— Значит, не узнаешь ты меня, — вздохнула девушка. — Ведь всего же неделю назад ты и Сурок ехали этим же самым путем.

Почему я должен ее узнавать? И вообще, откуда она знает про Сурка и про то, как я в тот морозный вечер на Рождество, высматривая у обочины голосующих, услышал звонок по мобильному. Выехал я тогда довольно рано, но даже не заметил, как промелькнуло несколько часов. В начале одиннадцатого движение на улицах стало стихать, и на дорогу начали падать мелкие снежные хлопья. Я вынул трубку.

— Да?

— Привет! — донесся знакомый голос. — Саня, ты далеко? Катаешься?

— Работаю, — лапидарно ответил я.

— Так где ты?

— На Аминьевском.

— Слушай, забери меня на Верейской! Это же рядом. Край как надо — у меня груз! А я тебе клиента подгоню, устроит?

Если честно, мне не очень хотелось ехать за Сурком, да и видеть его сегодня — тоже. Мы не такие уж близкие друзья, хотя и не сказать, что далекие. Но в одиночку таксовать совсем уж грустно, а хоть с каким-никаким, а собеседником все равно веселее. Тем более с ним спокойнее — как-то раз мы довольно удачно отбились от трех шакалов, решивших присвоить мою телегу. Один я с ними не справился бы…

— Ты где там?

— Дом шесть, первый подъезд. Мне ждать?

— Жди.

Ехать действительно было не слишком далеко; я свернул к нужному зданию и, подрулив к подъезду, заметил высовывающуюся из его дверей знакомую харю, обладатель которой радостно замахал рукой, увидев меня в машине. Другая его рука была занята какой-то внушительной коробкой.

То был Сурок; притормозив, я впустил его к себе в машину — он уселся на заднее сиденье, а свою коробку, немного подумав, зачем-то перевалил через спинку переднего, поставив свой груз рядом со мной. Наверное, мой приятель кому-то заготовил рождественский презент. Однако он уже был под небольшим градусом — не иначе, у кого-то «квасил».

Мы еще раз поприветствовали друг друга.

— Ну, че, кайфово, Саня, ты сегодня таксанул?

В вопросе мне послышался плохо скрываемый намек. Еще чего не хватало! Буду я его поить, как же!

— Маловато, — сказал я. — У меня с этого года хозяин арендную плату здорово взвинтил. Еще бы штуку снять…

— Слушай, — вдруг сказал Сурок. — Я же тебе клиента обещал подогнать. Надо? Это недалеко. И бабло все твое.

— Надо, — сказал я.

— Щас позвоню. — И Сурок стал нажимать кнопки на телефоне.

Я прикурил сигаретку и посмотрел во внутреннее зеркало. Шарообразная стриженая голова покачивалась в такт толчкам машины. В полутьме физиономии видно не было, но я знал, что за последнее время она здорово округлилась — Сурок с тех пор, как связался с бандой этого психопата, трясущего лавочников, вконец обленился и при этом здорово пристрастился к крепкому пиву, которое мог поглощать в количествах просто невероятных. Мозгов у него, кажется, стало еще меньше, да и вообще — я часто ловил себя на мысли, что мой в старое доброе время едва ли не самый лучший друг все больше становится мне в тягость. Впрочем, тогда я не знал, что уже послезавтра его возьмут с поличным…

Сзади чавкнула пивная баночка. Сурок, закончив телефонный разговор, припал к ней своей пастью и с шумом сделал несколько глотков.

— Тоже мне, «Холстен», — проворчал он. — Потрясающее дерьмо. — И снова глотнул.

«Ну и не пил бы, раз дерьмо, — подумал я. — И вообще, нечего душу травить. Знает же, паразит, что я за рулем даже кваса не пью…»

Сурок дохлебал свой «Холстен», раскатисто рыгнул и потянулся.

— Эх! Засадить бы кому-нибудь… — произнес он мечтательно.

— У тебя все мысли в одну сторону, — сказал я.

Хотелось спать. От усталости мысли в голове путались. Черта бы я потащился на этот заказ, но уж очень нужны деньги… Вот, кстати, и приехали.

Я подъехал к нужному зданию.

— Контора, что ли? — удивился я. — Решили в такой день допоздна работать?

— Видимо, непростая контора, — глухо сказал Сурок.

Открылась дверь, и оттуда сразу же выпорхнула женская фигурка в белой шубке. Ее провожал какой-то мужчина. Посмотрев на мою машину, он сразу же скрылся за дверью.

— А тебя, кстати, где высадить? — спросил я своего приятеля.

— Поехали, — лениво проговорил Сурок. — Соберешься домой, меня по пути высадишь.

Сурок жил неподалеку от моей новой квартиры, но у него в гостях я еще ни разу не был. Так же как и он у меня.

Девушка тем временем подошла к моей «семерке», и я приоткрыл дверцу.

— Это с вами договаривались до Глушанинского? — послышался вопрос.

— Со мной, — подтвердил Сурок, тоже распахивая дверцу. — Садись! Все пучком!

Женщина (впрочем, скорее девушка — на вид ей было вряд ли больше двадцати) слегка колебалась, видя в машине нахального мужика с внешностью типичного гопника.

— Садитесь, — сказал я в свою очередь.

Чертова коробка лежала рядом со мной совсем некстати. Пока я пытался ее обхватить, чтобы переместить назад, девушка успела сесть на заднее сиденье, рядом с Сурком.

…Ехали мы довольно долго, пока пришлось делать такую громадную дугу. Мы все молчали: я, если честно, потому что здорово устал, а почему пассажирка — кто ее знает… Сурок тоже не высказывался, но все время шумно сопел. Он хлопнул еще одну банку, а ведь до того, как сесть ко мне в машину, Володька успел крепко поддать.

Мы проехали указатель, светившийся в лучах фар, и я спросил:

— Где остановить?

— Сейчас покажу, — отозвалась девушка. — Вот тут повернуть, а там прямо…

Я съехал с Волоколамского шоссе (сразу стало как-то уж очень темно), а потом появился освещенный проезд к видневшимся невдалеке пятиэтажным «хрущевкам». Едва свернув, я сразу же остановился — через небольшой пустырь дороги не было, а проезд был явно специально загроможден бетонными блоками.

— Приехали, — сказал я.

— Ага, спасибо… — Девушка начала рыться в карманах шубы. На свет появилась небольшая косметичка. Щелкнул замок, раздалось легкое шуршание и позвякивание. Громче… Лихорадочнее…

— Р-ребята, — жалобно сказал девушка. — Я, кажется, забыла деньги… Или потеряла…

Я про себя выругался.

— Так вообще-то не делается, — сказал я. — Надо сперва проверять кошелек, а потом тачку ловить… Или ночевать там, где гуляла… Нет, потащилась на ночь глядя… Ну что, нашла?

— Нет…

— Тогда выметайся! — Я страшно разозлился, и даже захотел повернуться и свистнуть девчонку по вывеске, хотя и не бью женщин. Она взялась за ручку двери…

Но вдруг ее руку схватила чья-то другая рука и резко дернула назад. Это в дело вмешался Сурок.

— Ты че, а? На халяву любишь ездить, в натуре? — по-жлобски растягивая слова, заговорил Володька.

— Ребята, ну я… Я же случайно, — стала оправдываться девица.

— Короче, ты… За проезд всяко-разно же платить надо…

— Ну, вы подождите меня здесь… Я сейчас сбегаю и принесу. Я ведь тут живу, рядом…

Сурок заржал как лошадь. Меня тоже разобрал смех. Интересно, за кого она нас тут держит? За лохов, что ли?.. Сколько раз я уже зарекался везти кого-либо, не договорившись об оплате сразу и не взяв денег вперед! Ну да ладно, хрен с ней, пусть топает…

— О-о-ой! — громко взвизгнула девица. — Ты что?

Я резко повернулся назад. Сурок, оказывается, уже вцепился пассажирке одной рукой в ее колено, другой — в руку и, сопя, начал тянуть девчонку к себе.

— Слышь? — сказал я. — Ты, рожа охреневшая! Брось это! Пусть катится к свиньям!

— Че значит «катится»? — спросил Володька. — Пусть рассчитывается.

— О-ой! Отпусти! — Девчонка, кажется, была перепугана не на шутку. — Ребята, я сейчас позвоню, деньги вынесут…

— Слышь, что говорю?! Отпусти ее!

— И даже не подумаю…

Сурок, похоже, был настроен серьезно. Мне долго думать было нельзя. Во-первых, еще немного — и прощай, моя репутация честного «бомбилы», а во-вторых…

Я перегнулся через спинки сидений и хорошенько дал Сурку по круглой морде.

— Хорош! — рявкнул я как можно злее. Впрочем, злился я по-настоящему.