увидел, что Мохл наблюдает за ним. Техноде
сантник вытянул на всю длину свой механо
дендрит и подсоединил его к медному гнезду
на командной консоли.
— Готово, — произнес Расчленитель.
— Ты уверен, что полностью контролиру
ешь “Археохорт”?
Мохл отрывисто кивнул, словно это его от
влекло.
— Ага.
Рафен мог себе только представить тот по
ток машинного кода, который проникал по
проводам в разум воина, наводнение из би
нарного лепета сотен болтающих членов эки
пажа и когитаторов. Зеллик заревел что-то
неразборчивое из-под кляпа и напрягся в пу
тах. Рафен проигнорировал протесты преда
теля.
— Ошибки быть не должно. Единственное
промедление, любой акт неповиновения од
ного из экипажа…
— Такого не будет, — наконец-то произнес
Мохл, — команды четко закодированы. Пона
добится тысячелетие, чтобы отменить их.
Этот экипаж илотов делает то, что им прика
жут, им не разрешено сомневаться. Я не поз
волю.
Технодесантник с осторожностью опустил
свой болтер на палубу и встал на одно колено, словно собирался помолиться. Рафен ощутил
недоумение.
— Мохл, ты что делаешь? Мы должны идти.
Расчленитель покачал головой.
— Нет, — ответил он, — я должен остаться
и сопроводить “Археохорт”.
Мохл печально улыбнулся.
— Я сказал, что нужна будет жертва.
Долгие секунды Рафен взвешивал слова
другого Астартес, пока он всецело не понял
выбор Мохла. И, наконец, он заговорил.
— Другого пути нет?
— Нет, командир, к моему сожалению нет.
Я бы хотел очутиться внизу, когда вы найдете
предателя. Увидеть, как он заплатит.
Он нахмурился от концентрации.
— Времени осталось мало. Двигатели гото
вы включиться, сэр. Вы должны идти.
Рафен кивнул и положил руку на плечо
Мохлу.
— Тебя будут помнить, кузен.
Мохл не поднял глаз.
— Это все, чего я прошу.
НА КОПЬЯХ сверкающего термоядерного
пламени неповоротливая громада “Археохор
та” поднялась над поверхностью главной лу
ны, ее конечности-краны были плотно при
жаты. Торпедные башенки и орудийные бата
реи включились на полную мощность, разво
рачиваясь и беря на прицел нависающий диск
Дайники-5. С убранным зеркалом-щитом и
включенными на полную двигателями ин
ферно выделяемой энергии осветило гада
тельные сенсоры черепов-стрелков на орби
те, словно рассвет разорвал ночь.
Спутники развернулись на маневровых
двигателях, выхлопы газа ориентировали их
к незваному гостю, пока быстрые сенсоры ис
следовали силуэт корабля. Они сравнивали
его с типами всех известных кораблей в их
банках данных, и ответы породили только су
мятицу в прикованных органических мозгах
в сердце каждого спутника. Весь этот процесс
занял только долю секунды, и искаженное
машинное общение, передаваемое туда-сюда
маломощными лазерными лучами, стреми
тельно пришло к заключению. Сеть черепов-
стрелков послала вокс-код через турбулент
ную, омываемую ветрами атмосферу Дайни
ки-5 — вопрос, требующий незамедлительно
го ответа — убивать или не убивать.
Любой корабль, намеревающийся замед
литься и зависнуть на орбите над океаниче
ским миром, нуждался в тщательно состав
ленных формулах зависимости ускорения-
гравитации-массы, дабы избежать перелета
или нежелательного влияния атмосферы. “Ар
хеохорт” достиг точки перехода и не сбавил
скорость. Кроме того, с учетом возникшей
гравитации Дайники-5, массивная конструк
ция Механикус только набирала скорость. На
борту судна первые ворчливые, испуганные
сообщения от младших адептов и более ра
зумных корабельных сервиторов начали сте
каться в буфер вокса командного центра.
Каждое из них было твердо отвергнуто
Мохлом жесткими, бескомпромиссными при
казами.
“Археохорт” продолжал приближаться к
планете.
“НЕЙМОС” уже перемещался, когда Рафен
бегом залетел в пещероподобный пусковой
ангар. Теперь, находящийся в длинной, при
земистой люльке, которая каталась по сталь
ным рельсам, корабль можно было полностью
рассмотреть. Детство, проведенное в мире
пустынь, означало, что океаны и животные, населяющие его, были для него незнакомы
ми, но на каком-то уровне он понимал внеш
ний виды лодки — касатка с плавниками и
обтекаемым телом. “Неймос” напоминал ее, но Рафену было легче воспринять очертания
судна как силуэт оружия. Подводная лодка
была подобна дубине, тяжелой и опасной —
устройство грубой атаки, готовое избить вра
га до потери сознания.
Стремительно сократив дистанцию, он за
скочил в люльку, разбросав по пути слишком
медленных сервов экипажа, и вскарабкался к
люку рядом с задним крылом. Ботинки Рафе
на клацали по слою изогнутой, чешуйчатой
плитки, дополнительной абляционной броне, которая будет служить кораблю щитом от жа
ра прохода через атмосферу. Он бросил взгляд
вдоль кормы, мимо Х-образных крыльев в то
место, где должны были стоять двигатели, но
сейчас они были спрятаны в корпусе субма
рины, дабы развернуться в воде.
Рафен проскользнул в люк и закрыл его за
собой. Новые пятна от сварки и куски изоля
ции отмечали места, где воздушный шлюз
был расширен, чтобы пропустить громаду
бронированного космодесантника. Вращая
колесо замка, он проворно произнес литанию
оружию.
Внутри пространство “Неймоса” было тес
ным и замкнутым. Построенные для обычных
людей коридоры и камеры судна были тесны
даже для них, а для Адептус Астартес в сило
вой броне даже похожий на гроб интерьер
десантной капсулы казался просторнее.
— Берегите голову, сэр, — сказал Туркио, призывая его спуститься в люк, — проходим
очень плотно, это уж точно.
Сержант последовал за ним, отмечая места, где блестел яркий металл, указывая, что пане
ли были срезаны, а настил палубы был убран.
Все было приспособлено для прохода космо
десантника. Это было быстрое и временное
решение, но если эта миссия и дала что-то
Рафену, так это понимание, что самый целе
сообразный образ действий редко был самым
простым.
Он вошел в контрольную комнату и увидел
сервиторов на постах, в то время как осталь
ные Астартес сгрудились вокруг поднятой
надстройки в центре комнаты. Он заметил, как Кейн наблюдает за двумя илотами у руле
вого поста, перед которыми стояла стена чер
ных экранов и неподвижных верньеров. Весь
корабль трясся и дико раскачивался, пока
дергалась на месте транспортная люлька.
— Где брат Мохл? — спросил Сов, и его бо
родатое лицо напряглось. Нокс тоже взглянул
на Рафена. Сержант наверняка с самого нача
ла знал намерения своего брата из отделения, но ничего не сказал.
— У Мохла еще есть работа. У нас есть своя.
Глаза Сова вспыхнули, как будто отсутствие
технодесантника было его виной, а затем он
отвернулся.
— Корабль герметизирован, — произнес
Аджир, — хорошо это или плохо, но этот ан
тиквариат станет или нашим спасителем, или
гробом.
— Доложить о состоянии, — Рафен спросил
Нокса.
Мертвые глаза Расчленителя взглянули на
него.
— На борту у нас двадцать илотов, лучшие
из команды Зеллика, стоят на всех постах. Я
боюсь, что наш достопочтенный логик Бесли
ан впал в истерику, когда до него дошло, что
мы собираемся сделать.
Рафен огляделся, но не увидел адепта Ме
ханикус.
— И как вы с ним все уладили?
— Он в одной из спусковых стоек, — отве
тил Нокс, — Гаст уложил его седативными из
