В середине 1997 года состоялся выпуск в одной из таких школ в Грозном. Перед выпускниками выступил Салман Радуев. Привожу его речь почти полностью, ибо она весьма символична и имела программный характер.
«Братья, сегодня вы выходите из стен нашей школы. Четыре месяца ваши учителя обучали вас искусству диверсий, подкупа, распространения слухов и многому другому. Вы все принимали участие в святой войне за независимость Ичкерии, и не важно, что среди вас не только чеченцы и мусульмане. Ичкерия стала их настоящей родиной, в борьбе за свободу которой они проливали кровь. Живут они по законам шариата. Они наши братья.
Сейчас Москва пытается убедить всех в том, что она подарила нам мир. Я этому не верю, как не верит в это ни Шамиль, ни Аслан, ни многие другие, которые с оружием в руках добывали независимость. Все обещания Москвы о финансировании — не более чем разговоры для дураков. Деньги, переведенные через русские банки, осядут в карманах чиновников. Аслан — молодец. Он водит Ельцина за нос и, наверное, сможет получить деньги на наш национальный банк. А если даже не получит, ничего страшного. Нам русские деньги не нужны. Нам дадут некоторые европейские страны, а также Пакистан, Афганистан и Иран. От них мы получим и деньги, и оружие, и технику, чтобы вооружить нашу армию. Да и среди высших русских чиновников много таких, которые готовы нам продать оружие, продукты, обмундирование…
Наши требования:
— полная политическая независимость Ичкерии;
— Россия, как проигравшая войну, обязана выплатить контрибуцию, всю до копейки, без всяких условий;
— с теми, кто в войне поддержал Москву, разберемся по законам шариата…
Уже завтра некоторые из вас приступят к выполнению своих заданий. Ваша задача — сеять смертельный ужас среди тех, кто продал Аллаха. Они каждый час должны чувствовать холодную руку смерти. Среди всех военных, которые пока находятся на нашей территории, необходимо посеять растерянность и страх. Захватывайте их в заложники и убивайте. Аллах все простит, а на крики политиков внимания не обращайте — это не более чем шумовая завеса.
Особое задание тем, кто осядет в России и соседних государствах. Ваша задача — внедриться во властные структуры, административные и финансовые органы. Ваша задача — дестабилизировать обстановку, экономику и финансы. Создавайте базы, подбирайте людей, ждать долго не придется. Если до весны Ичкерия не получит полной свободы и независимости, мы нанесем удары практически во всех крупных промышленных городах.
В своей работе обращайте внимание на казачество. Это наши давние и самые страшные враги. Но Аллах милостив — большинство атаманов продажны и алчны. За деньги они могут продать не только казаков, но и мать родную. Под крышей казачества создавайте совместные предприятия и затягивайте их в финансовую яму. На Ставрополье уже есть атаманы, которые прямо работают на нас. Теми выпускниками школы, кто будет действовать в казачьих структурах, уже получены ярлыки и компроматы на атаманов.
Необходимо обратить внимание на районы, где находятся войска (солдаты и офицеры — голодные, они продадут любое оружие), — это Кочубеевский район, Невинномысск, Шпаковский район, Ставрополь, Буденновск, Нефтекумский район. Необходимо составить списки тех офицеров, контрактников и особенно казаков, кто принимал хоть самое малое участие в войне. Они подлежат уничтожению в первую очередь.
Вам необходимо обливать грязью тех русских, которые настроены патриотически. Их очень легко обвинить в фашизме, антисемитизме и национализме. Тех иноверцев, которые захотят встать под Святое знамя Пророка, необходимо вязать кровью. У них нет тогда пути назад.
Необходимо расширять сеть мусульманских школ и принимать туда не только правоверных. Дети — тесто: кто лепит, тому и будут служить. Используйте бездуховность русских.
На территории национальных республик сейте национальную рознь. Стравливайте националов и русских. Любую беду сваливайте на русских. Тех националов, которые не хотят жить по законам шариата, — уничтожать, а вину валить на русских.
Те, кто внедряется во властные структуры, должны всячески дезорганизовывать работу административных органов. Но творите не своими руками, а руками русских — пусть они отвечают перед своим законом. Вы должны быть вне всяких подозрений. Тем, кто будет работать в банках, — прилагать все силы для затяжки платежей, выплат зарплат и особенно пенсий, вызывая тем самым недовольство русских русскими же.
Русские (как властные, так и финансовые структуры) коррумпированы, многие находятся на содержании местных мафий. Необходимо занимать лидирующие роли в этих мафиозных структурах. В своей работе на местах опирайтесь на чеченские, цыганские, дагестанские, корейские общины. Через них вы будете получать все необходимые инструкции и деньги.
Больше не хочу утруждать ваше внимание, братья. Тем более что каждый из вас имеет подробнейшие инструкции».
Получая подобные наставления, их исполнители нагло и дерзко Действовали не только в Чечне, где царила бандитская вакханалия, но и в соседних регионах — в Дагестане, Северной Осетии, Ингушетии, Ставропольском крае. В течение трех лет после восстановления так называемого мира гремели взрывы в Пятигорске и Владикавказе, Каспийске и Махачкале, гибли ни в чем не повинные граждане. Широкое распространение получило похищение людей, в том числе и военнослужащих, нормой стали террористические акты.
16 апреля 1998 года на перевале дороги Малый Малгобек — Старый Батакоюрт, вблизи осетино-ингушской административной границы, группа боевиков почти в упор расстреляла колонну автомобилей, в которых находились генералы и офицеры Генштаба и Северо-Кавказского военного округа с группой охранения.
В результате нападения из двадцати человек на месте погибли четверо военнослужащих, пятый скончался по пути в больницу, восемь получили ранения различной степени тяжести. Среди погибших: генерал-майор Виктор Прокопенко — представитель Главного оперативного управления Генштаба, полковник Сергей Гречин — начальник группы Главного управления воспитательной работы, полковник Виктор Еремеев — заместитель командира соединения по воспитательной работе (СКВО), рядовые Виктор Олейников и Максим Шмальц.
Получили ранения: генерал-лейтенант Николай Мухин — заместитель начальника ракетных войск и артиллерии МО РФ, полковник Владимир Бандура — заместитель начальника штаба СКВО, старший лейтенант Алексей Чагин — командир разведвзвода, сержанты Дмитрий Волков и Виталий Гавриленко, младший сержант Сергей Сапожников, рядовые Виктор Воеводин и Владимир Дрындин.
В. Бандура после тяжелейшего ранения около двух лет пролежал в госпиталях, мужественно перенес все операции и сегодня продолжает службу в звании генерал-майора в штабе СКВО. От него я узнал все подробности тех трагических событий на перевале Хурикау. Приведу свидетельство очевидца.
«В марте 1998 года я был направлен в Моздок исполнять обязанности заместителя командующего временной оперативной группировкой войск на Северном Кавказе. Как раз в это время было принято решение об усилении взводных опорных пунктов по периметру административной границы с Чечней. Вместе с генералами других силовых ведомств мы отрабатывали вопросы организации взаимодействия подразделений МВД и Минобороны. С проверкой должна была прилететь комиссия из Генерального штаба во главе с генералом А. Квашниным. Согласно первоначальному плану, работать им предстояло в Дагестане, затем во Владикавказе и конечный пункт пребывания — Моздок.
Получилось все наоборот. Самолете генералами и офицерами Генштаба сел вначале в Моздоке (Махачкала из-за непогоды не принимала). Комиссию возглавил генерал Прокопенко. После обеда я предложил ему изменить график и отработать намеченные вопросы сначала на моздокском направлении, а затем в Дагестане. Виктор Григорьевич наотрез отказался и вскоре вылетел в Дагестан. Проверку опорных пунктов, в том числе и в районе перевала Хурикау, наметили на 15 и 16 апреля.
Через несколько дней комиссия вернулась в Моздок. Вечером, накануне того трагического дня, Прокопенко провел совещание: определились с количеством машин, охраны. Позже, в более узком кругу, уточнили детали. Выезд наметили на 8 утра.
Ближе к полуночи 15 апреля мне пошли какие-то непонятные звонки. Например, приказали спланировать два вертолета из Моздока на Беслан. Стал разбираться, кто именно поставил такую задачу. Выяснил вначале, что якобы звонил заместитель начальника оперативного отдела 58-й армии и через дежурного передал распоряжение. Чье распоряжение? Непонятно. Сразу возникли сомнения. Почему кто-то через кого-то передает непонятные команды? В 6 часов утра дежурный сообщил: все предыдущие команды отставить, действовать по плану, принятому вечером.
В 8 утра колонна в составе трех машин — двух «уазиков» и автобуса — тронулась в путь. Погода стояла прекрасная. В головном «уазике» на переднем сиденье рядом с водителем расположился я, сзади — генералы-Прокопенко и Мухин. Хотел еще сесть генерал Герасимов (заместитель командующего 58-й армии).
— Нечего трем генералам сзади толкаться. Оставайтесь здесь, мы скоро вернемся, — сказал я Герасимову.
В этот день должны были прилететь начальник Генерального штаба А. Квашнин и командующий войсками округа В. Казанцев. Герасимов остался их встречать.
Все шло по плану. За нашей машиной двигался автобус с охраной. Замыкал колонну «уазик». В нем находились водитель, рядовой В. Олейников, полковники С. Гречин и В. Еремеев. Миновали милицейский КПП № 16. Еще тогда я удивился: почему милиционеры нас не остановили, чтобы проверить документы? Сколько раз проезжали там раньше — всегда останавливали, а сейчас беспрепятственно пропустили. Метров за сто до перевала я остановил колонну. Погода стала портиться, спустился туман. Видимость — минимальная.
Вышли из машин, перекурили. Я сказал, что осталось метров пятьсот и мы подъедем к опорному пункту, как только минуем перевал.
Буквально через несколько минут после того, как колонна продолжила движение, справа и слева от дороги я увидел людей в черных масках, с автоматами. Они стояли в полный рост (по 6–7 человек с каждой стороны). Одеты в новую камуфлированную форму серого цвета. В руках у всех автоматы «Кедр», спецназовские, с глушителями.
Почему-то сразу подумал: по нашу душу. Водителю Володе Дрындину крикнул: «Дави!» Он свернул и стал давить тех, кто слева стоял на обочине. Боевики отскакивали в сторону. Почти в ту же секунду с правой стороны по «уазику» открыли огонь. Я этого не видел, только слышал. Мне почти сразу пуля попала в ногу. Я попытался достать пистолет. Не помню, стрелял или нет (но когда очнулся на перевале внизу, пистолет был зажат в руке). Хорошо помню, как по обшивке салона цокали пули.
— Уходи на перевал, — кричу водителю.
И в тот же момент — сильный удар в спину. Потерял сознание…
Позже мне рассказали, что водитель получил три пули: в руку, ногу и спину. Превозмогая боль, он все-таки сумел вывести машину из-под обстрела и добраться до ближайшего блокпоста милиции. Только благодаря самоотверженности этого парня мы с Мухиным остались живы. Увы, Прокопенко погиб.
На блокпосту я пришел в сознание. Лежал на земле. Кто-то пытался разжать мне пальцы на пистолете. Вижу: Дрындин в шоке — бегает и материт милиционеров. А съемочная группа НТВ снимает на камеру все происходящее. И это через 20–30 минут после нападения на колонну! Поразительная оперативность».
