Параллельно детские годы Мадонны проходят под покровительством ее в некотором роде тезки — мадонны. «Святая Мария, Богоматерь, помолись за…» — слышится в «Покаянии», которое завершает ее альбом «Like a Prayer». Насколько сильно, должно быть, сбивало с толку маленькую девочку то, что она посылала свои молитвы той, которая тоже была мадонной, — Богоматери. Остановимся на мгновение на картине Кристофера Чикконе, который изобразил Мадонну, обвитую колючей проволокой. Вокруг ее головы, окруженной сияющим нимбом, написаны римские буквы MVLC: MV — слева от нимба, LC — справа. Не вникая в художественный замысел исходящего от нимба света, не оставляет в неведении и открывает глаза неверующим аббревиатура: MVLC — Мадонна Вероника Луиза Чикконе. Если ее брат без колебаний придает мадонне-Богоматери черты Мадонны, то это, конечно же, не се грех. Но использование этой картины позже для конверта одной из своих пластинок, вышедшей в Японии, вызвало замешательство, и она, по-видимому, не сделала ничего, чтобы этого избежать.
После смерти матери маленькая Мадонна сразу же оказалась на полном пансионе у монахинь. И это одна из сестер-монахинь была причиной появления у нее первого осознанного желания — сделать карьеру певицы, о чем она просит в своих молитвах, бойко смешивая религиозное с мирским. Рождество 1963 года: золотой диск «Dominique» сестры Сурир стоит на первом месте в американском хит-параде. Мадонне тогда только пять лет: фотографии навсегда запечатлели девочку в бельгийском монастыре рядом с молодой монахиней, играющей на гитаре. Похоже, эта монахиня и была ее наставницей. Еще до монастыря монахиня выпустила альбом и песню, которые стали «золотыми». Для Мадонны будущее ясно определено: «Я хотела бы пойти в монастырь». Она хотела служить и Богу, и песне, как сестра Сурир.
Некоторые помнят день, когда Эдд Салливан[45] отказался показывать телезрителям танец бедер Элвиса, снимая его только крупным планом, не опуская камеру ниже уровня груди[46]. Другие никогда не забудут еще одну передачу-шоу Салливана, в которой «Битлз» должны были уважительно поклониться. Некоторые вспоминают еще один случай, когда Эдд настоял на том, чтобы «Роллинг Стоунз» изменили слова «Let’s spend the night together» («Давай проведем ночь вместе») на «Let’s spend some time together» («Давай проведем некоторое время вместе»). Что касается Мадонны, то она вспоминает, что однажды сестра Сурир участвовала в шоу Салливана. Это было, когда Дэбби Рейнольдз исполняла роль поющей монашки в фильме «Dominique», и маленькая Мадонна видела в этом образе себя. Ее очень впечатляла идея быть одной из «невест Христа» и все-таки время от времени попадать на телеэкран, выпускать шлягер, глядишь — и работать в Голливуде. Конечно, это одно из смешных преувеличений, но, согласитесь, монашки, записывающие «золотые диски», не водятся в огромном количестве. И сестра Сурир имела очень большое значение для Мадонны: «Единственный человек, которого я могла бы взять за образец, это сестра Сурир». Неподражаемая смесь поп-культуры и католичества дарит волшебную надежду ребенку, который мечтает получить мировую известность, не повредив при этом своей вере. Вначале сестра Сурир, а вслед за ней Мария — мадонна — самая знаменитая во всей католической церкви женщина, — были идеальным ориентиром маленькой Мадонны Чикконе. «Я буду монахиней», — скажет она позже с таким выражением, как вы могли бы сказать: «Я собираюсь стать знаменитой».
Малолетние католики ведут очень напряженную жизнь. Попытайтесь представить себе учителя, который бы сегодня делал то, что было вполне обычным и даже считалось необходимым в то время, когда Мадонна была маленькой школьницей… «В школе, когда я была совсем девочкой, монахини часто задирали наши юбки на глазах у всех, чтобы проверить, какого цвета на нас рейтузы. Это делалось неожиданно, и было ужасно неудобно». На улице, за стенами пансионата, некий Вуди Аллен в своих странных «бананах», революционный лидер гигиены, помешанный на нижнем белье, постановил, что горожане должны менять белье каждые три часа. Чтобы заставить закон действовать, этот опереточный «лидер крайностей» объявил, что впредь нижнее белье нужно надевать поверх одежды. Великие умы всегда найдут общий язык: превращая унизительную процедуру проверки панталон в некоторое проявление раскованности, Мадонна демонстрирует свои рейтузы на каждой перемене. «Мы должны были носить спецформу в школе, и я надевала рейтузы яркого цвета и откидывала такие номера с задиранием юбки в перерывах между уроками». Подобная раскованность, однако, не привела Мадонну к раннему антиклериканству, часто наблюдающемуся у детей католиков. «В течение всех лет, проведенных мною в католическом пансионате, я воспринимала монашек как существ высшего порядка, превосходных и восхитительных. Они с поразительной точностью соответствовали моему тогдашнему представлению о знаменитостях. Они были сама элегантность. Они носили такие длинные платья, что можно было сказать, что они плывут, а не идут по земле. Все говорили, что они были «женами Иисуса». Я восхищаюсь ими до безумия». Мы добрались до серьезной «проблемы» Мадонны, и раз она дает согласие поделиться этой «проблемой» со всеми, то остановимся на ней более подробно.
Чтобы уклониться от удушливых идей о целомудрии, которые родители внушают своим детям в течение всего детства, большинство малышей-католиков прибегает к весьма легкой уловке: они лицемерят. Они внимательно смотрят на маму и папу и хорошо видят расхождения между пропагандой добродетели и реальной жизнью, а затем приспосабливаются как могут. Но Мадонна живет в нетипичной католической семье. Ее родители, удивительно набожные люди, точно следуют всем предписаниям церкви. Маленькая девочка не только серьезно верит в то, что ее родители оба были девственниками до брака, но еще и доказывает всем, что отец оставался непоколебимо целомудренным в течение трех лет после смерти ее матери, пока вновь не женился. Объективно вполне можно допустить, что ее родители были на самом деле образцом добродетели. И если говорить об их родителях, то и по материнской и по отцовской линии все были послушными католиками. Родители отца покинули свою родную Италию, чтобы попытать счастья в Америке. Родители матери, канадские французы, принадлежали к религиозной общине, которую американская католическая иерархия расценивала как образец удивительной стойкости. Несмотря на сильное давление на католическую культуру, они не уступили ни на дюйм и доказали свою религиозную самобытность[47].
Таким образом, Мадонна родилась не ко времени. Хронологически она росла во время сексуальной революции, находясь при этом в атмосфере целомудрия, какое трудно было себе представить. «Мы жили в очень чопорной семье. Когда я была маленькой, моя бабушка делала мне внушения, чтобы я не ходила гулять с мужчинами, любила Иисуса и была мудрой маленькой девочкой. В детстве у меня было только два представления о женщинах: или это святая дева, или шлюха. Это было немножко страшно». Сказано верно — страшно. Праздники Пасхи для детей незабываемы. Ей еще не было пяти. В интервале между казнью и Воскресением Христа ее мать покрывала все иконы и картины на религиозные сюжеты в доме фиолетовой вуалью, и когда наступал момент Воскресения, Христа чествовали снятием вуали с икон. Да, это была семья незаурядной набожности.
С того времени Мадонна безуспешно пытается найти истоки «фиолетовой страсти». И чем больше она вспоминает, тем больше уверяется, что ее мать всегда отмечала Воскресение Христа подобным образом. Может быть, имя Вероника, выбранное Мадонной при конфирмации, — завуалированная дань уважения чуду Воскресения. «Когда я проходила обряд конфирмации, я выбрала имя Вероника в честь святой, которая отерла лицо Иисуса. Вы ведь знаете, что нельзя было помочь Иисусу, когда он нес свой крест. Но она не побоялась пробиться сквозь толпу и отереть его лицо, облегчив его страдания. Я думаю, что это очень хорошо, и я решила взять себе ее имя». Нам непривычна такая искренняя непосредственность Мадонны. И надо признаться, что ее часто повторяющиеся намеки на вуаль Вероники непонятны не-католикам. Когда святая Вероника отерла вуалью лицо Иисуса, отпечаток его лица чудесным образом остался на ткани… Впрочем, имя Вероника происходит из языкового смешения — наполовину латинского, наполовину греческого, — которое означает «чистое изображение» (приблизительно), Vera icon — анаграмма имени Вероника. Так что имя, которое Мадонна выбрала при конфирмации, взято в честь святой Вероники, женщины, которая еще при жизни подарила неверующему народу лик его Бога.
