Выступление Алексея Максимовича на съезде было призывом к единству советской литературы с обоснованием творческих принципов социалистического реализма.

«Мы выступаем в стране, где пролетариат и крестьянство, руководимое партией Ленина, завоевали право на развитие всех способностей и дарований своих и где рабочие и колхозники ежедневно разнообразно доказывают свое умение пользоваться этим правом» (27, 497).

Так началось торжественное выступление Алексея Максимовича, когда он открыл I Всесоюзный съезд писателей.

Подчеркивая в своем докладе роль трудовых процессов как источника и основу художественного творчества, Горький разоблачает культуру капитализма, которая никогда не понималась буржуазией, как необходимость интеллектуального роста всей массы человечества.

Буржуазия стремилась к тому, чтобы укрепить и защитить свою власть над миром, она всячески ограничивала возможность интеллектуального роста трудового народа, но в конечном счете все же пришла к тому, что в мире явилась новая движущая и творческая сила — пролетариат.

Партия коммунистов-ленинцев уничтожила капитализм на всем пространстве царской России, передав политическую власть в руки рабочих и крестьян. В Советской стране поставлено целью равномерное культурное воспитание всех единиц и стремление превратить труд людей в искусство управления силами природы. «С высоты этой великой цели мы, честные литераторы Союза Советов, и должны рассмотреть, оценить, организовать свою деятельность» (27, 319). Я вспоминаю этот день: Горький стоял на трибуне съезда перед переполненным залом с тысячами устремленных на него глаз и говорил раздельно и веско, как бы призывая всех присутствующих к дружному, единому действию. Это была речь вдохновенного оратора. Много иностранных писателей присутствовало на съезде: писатели Франции, Германии, Дании, Испании, США, Чехословакии, Швеции, Греции, Голландии, Турции, Норвегии, Англии, Австрии, Китая, Японии.

Многие выступили с яркими революционными речами, а японцу Хиджикато, на следующий день после его речи, японское правительство угрожало полицейскими репрессиями.

Французский писатель Жан Ришар Блок так вспоминал Алексея Максимовича на трибуне:

Социалистический реализм, как видно по широким дебатам советских писателей (до двухсот ораторов выступило на съезде), давал широкий простор творческим исканиям при бесконечном разнообразии форм и приемов.

На съезде выступили Л. Леонов, Ф. Гладков, И. Эренбург, К. Федин, Вс. Иванов, А. Фадеев, А. Толстой, Н. Тихонов, А. Сурков и ряд других виднейших писателей.

Федин говорил: «Писатели Советского Союза заявили с этой трибуны о своем единстве. Это единство в области литературы выразилось в идейной общности содержания искусства».

Фадеев говорил: «Основное качество нашей литературы — это то, что она в основе своей является социалистической литературой, ибо мы существуем для утверждения новой, социалистической действительности в ее борьбе со старой».

Вс. Иванов говорил: «Мы должны искать новые методы работы… Писатель социализма есть человек, который должен знать науку искусства, то есть, изучив технику своего ремесла, должен научиться изобретать, открывать каждый раз, при каждом новом явлении, видеть это явление в свете большевистской науки, науки настоящего и будущего».

Леонов говорил: «…Итак, надо сделать вещи, достойные времени. Выполнить это очень трудно, мы знаем все это по собственному опыту. Иногда кажется, что надо иметь втрое, вдесятеро больше мозга, сердца, мужества и мастерства, чтобы справиться с поставленной перед нами задачей».

И. Эренбург говорил: «Буржуазия дает своим авторам социальный заказ веселить или отвлекать от мысли о неизбежной гибели вымышленными терзаниями. Социальный заказ, который нам дает наше общество, — другой. Мы пишем книги, чтобы помочь нашим товарищам строить страну».

А. Серафимович спрашивал, откуда такая громадная сила в нашей художественной литературе, и отвечал: «Только от одного — от того страшного напряжения, направленности к одной цели, от того громадного внутреннего единства художественного творчества, которое несет в себе советская литература».

И много других писателей выступало, говоря об единстве советской литературы в смысле творческих принципов.

Горький сказал в заключительном слове о том, что это внутреннее идеологическое объединение литераторов является результатом постановления ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года, которым осуждены группировки литераторов по мотивам, не имеющим ничего общего с великими задачами советской литературы.

На съезде советских писателей Алексей Максимович горячо говорил об устном народном творчестве.

Внимание и любовь к фольклору Горький никогда не уставал пропагандировать среди писателей:

«Всегда, неутомимо точите ваше оружие, — писал он, — изучайте неисчерпаемо богатый, могучий, прекрасный язык народа! Он может дать вам силы для выражения чувств и мыслей, доступных гению»⁴⁵.

Эти прекрасные слова показывают, какое высокое значение фольклору придавал Горький. Но не только это. В письме о фольклоре он говорит об изумительном богатстве языка и чистоте его. В предисловии к изданию арабских сказок Горький пишет, что сказки помогут развить фантазию писателя, а главное — обогатят «его скудный язык, его бедный лексикон, который он часто пытается «обогащать» «провинциализмами», «местными речениями» или придуманными «на скорую руку» мертворожденными словечками»⁴⁶.

Незадолго до съезда, в 1934 году, Горький поднял целую кампанию за чистоту языка, против «словесной шелухи» в литературе. Повод к этому дал Ф. Панферов, который в дискуссии о романе «Бруски» защищал слово «скукожился».

Горький писал: «Считая себя обязанным бороться против засорения русского литературного языка неудачными «местными речениями» и вообще словесной шелухой, я обращаю внимание товарищей литераторов на следующее: признано, что народный русский язык, особенно в его конкретных глагольных формах, обладает отличной образностью. Когда говорится: с-ежился, с-морщил-ся, с-корчил-ся и т. д., мы видим лица и позы. Но я не вижу, как изменяется тело и лицо человека, который «скукожился». Глагол «скукожиться» сделан явно искусственно и нелепо…» (27, 138–139).

Горький приводит ряд «речений» других писателей, как-то: «скокулязило», «вычикурдывать», «ожгнуть», «небо забураманило», «ворокоса безуенный», «дюзнул», «скобыской», «кильчак тебе между ягодиц», «саймон напрочь под корешок отляшил», «хардыбачить», «желания забредали в гости к чувствам» и так далее.

«Можно привести еще десяток книг, — все «продукция» текущего года, — наполненных такою чепухой, таким явным, а иногда, кажется, злостным издевательством над языком и над читателем…

Необходима беспощадная борьба за очищение литературы от словесного хлама, борьба за простоту и ясность нашего языка, за честную технику, без которой невозможна четкая идеология» (27, 151–152).

В обсуждении вопроса, поднятого Горьким (статьи «По поводу одной дискуссии», «Открытое письмо A. С. Серафимовичу», «О языке», «Беседа с молодыми»), приняли участие Ф. Панферов, А. Серафимович. Л. Сейфуллина, Е. Пермитин, А. Толстой, М. Слонимский, М. Шолохов, М. Шагинян, Вс. Иванов, B. Киршон, В. Ильенков и другие. Все писатели чувствовали профессиональную заинтересованность в этом вопросе и выступали в устных дискуссиях и со статьями в «Литературной газете» и в «Литературном Ленинграде».

Газета «Правда» поддержала позицию Алексея Максимовича: «Партия и правительство, вся Советская страна ставит и решает сейчас все вопросы социалистического строительства под знаком борьбы за качество… Вопросы чистоты языка со всей остротой стоят в нашей литературе: речь идет о качестве того языка, которым каждый день говорит наша литература, наша печать с миллионами трудящихся»⁴⁷.

Горький боролся за чистоту русского литературного языка как за орудие культуры. Но он не ограничивался этим. Борьба за русскую культуру переходила в борьбу за советскую культуру, за культуру всех братских народностей. А с каким вниманием относился издавна Горький к делу познания и пропаганды культуры народов, поставленных в историческую связь с русским народом! Как он стремился к переводам на образцовый русский язык их литератур!