«В тяжелую минуту, когда до меня дошли (притом как рассказ очевидца) вести о страшном разгроме памятников в Москве, я решил уйти с поста комиссара, который непосредственно отвечает за художественное достояние народа. Этим я хотел подчеркнуть весь ужас создавшегося в этом отношении положения. Но, конечно, я никуда не ушел бы от борьбы вообще.
Дела в Москве оказались не так плохи. А главное — пролетариат так трогательно и вместе так решительно выразил свое огорчение даже перед таким шагом самоустранения лишь от специальной задачи, — что для меня более ясно, чем когда-либо, стало, что рабочие и солдаты Петрограда, герои восстания, с тревогой спрашивают себя в эти дни: окажутся ли на высоте положения партийные интеллигенты, составляющие их штаб? Каковы бы ни были наши разногласия — мы не смеем дезорганизовывать тот центральный государственный аппарат, количественно и так слабый, которым вынужден пока пользоваться трудовой народ в своей первой самостоятельной борьбе»
(«Известия Центрального Исполнительного Комитета и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов», 1917, № 218, 7(20) ноября).
Как мы заняли министерство народного просвещения*
Впервые напечатано в журнале «Народное просвещение», 1927, № 10, октябрь.
(1) О Ф. И. Калинине см. в настоящей книге статью «Из воспоминаний о почивших борцах за пролетарскую культуру».
(2) Председателем существовавшего в 1917 году Государственного Комитета по народному образованию был видный педагог В. И. Чарнолуский, являвшийся членом ЦК партии народных социалистов. Упомянутый Луначарским инцидент имел место в помещении Петроградской городской думы, в день Октябрьского переворота. В «Письме в редакцию», напечатанном в том же номере журнала «Народное просвещение», Чарнолуский признал, что он был совершенно неправ в своем отношении к Октябрьской революции. Он заявил, что сознание ошибок, допущенных им «в самую критическую эпоху победоносной революции», вызвало у него еще весной 1918 года решение отойти от политической деятельности и отдаться исключительно научной и профессиональной работе в области народного просвещения.
(3) Речь идет о воззвании «Ко всем учащим», опубликованном 15 ноября 1917 года (см. сборник «А. В. Луначарский о народном образовании». М., Изд-во Акад. пед. наук РСФСР, 1958, стр. 515–518).
(4) Переезд Советского правительства в Москву состоялся в марте 1918 года. Луначарский с разрешения Ленина оставался до начала 1919 года в Петрограде, где он помимо должности наркома просвещения выполнял и обязанности заместителя председателя Совета комиссаров Союза коммун Северной области.
Ленин в Совнаркоме*
Впервые напечатано в «Красной газете», 1927, № 17, 21 января, и в «Вечерней Москве» от того же числа.
Один из культурных заветов Ленина*
Впервые напечатано в газете «Вечерняя Москва», 1929, № 17, 21 января. Печатается в сокращении.
Ленин и искусство*
Впервые напечатано в журнале «Художник и зритель», 1924, № 2–3, февраль-март.
В предисловии Луначарского к его книге «Ленин (очерки)», в которую вошли эти воспоминания, говорится:
«Статья «Ленин и искусство» далеко не охватывает всего того, что об этом можно сказать. В последнее время появились кое-какие существенные штрихи в воспоминаниях других лиц, в особенности Надежды Константиновны. В этой статье я набросал только то, что особенно свежо сохранилось в моей памяти. Статью нужно рассматривать не как сколько-нибудь исчерпывающий этюд этой стороны духа Ленина, а как известный материал его всесторонней характеристики»
(А. Луначарский. Ленин (Очерки). М., «Красная новь», 1924, стр. 3).
(1) Серия обильно иллюстрированных монографий, издававшихся с 1895 года в Германии художником и искусствоведом Германом Кнакфуссом.
(2) 14 апреля 1918 года был опубликован декрет Совнаркома «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции». В пункте 4-м этого декрета выражалось «пожелание, чтобы в день 1 мая были уже сняты наиболее уродливые истуканы и поставлены первые модели памятников на суд масс». К числу этих «уродливых истуканов» принадлежал и малохудожественный памятник Александру III, работы скульптора Опекушина и архитектора Померанцева, воздвигнутый в 1912 году. В 1918 году он был разобран, и на его месте было решено поставить памятник «Освобожденному труду». Весной 1920 года в помещении Музея изобразительных искусств устроили выставку скульптурных проектов этого памятника. 1 мая 1920 года В. И. Ленин после выступления с речью на закладке памятника «Освобожденному труду» побывал на выставке, где авторы проектов давали пояснения к своим эскизам.
(3) Речь идет о проекте Б. Д. Королева. По определению архитектора Н. Д. Виноградова, являвшегося ответственным за реализацию декрета от 14 апреля 1918 года, Королев выполнил свой эскиз «в виде футуристических нагромождений схематизированных орудий труда». В воспоминаниях Н. Д. Виноградова далее рассказывается: «…когда Королев стал давать объяснения, Владимир Ильич слушал, слушал его, а потом сказал: «В этом деле у нас хорошо разбирается Анатолий Васильевич (Луначарский присутствовал тут же), вот вы ему все это расскажите…» и направился к следующему эскизу» («Искусство», 1939, № 1, стр. 44).
(4) Проект группы скульптора С. Алешина получил первую премию на конкурсе Наркомпроса 15 апреля 1920 года. Затем 20 апреля 1920 года Совнарком утвердил эскиз Алешина и поручил его группе, в которую входили еще С. Кольцов и А. Гюрджан, приступить к созданию памятника.
(5) Закладка памятника К. Марксу состоялась 1 мая 1920 года в Москве па площади Свердлова в присутствии В. И. Ленина, который произнес там речь и поставил свою подпись на латунной пластинке.
(6) Луначарский подробно рассказывает об этом разговоре с Лениным в статье «Ленин о монументальной пропаганде» (см. стр. 197–200 настоящей книги).
(7) Ленин выражал возмущение тем, что «для пропаганды надписями на улицах ничего не сделано» (т. 50, стр. 182). Об этом он телеграфировал 18 сентября 1918 года Луначарскому. В дальнейшем на стенах некоторых московских зданий появились оформленные в виде барельефов тексты лозунгов и цитат из сочинений основоположников марксизма и революционных мыслителей. Так, на одной из колонн портика Большого театра была помещена доска в виде развернутого свитка со словами Чернышевского: «Творите будущее, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можно перенести». На здании Исторического музея находилась доска с изречением Энгельса: «Уважение к древности есть несомненно один из признаков истинного просвещения». В подборе текстов принимал непосредственнее участие Луначарский. Н. Д. Виноградов вспоминает, что Луначарский передал ему тридцать изречений и лозунгов, одобренных Лениным. То, что мемориальные доски с надписями «не привились», объясняется в значительной степени малоудачным, вычурным характером их оформления: превалировали декоративные элементы в ущерб тексту, который зачастую плохо читался.
(8) На открытии памятника А. Н. Радищеву, поставленного в Петрограде в проломе решетки Зимнего дворца, 22 сентября 1918 года Луначарский произнес речь. Он же выступал с речами и при открытии в Петрограде памятников Марксу, Герцену, Добролюбову, Шевченко, Гарибальди, Лассалю.
