— И это качество называется…

— А вот это наш большой секрет! Видишь ли, землянин…

Инарп был прерван на полуслове внезапным шумом в соседней комнате. Что–то щелкнуло, раздался сдавленный возглас, затем звук сильного тяжелого удара, от чего перед Ретифом на столе запрыгали чашки. Через минуту такой же силы удар потряс дверь, по ее покрытой лаком деревянной поверхности пошли крупные трещины.

— Как я не догадался! — вскричал, вскакивая со своего места, Инарп. — Этот Фудсот… Он продал нас!

Внешне спокойно реагируя на происходящее, Ретиф был крайне взволнован. Он бегло осмотрел комнату в поисках запасного выхода. Увы, если не считать двери, в которую ломились сейчас непрошеные гости, единственным средством сообщения с внешним миром была вентиляционная отдушина, к тому же забранная решеткой.

— Ретиф! — крикнул Инарп. — Я обязательно свяжусь с то…

С ужасающим треском дверь ввалилась внутрь комнаты. Существо, ворвавшееся через образовавшуюся брешь, было семи футов роста, болотно–желтой раскраски с пурпурными и черными пятнами. Три огромных и чрезвычайно толстых ноги составляли две трети его тела. Его длинные, свисающие вдоль тела шесть рук плавно переходили в бугристые плечи, наполовину скрытые крепкими щитками наподобие черепашьего панциря, украшенные многочисленными шипами. Короткая и толстая шея венчалась огромной головой. Ярко–красные губы подрагивали и кривились, обнажая желтоватые длинные клыки. Здоровые, размером в теннисные мячи, глаза бешено вращались.

С диким ревом чудовище бросилось вперед на Ретифа. Тот успел опрокинуть навстречу ему стол, за которым он с Инарпом какие–то минуты назад спокойно потягивал «Пепси».

Пока монстр расправлялся со столом, от которого в разные стороны разлетались щепы и доски, Ретиф пробрался к выломанному выходу из комнаты. Обернувшись назад, он обнаружил, что члена Группы Перераспределения нет и в помине. Чисто инстинктивно Ретиф обратил взгляд вверх, на вентиляционную отдушину: решетка, которой она была забрана, была разломана, погнута и болталась на соплях.

В тот самый момент гигант, закончив наконец доламывать стол, опять странно взревел и атаковал Ретифа в лобовую. Тот еле успел выпрыгнуть из комнаты и захлопнуть за собой поднятую с пола дверь. Понимая, что закрыть проход сломанной и выбитой из петель дверью — это значит ничего не сделать для спасения, Ретиф ухватился руками за тяжеленный бар, стоявший, слава богу, тут же, и загородил им вход в комнату. Бар сразу же затрясся от ударов чудовища, упорно ломившегося к Ретифу.

Ретиф стал оглядываться в поисках спасения. Было темно, но он все–таки разглядел хозяина Фудсона, жавшегося к стене справа от землянина.

Ретиф вытащил его на свет и, схватив за горло, захрипел:

— Ты, грязный негодяй! Кто тебе заплатил?!

Дверка бара вместе с парой бутылок вывалилась на пол, и в проеме показалась огромная волосатая рука, рев монстра стал громче…

— Отпусти меня, землянин! Я ничего не могу тебе сказать!

— Зачем ты меня продал?! А, может, ты с Инарпом был заодно, а?!

— Ты знаешь так много, что, может, все сам и расскажешь?!

— Инарп всех обманул! Он развалился на Простейших и вышел через вентиляционную дыру, верно?

— Для землянина ты слишком много знаешь, — проворчал Фудсон, косясь на сотрясающийся от ударов изнутри бар. — Да, незавидный конец даже для такого плута, каким был Инарп.

— Конец? Ты сказал: конец?

— Да. Его части вернутся туда, откуда они прилетели на одну эпоху назад, чтобы слепить твоего приятеля. Простейшие будут искать новую комбинацию соединения. Они убедились на своем собственном опыте, что предыдущая оказалась нежизнеспособна.

— А он мечтал о смене режима, — сказал Ретиф. — Даже не верится… Я сейчас ухожу, Фудсот, но прежде ты мне расскажешь, почему нас прервали столь грубо? Я считал, что уже привык ко всем разновидностям лумбаганцев, но этот… таких я еще не видел, клянусь!

— Ходили слухи… Я сам точно не знаю, — неуверенно начал Фудсот.

— Почему ты замолчал?

— Я говорю, что по этому поводу ходили кое–какие слухи, но распространять их — вредно для здоровья, понимаешь? Ты, надеюсь, поможешь мне вытащить его оттуда и выпроводить?

— Боюсь, что нет, Фудсот.

— Ты… ты хочешь сказать, что бросаешь меня на произвол судьбы?! — трясущимися губами прошептал Фудсот.

— Я хочу жить, пойми это. А кроме того, у меня есть дело, которое я не имею право бросать. Я воспользуюсь черным ходом?

— Нет! — вскричал хозяин и как–то неуверенно продолжил: — У меня нет другого выхода, кроме парадного.

— Там–то меня и возьмут? Тепленького? Ты это имел в виду, мошенник? Спасибо. — Ретиф бросился на кухню и не ошибся: там была небольшая дверка. Она привела его на тропку, с обеих сторон закрытую от улицы высоким кустарником, изгородью и бочками с провизией для харчевни.

Было темно, и Ретиф продвигался вперед с большой опаской. Вдруг он услышал рядом с собой шорох. Из темноты выступила укутанная в глухой плащ долговязая фигура. В руках у незнакомца блеснуло дуло револьвера.

— Вот он, мое вознаграждение за долгое ожидание! Мышь полезла за сыром и угодила в ловушку!

— Вы меня называете мышью, Вилт? — спросил Ретиф спокойно. — Чего вы здесь околачиваетесь так поздно?

Гроасец отступил на шаг назад. Было видно, что он немного смутился.

— Откуда вы знаете мое имя? — прошипел он.

— А вы не помните? Господин посол представил нас друг другу неделю назад на банкете?

— Но какой предатель сообщил вам, что я буду здесь в эту минуту?

— Тот самый, что стоит сейчас за вашей спиной и вытаскивает из–под плаща пистолет.

Вилт дико вскрикнул и выронил из рук оружие. Ретиф не преминул его быстро подобрать.

— Бедняга Вилт! Вам не повезло, и это укрепляет меня в надеждах лечь в сырую могилу не сегодня, а чуть позже, — всплеснул руками Ретиф. Потом он наставил револьвер на его недавнего владельца со словами: — Кстати, а зачем вам понадобилась сегодня эта игрушка?

— Не буду от вас ничего скрывать, дорогой Ретиф. Мне было приказано доставить вас под страхом смерти к месту, где у вас состоится разговор с Самым Высокопоставленным Лицом.

— Самым высокопоставленным в гроасской иерархии?

— Естественно. Думаете, я стал бы угрожать револьвером дипломату — пусть даже двуглазому, как вы — ради его встречи с представителем низшей расы?

— Думаю, не стали бы. И о чем же у нас предполагался разговор?

— Думаете, я посвящен в дела и мысли Самого Высокопоставленного Лица? — Вилт все еще с опаской оглядывался вбок и чуть назад. — Во имя нашего знакомства, прикажите вашему приятелю отвести дуло пистолета куда–нибудь в другое место… Мало ли что бывает. — Голос Вилта дрожал.

— Он бы с удовольствием это сделал, — сказал Ретиф, — если бы он в действительности стоял за вашей спиной и вообще существовал в природе. Но его нет, и, полагаю, вам от этого станет спокойней. А теперь…

— О, эти земляне! — взвыл гроасец. — Какое двуличие!

— Не принимайте близко к сердцу, Вилт. Остались живы — этому и радуйтесь. Я–то вас просто обманул, а другой бы на моем месте и плаща бы от вас не оставил, согласитесь сами. Более того. Уговорили, я иду с вами.

— Вы?!.. Идете со мной?!.. — Все пять глаз гроасца округлились от изумления.

— А почему бы и нет? Еще не так поздно. — Ретиф разрядил револьвер и передал его обратно Вилту.

— О, как это благородно с вашей стороны, Ретиф! — прошипел Вилт. — Как жаль, что такое взаимопонимание между гроасцами и землянами встречается столь редко.

— Это верно, жаль. Все же давайте двигаться потихоньку. Вы не против? Будет некрасиво, если Самое Высокопоставленное Лицо будет вынуждено пребывать в томительном ожидании.

— Хорошие слова. Только давайте без ваших шуток, Ретиф? Один раз вы меня обманули, но будет жаль, если вы попытаетесь это сделать снова…

— Не беспокойтесь, Вилт. Я не хочу упустить верный шанс поговорить с Самым Высокопоставленным Лицом, уж поверьте.