедой с режиссёром Геннадием Полокой, который тут же прокрутил одну из актёрских проб Павла Луспекаева. Проба была блестящей.

До «Белого солнца пустыни» Луспекаев как киноактёр был малоизвестен, он всегда оставался верен театру. Но в 1967 году актёру сделали операцию по ампутации обеих стоп. Трудно даже вообразить отчаяние, пережитое Луспекаевым, когда, преодолевая адскую боль, он сделал первые шаги на пятках и понял, что о возвращении в театр не может быть и речи.

Полока уверил Мотыля, что скоро Луспекаев будет в форме, потом добавил: «Придумай сцены в воде. Он плавает как рыба. И поезжай к нему. Полюбуйся его торсом. Рубцы на плече, на руке — это же биография!»

В самом деле, Верещагин — герой «германской» войны, кавалер георгиевских крестов. Что же тут удивительного, если у него костыли! В воображении Мотыля замелькали сцены драки на баркасе. Как герой пустил в дело костыли, и как бандит метнул нож, угодивший в деревянную ногу, а Верещагин даже не поморщился.

Рассказывает Владимир Мотыль:

«С этим радужным планом я позвонил в двери луспекаевской квартиры. Первое, что меня удивило, — Луспекаев был на ногах! Если мне не изменяет память, двери открыл он сам. Никаких костылей. Только в руке палка. И с ходу разговоры — о роли, о сценарии, который он уже прочитал. Как будет выглядеть этот кусок, как тот, кто партнёры, написана ли песня, где будем снимать.

И тут я понял, что настала пора изложить мой план. В заключение рассказа про новую биографию Верещагина я пообещал, что часть сцен на баркасе мы перенесём в павильон, чтобы ему не мучиться в штормовую качку.