САВЕЛЬЕВ (Кольев) Андрей Николаевич
"ЧЕЧЕНСКИЙ КАПКАН"
Предисловие
Книга Андрей Кольева — талантливого публициста и ученого — является одной из первых столь серьезных публикаций, посвященных истории, причинам и последствиям Чеченской войны. В книге, изданной Конгрессом русских общин, соединены факты и оценки, документы и свидетельства участников боев, история и военная стратегия.
Многоплановость работы автора и жесткость его оценок, возможно, оттолкнут часть читателей, предпочитающих искать в истории войн “официальную истину”. Вероятно, книга вызовет ярость правительственных мужей, допустивших бандитский мятеж в Чечне. Вероятно, ее с ненавистью встретят некоторые “правозащитники”, предпочитавшие рассматривать трупы русских солдат из бойниц дудаевской резиденции. Но книга Андрея Кольева не для них. Она для тебя, читатель “Русского дома”. Ибо те, кто еще любит Россию, не могут не стремиться знать правду о Чеченской войне, иметь веские основания, чтобы противостоять лжи, переполнившей страницы газет и телеэфир.
Поражение в Чеченской войне 1994–1996 гг. многие годы будет отзываться болью в каждом русском сердце. Эта боль, собственно, и будет отделять истинно русских людей от русских по паспорту. Эта боль становится чертой русского национального характера.
Вместе с тем, важно не только “обижаться за державу”, но и понимать истоки наших неудач, разрабатывать стратегию будущих побед. Именно этому посвящен последний раздел книги, сравнивающий Чеченскую и Кавказскую войны, теоретические разработки древних стратегов с действиями российских властей в Чечне. Как и в прошлые времена, нам необходимо осмыслить состоявшееся поражение, понять истоки чудовищной недееспособности собственного правительства, увидеть закономерности, связанные с ведением современных локальных войн.
Уже сегодня ясно, что сценарии “малых войн” нам пишут те, кто используют межэтнические конфликты в своих интересах. Для одних интерес выражается в контроле за каспийской нефтью, для других — в удобном транзите оружия и наркотиков, для третьих — в отвлечении общественного мнения, сил и средств правоохранительной системы от собственных преступных деяний… В любом случае мы сталкиваемся с интересами, противоречащими интересам национальной безопасности России, задачам преодоления социально-экономического кризиса в стране, задачам обеспечения достойной жизни гражданам нашей Родины. Об этом прямо говорится в книге “Чеченский капкан”.
Война прекращается только победой одной из сторон. Победа может быть своя или чужая. Одни стремятся к победе России, другие — к победе ее врагов. Здесь не полутонов. Не будет полутонов и в грядущих конфликтах, которые, судя по сложившейся обстановке, еще не раз вспыхнут на границах Российской Федерации. Поэтому Чеченская война всем нам — урок. Пока мы не освоим этот урок, мы будем терпеть поражения одно за другим.
Да, мы проиграли Чеченскую войну, проиграли важное сражение. Но мы не проиграли всей кампании! Если мы поймем кто наши враги, кто наши друзья, если не будем смотреть равнодушно на разложение власти и разворовывание богатств страны — наши победы впереди.
Д.О.Рогозин,
председатель Конгресса русских общин, 1997
Путь к неизбежности
НЕВОСТРЕБОВАННАЯ ИСТОРИЯ
Живущие в Кавказских горах народности всегда были окружены более трудолюбивыми и мирными народами. Конфликт между землепашцами и скотоводами отражен еще в библейской притче про Каина и Авеля, да и в других притчах из истории еврейского народа. Аналогия в данном случае видится еще и в том, что библейские сюжеты всегда оправдывают именно скотоводов, как оправдывали кровопролитные бунты имперских окраин теоретики национально-освободительных движений и марксисты.
Условия существования горских нардов Кавказа были таковы, что основой их жизни почти всегда был грабеж, вошедший в плоть и кровь, в быт и культуру. Труднодоступные территории замыкали горские общества в самих себе, ограничивая возможности в развитии, сохраняя один и тот же уклад на века. Равнинные народы, тем временем, шли дальше и дальше по пути цивилизации и расширения подвластных им пространств, пока не столкнулись с застрявшими в минувших столетиях варварами.
Практически вся история войн России на Северном Кавказе связана с реликтовым чеченским этносом, в котором глубоко укоренились самые свирепые варварские обычаи. В одних случаях чеченцы играли большую роль, в других меньшую, но присутствовали в конфликте всегда.
Чеченцы, достаточно поздно приняв ислам, никогда не были правоверными мусульманами и ценили свои родовые законы выше суда по шариату. Если шариат отрицает всякое воровство, то у чеченцев воровство у соседей всегда считалось удалью. По родовым обычным законам (адатом) наказывалось лишь воровство у своих. Всплеск религиозного фанатизма во время Кавказской войны был непродолжительным и не оставил в самосознании чеченцев глубокого следа.
Во второй половине XVIII века главы родо-племенных тейпов Чечни втянулись в военные действия против России. Набеговая система развивалась с ростом экономического благосостояния, обусловленного главным образом трудом русских. В дальнейшем набеги переросли в войну, почти четверть века зверствовали на Кавказе банды имама Шамиля, смутившего “вольные общества” горцев идеологией “джихада” — священной войны мусульман.
Подавить горский бандитизм чисто военными средствами тогда не удалось даже несмотря на строительства генералом Ермоловым крепостей Форт Петровский, Грозный, Владикавказ, Нальчик и других. Наряду с чисто военными акциями России применила политику разделения чеченцев на мирных и немирных, наделения части горцев землей на равнине, укрепления административных органов. Но целенаправленной работе России на Кавказе противостояла вековая привычка к дикости, которая предопределяла поведение дагестанцев, чеченцев, представителей других северо-кавказских народностей.
В Кавказской войне, вопреки привычным вымыслам ученых советского периода и журналистским легендам современных журналистов, чеченцы отвагой не отличились, но были отмечены “успехами” в другой области.
Генерал Ермолов писал: “Ниже по течению Терека живут чеченцы, самые злейшие из разбойников, нападающие на линию. Общество их весьма малолюдно, но чрезвычайно умножилось в последние несколько лет, ибо принимались дружественно все злодеи всех прочих народов, оставляющие землю свою по каким-либо преступлениям. Здесь находили они сообщников, тотчас готовых или отмщевать за них, или участвовать в разбоях, а они служили им верными проводниками в землях, им самим не знакомых. Чечню можно справедливо назвать гнездом всех разбойников”. Слова эти крайне актуально звучат и теперь.
Присоединение Чечни к России порой представляют следствием “имперской политики” или “колониальной войны”. Даже если это воспринимается как исторически неизбежная жестокость, это ничуть не оправдывает ошибки. Причина тут в другом — в традиционной для чеченцев “доблести” грабежей, которые были неприемлемы для связей России с Закавказьем, да и вообще для нормального содержания российского пограничья. Терпеть у себя под боком бандитский анклав, который фактически перекрывает торговые пути на юг и постоянно разоряет прилегающие территории, Россия не могла.
Чеченский бандитизм был подавлен Российской Империей, но глубинные его причины не были преодолены. С новой силой бандитизм развернулся при большевиках, которые благоволили к головорезам, уничтожавшим казачьи станицы, крушившим все признаки ненавистной им российской государственности. С бандитами большевики расплачивались конфискованными казачьими землями, государственными постами.
В 1917 году чеченцы стали одной из сил, которая использовалась разрушителями страны. Среди сплошь безграмотных чеченцев распространялись слухи о то, что солдаты убивают их соплеменников. Начались грабежи эшелонов на Владикавказской железной дороге, затем — нападения на прииски Грозного, на которых работали только русские рабочие, обеспечивая пятую часть всей нефтедобычи в стране. Интриги периода двоевластия привели к выводу из Грозного боеспособных воинских частей, разрушению трубопроводов, остановке нефтедобычи, поджогу большинства промыслов (которые горели весь 1918 год и четыре месяца 1919), бегству населения и осаде города чеченскими бандами. Сопротивление бандитизму оказывали только русские рабочие и казаки. Все это так похоже на ситуацию 90-х годов…
