Теперь силы Альмагро удвоились, так как к нему охотно присоединились почти все солдаты Альварадо. После этого Альмагро оставалось только двинуться на Лиму, чтобы раз и навсегда покончить с Франсиско Писарро и объединить под своей властью оба губернаторства. На это и намекали ему некоторые офицеры, в особенности Оргоньос, побуждавший его немедленно уничтожить обоих братьев Писарро, а затем ополчиться на бывшего компаньона и союзника. Но кого Юпитер захочет погубить, — сказал римский поэт, — у того он отнимет разум. Альмагро, который во всех других случаях никогда не чувствовал угрызений совести, на этот раз проявил нерешительность, а вернее всего, испугался далеко идущих последствий своего бунта против «великого маркиза». Так или иначе, вместо того чтобы выступить в поход, он остался в Куско.

Если взглянуть на это дело с точки зрения интересов Альмагро, то следует признать, что он совершил роковую ошибку, в которой ему пришлось горько раскаяться. Но если принять во внимание интересы испанской короны, то начатый им раздор и междоусобная война, затеянная на глазах у неприятеля, уже сами по себе составляли тяжкое преступление. И Альмагро это настолько хорошо понимал, что решил ради собственной безопасности занять выжидательную позицию.

Между тем положение Писарро было не из легких. Ему оставалось только надеяться на время и случай. Силы его были скованы, так как подкрепления из Панамы заставляли себя ждать.

Альмагро, упустив благоприятную возможность, завел с противником новые переговоры, продолжавшиеся несколько месяцев. Тем временем Гонсало Писарро и Альварадо удалось подкупить стражу и бежать. Уже столько раз обманутый Альмагро согласился все же принять приверженца Писарро — Эспиносу, старавшегося убедить его, что ссора между двумя противниками не только пагубна для всей страны, но, без сомнения, вызовет гнев короля и смещение их обоих с постов. Однако доводы Эспиносы не подействовали на Альмагро. Он хотел, чтобы Писарро по меньшей мере разделил с ним свою власть.

Наконец, соперники согласились обратиться к третейскому суду. В роли судьи выступил монах Бовадилья. Он потребовал прежде всего немедленного освобождения Эрнандо Писарро, передачи Куско в распоряжение маркиза и посылки в Испанию нескольких офицеров от обеих сторон с полномочиями добиться у короля окончательного решения о разграничении прав обоих соискателей.

Но едва только последний из его братьев получил свободу, как Писарро, отбросив всякую мысль о мире или перемирии, объявил, что только оружие решит, кто из них — он или Альмагро — будет хозяином в Перу. В короткое время он собрал семьсот человек, начальство над которыми поручил двум своим братьям. Прямым путем можно было попасть в Куско только через горы. Чтобы облегчить себе переход, они отправились по берегу моря к отрогам Анд, откуда дорога вела прямо к столице.

Альмагро следовало бы защищать горные проходы, но под его началом было только пятьсот человек, и главные надежды он возлагал на кавалерию, которая не могла бы действовать в узких ущельях. Поэтому ему пришлось дожидаться неприятеля в долине Куско 26 апреля 1538 года произошла решающая битва. Оба отряда сражались с одинаковым ожесточением, но победу решили две роты мушкетеров, которые прислал на помощь Писарро испанский король, узнавший о восстании перуанцев. В этом сражении, известном под названием «битва при Лас-Салинасе», пали с той и другой стороны сто сорок испанцев. Оргоньос и несколько приближенных офицеров Альмагро были убиты уже после сражения. Братья Писарро снова вошли в Куско и тотчас же захватили престарелого, больного Альмагро.

В эту эпоху победа, не сопровождавшаяся грабежом, не считалась полной. И город Куско был предан разграблению. Но его богатств оказалось недостаточно, чтобы насытить алчность офицеров и солдат Писарро. Все они были такого высокого мнения о своих достоинствах и заслугах, что каждый требовал для себя большей доли. Эрнандо Писарро, разделив между своими людьми часть добычи, отправил их вместе с присоединившимися солдатами Альмагро завоевывать новые земли. После этого он решил разделаться с Альмагро. Побежденный соперник «великого маркиза» был предан суду и приговорен к смертной казни. Узнав о решении суда, Альмагро стал ссылаться на свой преклонный возраст и укорять победителей в несправедливости. Но вскоре к нему вернулось его обычное хладнокровие, и он стал ожидать смерти с мужеством солдата.

8 июля 1538 года Альмагро задушили в тюрьме, а затем публично обезглавили его труп.

Приверженцы казненного Альмагро, пылая жаждой мести, сплотились вокруг его сына Диего и решили покончить с Франсиско Писарро.

О заговоре стало известно друзьям Франсиско, но напрасно они старались предостеречь "великого маркиза". Он был так упоен своей властью и могуществом, что не желал считаться ни с какими советами. «Пока меч правосудия находится в моих руках, — говорил он, — никто не осмелится посягнуть на мою жизнь».

В воскресенье 26 июня 1541 года Писарро был убит заговорщиками.

Историкам довольно подробно известна родословная братьев-разбойников. Оба они были греками, сыновьями гончара Якоба Рейса, переселившегося в свое время с Балкан на остров Лесбос. Когда в середине XV века остров захватили турки, Рейс с семьей перешел в ислам. У Якоба имелось небольшое судно, на котором он перевозил свои гончарные изделия, на нем позднее, когда подросли, сыновья стали пробавляться морским разбоем.

Но размах был, что называется, не тот, и вскоре Арудж примкнул к турецким корсарам. Уже в 20 лет он отличался храбростью и беспощадностью в сражениях. Однако в одном из них Аруджа захватили в плен рыцари-иоанниты. Его сослали на остров Родос.

Арудж стойко выдерживал каторжный труд галерного раба, а тем временем его брат Ацор, будущий Хайраддин, в одиночку грабил христианские суда и собирал деньги, необходимые для выкупа Аруджа. Денег требовалось не мало, и прошло несколько лет, прежде чем Арудж вновь оказался на свободе.

Он снова стал пиратом. Но, не удовлетворившись ролью рядового пирата, Арудж взбунтовал команду и захватил корабль, стал предводителем. Он сплотил вокруг себя мелкие пиратские флотилии и вскоре стал серьезно угрожать судам христианских государств. Дело дошло до того, что в 1504 году Арудж не побоялся захватить две галеры самого папы римского. Об этой операции следует рассказать подробно.

Весной 1504 года две галеры папы Юлия II, выйдя из Генуи, следовали курсом на город Чивитавеккья. В трюмах галер находился ценный груз, а потому на палубах обоих судов располагалась многочисленная военная стража. Под этой охраной экипажи галер чувствовали себя в полной безопасности, хотя уже на траверзе острова Эльба в море было замечено какое-то неизвестное судно, идущее параллельным курсом.

По неизвестным причинам вторая галера стала отставать и вскоре исчезла за горизонтом, а неизвестное судно, наоборот, увеличив скорость, приблизилось к первой галере. Но даже и тогда ее экипаж и охрана не заподозрили ничего плохого. И лишь разглядев чалмы на головах преследователей, поняли, что их настигли пираты. Поднялась суматоха, а тем временем пираты, осыпав галеру градом стрел, подтянули ее крюками к своему борту и бросились на абордаж. Нападение было столь стремительным, что за несколько минут охрана оказалась перебитой, а экипаж — плененным.

Казалось бы, можно было удовольствоваться этой добычей, но Арудж всегда был максималистом и не собирался упускать второй приз — отставшую галеру. В его голове возник хитроумный план. Приказав раздеть пленников, он загнал их в трюм, а в отобранную одежду обрядил своих пиратов. Затем все перешли на галеру и взяли собственное судно на буксир, имитируя, таким образом, полную победу папских воинов.