Отец Гарсия улыбнулся – напряжение сразу оставило его. – Я это уже заметил.

Кабальерос уже прошли через период обманутых ожиданий, испробовали горечь непонимания и незаслуженных обид.

Как раз в этот момент Пэйсон и его противник добрались до следующего стола. Никое торопливо обогнул стойку и направился к дерущимся.

– Эй, ребята, одного стола вполне достаточно. Хватит шума, люди пришли сюда отдыхать, а не на ваши игры глазеть.

Противник Пэйсона угрем выбрался из-под Ковбоя, пружинисто вскочил на ноги. Был он строен, красив -истинный дьявол. Белозубая улыбка, взгляд задорный…

– Прости за беспокойство, хозяин. Если что-то не так, мой дружок заплатит. Все из-за его неуклюжести.

– Не называй меня дружком, олух безглазый. Смотреть надо, куда падаешь! А то рухнул прямо на стол, раззява!..

– Почему бы вам двоим не посидеть спокойно? – предложил расположившийся у стойки Бак Ивенс. – Развели тут бодягу с зуботычинами…

Ковбой и его приятель, младший лейтенант Джесс Джеймс Лейба, по прозвищу Беглец, направились прямиком к Баку.

Сразу после приема в полк Лейба во время неудачной кампании против Кланов был приставлен к системам слежения, обеспечивавшим охрану периметра. После того как прежний командир роты Аделанте Хуан Редро О'Рурк был убит во время атаки блейкистов на Хачимане, ему доверили «Феникс-ястреб».

Это было достаточно неожиданное решение, принятое новым командиром роты Жареной Картошкой Эймсом. Освободившийся семидесятипятитонный «Феникс-ястреб» был куда более грозной машиной, чем двадцатитонный «Стингер», на котором разъезжал Жареная Картошка. Дело в том, что Семнадцатый легкий полк Кабальерос имел в своем составе четыре типа боевых роботов с преобладанием так называемого среднего класса. Личный состав водителей формировался в основном из сельскохозяйственных рабочих и фермеров, которые с детства привыкли разъезжать на высокоскоростных легких машинах. Вот почему все тактические приемы, оборонительные и атакующие порядки в полку основывались не столько на силе огня и крепости брони, сколько на совместном маневре и относительно быстрых перемещениях боевых машин.

Подобная тактика была в крови у Всадников. Штурмовать укрепрайоны, сталкиваться с противником лоб в лоб, полагаясь исключительно на силу и огневую мощь своих роботов, им было не по душе. Они стремились взять врага измором, окружить – собственно, к этому их приучила специализация полка как охранного соединения. Именно охрана, которая предполагает наличие машин любых классов, а не оборона, основу которой составляли сверхтяжелые машины с очень сильным вооружением, являлась их товаром. Были в полку и тяжелые машины, однако ими обычно командовали женщины.

Одним словом, Эймс решил передать «Феникса-ястреба» Лейбе, а себе оставил легкий и скоростной «Стингер».

– Вот теперь можно серьезно поговорить, – сказала Леди К. , когда оба забияки сели по обе стороны от Бака.

– А что произошло? – пожала плечами Касси. – Ну, поцапались и разошлись. Бывает… Подруга хмуро глянула на нее.

– Ладно, давай выкладывай. Я же вижу, как ты крутишься возле меня, тебя так и распирает изнутри. Только учти, это твой выбор.

– Что ты, у меня и в мыслях ничего подобного не было. Разве что… Я просто не знаю, что со мной творится!..

– Давай, не стесняйся, – на правах старшей приказала Леди К. – Это касается того бородатого, которого застрелили в порту? – понизив голос, спросила она.

– Вовсе нет! Тут ничего не поделаешь. И не вернешь!.. Просто… – Касси задохнулась от переполнивших ее чувств. Она почувствовала, как в глазах набухают слезы.

Что со мной творится?

Леди К. встала, обошла стол и села рядом с Касси. Взяла ее руку в свои ладони, погладила.

– Горе – это как раз то, что лучше всего перетерпеть. Самой справиться. Если уж не получается, то выкладывай все начистоту, тебе же легче станет, иначе тебя изнутри поедом проест. Вот так люди с ума и сходят.

– Ни о ком я не печалюсь! – Касси вытащила руку, отвернулась. Затылком почувствовала – голубые глаза Кали с сочувствием смотрят на нее.

Не надо ей никакого сочувствия. Обойдемся!.. Однако взглянуть на подругу Касси не решилась. Повернулась к ней, когда сумела справиться со слезами.

– Понимаешь, я была обязана использовать кого-нибудь. Работа у меня такая… – торопливо и горячо заговорила она. – Ну, выбрала его в качестве объекта. Я не могу винить себя за то, что с ним случилось. Понимаешь, немогу! – Теперь она жадно смотрела на Кали. – Помнишь, ты мне как-то сказала – подумай о том, что вы бранный тобой объект тоже человек. Как я могу думать об этом? Игра есть игра. Ты не сможешь работать с людьми, если вдруг осознаешь, что они люди. Не объекты, не мишени, не цели, а люди.

– Все та же песня. Тебе не дает покоя судьба этого бородатого старика? Прекрасно. Значит, ты еще человек. Понимаешь, равнодушие к окружающим, этакое присущее только богам презрение к ним – верный способ сойти с ума. Существует такая форма навязчивой фобии. Страдающие ею как бы исключают себя из списка обычных людей. Независимо от причины – пусть это будет великая идея или жажда мести, страсть к деньгам или необходимость осуществить справедливость на практике. В любом случае такие особи очень быстро кончают распадом сознания. Если откровенно, я рада, что подобные вопросы глубоко задевают тебя. – Но мне нельзя распускать нюни! Я же разведчик!

– Прежде всего ты человек, потом женщина, затем член нашей семьи, – объяснила Кали. – Разведка – это не более чем профессиональные обязанности. Это рабо та, черт ее подери!..

– Да-а… После стольких лет меня до сих пор называют Абтакой. Словечко это привилось во Внутренней Сфере со времени возвращения Кланов. Оно означало члена рода, принятого со стороны.

– Ну и что? – удивилась Кали. – Тебя же приняли в семью, но родилась ты не на «юго-западе». Все равно ты настоящая Кабальерос. Ты хоть раз почувствовала пренебрежительное к себе отношение?

– Нет.

– Вот видишь. А если ты не являешься прямой родственницей кого-то, ты тоже будешь обижаться, что он не считает тебя сестрой?

– Конечно нет.

– Понимаешь, Касси, у меня создается впечатление, что ты взяла ложный след. Не там и не то ищешь. Ты, Касси, необычайна искусна в своем деле – я, например, не слышала, чтобы кто-то мог сравниться с тобой. Если ты изменишь свой метод и не станешь обращаться с людьми как с обертками от конфет, то от твоего мастерства мало что убудет. Твои возможности широки – главное, на что они направлены. На сохранение себя как человека, женщины? В этом случае потеря будет невелика. Если тебе удастся взглянуть на ближнего своего не только как на объект или мишень, тебе в первое время, может, станет труднее работать, но легче жить. Если же эти мысли так припекли тебя, что тебе уже свет не мил, то бросай ты свой отдел. Неужели ты полагаешь, что если тебя там не будет, то мир перевернется? Перед тобой широкое поле – ты можешь стать превосходным водителем робота, если выбьешь эту детскую дурь из головы. Не хочешь? Бросай полк, иди в мир, ты и там не пропадешь.

Касси даже вздрогнула.

– Ни за что!..

– Эй, подружка, я вовсе не имела в виду, что тебе следует оставить родное гнездо. Я просто хочу, чтобы ты поняла, как много существует во Вселенной прекрасных вещей помимо работы. Все даже перепробовать невозможно.

Разведчица сложила руки на столе, потерла одна о другую. Леди К. поднялась, прижала ее голову к своему животу. Ковбой, сидящий возле стойки, удивленно глянул в их сторону. Бак тоже повернулся.

– Чего это с ней? – спросил он. Затем вопросительно глянул на Кали, указал на Касси и постучал пальцем по виску.

– Не суй свой нос, куда тебя не просят, приятель, – ответила капитан Макдугал.

Женщина под два метра высотой, она метнула в сторону парней грозный взгляд. Те сразу отвернулись.

– Пойдем, подружка, – тихо сказала Кали.– Помнишь, ты убивалась, когда погиб Перси? Ничего, пережила. И теперь переживешь. Жизнь не остановишь.