Несмотря на кажущееся сходство, разница в подходах отца и сына Кеннеди к диктатуре и демократии была огромна. Коротко говоря, отец считал, что демократия слаба и в борьбе с авторитарной и тоталитарной системой обречена на крах; ну а сын утверждал: нет, демократия победит, если будет сильной, преодолеет пассивность и, отказавшись от оборонительной тактики, остановит противника на дальних подступах, перейдет в наступление и разгромит его. А сильной демократию сделать можно. И должно. Иначе и впрямь не будет гарантий, что коварный и жестокий враг не покусится на ее устои, ценности и достижения. Свобода должна не только уметь себя защищать, но и нейтрализовать, а если надо – то и беспощадно громить своих недругов.

Вообразите ситуацию: Джек пишет работу, а Джо – докладные Рузвельту и госсекретарю Халлу. Сын (в дипломе): «Чтобы одержать победу, демократии должны быть солидарны друг с другом, постоянно наращивать хозяйственную и военную мощь»; отец (в телеграмме): «Если мы хотим выжить, то должны готовиться сражаться на собственном заднем дворе». И вот профессора в Гарварде и политики в Вашингтоне читают эти документы, а нацисты маршируют по Европе.

Джон, слышавший в Лондоне вой сирен и залпы ПВО, настаивал на срочной мобилизации и укреплении военной мощи США. Британия проспала момент, когда оказалась лицом к лицу с вооруженной до зубов гитлеровской тиранией. Пора было будить Штаты.

Джек закончил университет с отличием. Его диплом получил высшие оценки. Роуз и сестры пришли поздравить его в Гарвард. А потом он снял ритуальную мантию и шапочку с кисточкой, и они отправились праздновать домой, где на пике веселья получили телеграмму: Я ВСЕГДА ЗНАЛ ДВЕ ВЕЩИ ПЕРВАЯ ЧТО ТЫ УМНЫЙ ВТОРАЯ ЧТО ТЫ ЗНАЮЩИЙ ПАРЕНЬ С ЛЮБОВЬЮ ПАПА.

Именно отец в своей мягкой манере: а почему бы тебе не… – подсказал Джеку превратить успешную научную работу в книгу, рассчитанную на широкого читателя. Академический успех воодушевил его, и работа закипела. И хотя, как и прежде, он писал отцу: «Сегодня веду на бейсбол подружку нашей Кик; это – мое первое свидание с девушкой-католичкой; очень интересно, как пройдет», – на первое место выходила работа. Так оно почти всегда и будет: первым делом – самолеты (авианосцы, подводные лодки, баллистические ракеты), а девушки потом.

Джо-старший снабжал сына полезными советами. Например – рекомендовал не перекладывать полностью ответственность на общество с британского руководства. Ибо это в его обязанности входит «следить за благополучием державы и просвещать ее граждан». И в случае с Мюнхеном и его последствиями ответственность делится поровну.

Джек дописал несколько глав, сделал текст динамичней и изменил финал: «Недостаточно сказать, что события последних недель разбудили демократию. <…> Наш долг – усвоить британский урок и заставить демократию работать. Прямо сейчас. Любое государство эффективно, когда все хорошо. Но выживает только способное работать в тисках кризиса».

В качестве опоры и основного ресурса Кеннеди видел среднего американца, который, по его мнению, несмотря на свой изоляционизм и слабое внимание к зарубежным проблемам, не любил Гитлера. Что же касается СССР и возможного желания западных лидеров направить агрессию Гитлера на восток, то эту версию Кеннеди не рассматривал. Он не относил Советский Союз к числу свободных стран, пакт Молотова – Риббентропа был еще впереди, как и 22 июня 1941 года. Коммунисты всегда считались потенциальными противниками Америки, а видеть в красном Кремле потенциального союзника у Джека не было повода.

По просьбе Джо-старшего его приятель и сотрудник New York Times Артур Крок посоветовал Джону литературного агента, а также название книги: «Почему Англия спала». Его смысл и звучание обыгрывали титул книги Черчилля «Пока спала Англия»[25]. В письме отцу Джек пошутил: «Полагаю, премьер-министр не рассердится».

Книга вышла в издательстве Wilfred Funk. И имела успех.

Шла битва за Англию. Остров стал мишенью для нескончаемых бомбежек, а небо над ним – ареной жестоких боев. Казалось, близится решительный штурм. Сводки с театра военных действий служили книге отличной рекламой. В США продали 40 000 экземпляров. Почти столько же – в Англии. Гонорар автора составил 40 000 долларов. Гордый отец послал книгу профессору Ласки, королеве и Черчиллю. Премьер-министр не обиделся.

А пресса особо отметила ее трезвость и актуальность.

Предприятие, которое легко можно было счесть авантюрой, удалось.

– Вспоминая тебя, люди будут говорить и об этой книге, – писал Джо сыну. Был прав.

А путешественнику Джону Фицджеральду Кеннеди предстояли новые маршруты. Он был против войны, но – готов к бою. Помни Аламо![26] И потом: «Хочешь повидать другие страны, встретить интересных людей, пережить удивительные приключения? Вступай во флот!»

Итак, к концу 1940 года Кеннеди-старший – исторический пессимист и американский изоляционист – успел и поддержать Франклина Рузвельта, и поссориться с ним. Входя в число соратников президента, он далеко не во всем был с ним согласен. Как и его сын, который в 1940 году на съезде демократов в Чикаго отдал голос за политика-ирландца Джеймса Фарли, то есть против выдвижения Рузвельта на третий срок, хотя было ясно, что он победит уже в первом туре. Так и вышло – Рузвельт получил 946 (86,32 %) голосов против 72 голосов у Фарли, пришедшего вторым.

Вскоре Рузвельт был избран президентом. Наряду с другими ключевыми фразами его предвыборной агитации, лейтмотивом кампании звучали слова: «…обращаясь к отцам и матерям, я заверяю вас: никто не пошлет ваших мальчиков воевать на чужой земле».

Но в день 7 декабря 1941 года, когда японская авиация атаковала американский флот в бухте Пёрл-Харбор на гавайском острове Оаху, война ударила в двери Америки. И ударила с размаху. Да, Гавайи – это не бастионы Нью-Йорка и Сан-Франциско, но это Соединенные Штаты. И уж если противник стучит в наши двери, ему не избежать расплаты.

Так говорил на совместном заседании Сената и Палаты представителей Конгресса США президент Рузвельт на следующий день после того, как на дно пошла краса и гордость американского флота – линкоры «Аризона», «Западная Вирджиния», «Калифорния», «Оклахома» и другие суда. Еще четыре линейных корабля, три крейсера и эсминец были сильно повреждены. Все восемь линкоров, стоявших в тот день на базе Пёрл-Харбор, вышли из строя: боеспособность американских военно-морских сил в Южных морях была подорвана.

Огромный урон понесла и авиация: из 402 их самолетов 188 было уничтожено, 159 – повреждено[27]. Потери составили более 2000 убитыми и более 1000 ранеными. Рузвельт не солгал: американским мальчикам не пришлось плыть воевать за чужую землю. Они пали на своей. На них обрушили бомбы, снаряды и торпеды 353 самолета, взлетевшие с кораблей ударной группы ВМС, – авианосцы «Акаги», «Хирю», «Кага», «Секаку», «Сорю» и «Дзуйкаку». Вскоре вице-адмирал Тюити Нагумо доложил командующему объединенным флотом адмиралу Исороку Ямамото об успехе операции. Островная империя начала свою экспансию на просторах Тихого океана. А еще через несколько часов США объявили ей войну.

«…В день, навсегда отмеченный позором, – сказал президент сенаторам и конгрессменам, – Соединенные Штаты Америки подверглись внезапному и преднамеренному нападению… <…> Потеряно много американских жизней. Кроме того… в открытом море между Сан-Франциско и Гонолулу американские корабли подверглись торпедным атакам».

Далее президент перечислил территории, атакованные в этот день японскими войсками: Гонконг, Гуам, Малайю, Мидуэй, Уэйк и Филиппины.