Вместе с тесьмой, петля оторвалась, словно была сделана из марли, повиснув на одном тоненьком обрывке. Полковник Дэвис крепко ухватился за этот обрывок – единственное, что отделяло его от очень, очень жесткой посадки при приземлении.

Этот маленький клочок ткани настолько поглотил внимание полковника, что время, казалось, застыло. Тоненькая нейлоновая полоска заслонила для него весь остальной мир. Он тянул за нее, пока петля не стала держаться всего на трех ниточках. Потом, хотя это было уже бесполезно, он дернул и за них.

Однако в реальности время никогда не стоит на месте, особенно когда ты со все нарастающей скоростью падаешь вниз. Полковник Фредерик Дэвис ударился о землю с такой силой, что снова подскочил вверх на несколько метров. Он был лишь первым из многих.

Римо Уильямс выпрыгнул из самолета позже остальных всего лишь на какую-то секунду. Он почувствовал, как страховочный конец, натянувшись, высвободился. Хотя это произошло легче, чем он ожидал, Римо был спокоен.

Беспокоиться он начал позже, когда понял, что, хотя в воздухе вместе с ним находилось не менее пятисот парашютистов, растянувшихся над песчаной поверхностью пустыни почти на два километра, ни одного белого купола видно не было. Даже его собственного.

Римо потянулся к кольцу, но оно выскользнуло из петли. Тогда, вцепившись пальцами в складки ткани, он вытянул запасной парашют, и в воздухе перед ним появилось небольшое белое облачко. Порыв ветра наполнил купол, и тот распустился, словно прекрасный белый цветок.

Римо испустил вздох облегчения, которому, к сожалению, не суждено было длиться долго – хотя парашют величественно парил в воздухе, сам он продолжал камнем падать вниз, поскольку стропы отцепились.

Переведя взгляд вниз, Римо увидел, как на песчаной поверхности появилось облачко, напоминавшее дым от костра. Потом рядом выросло еще одно, за ним еще, и еще. А потом, когда на землю обрушилась первая лавина тел, облачка стали появляться быстро, словно брызги, пока серовато-коричневая поверхность пустыни не стала напоминать лунный пейзаж. И тогда Римо понял, что наблюдает за массовым хладнокровным убийством, и ему просто суждено быть последней жертвой в этой трагедии.

Официантка в Ресторане и Комнате для отдыха при гостинице Шило Инн поставила на стол две дымящиеся тарелки.

Мастер Синанджу посмотрел на темные зернышки вареного дикого риса у себя в тарелке, и на лице его появилась довольная улыбка. Когда его светло-карие глаза скользнули по обеденному прибору Шерил, рот старого корейца неободрительно скривился.

Втянув ноздрями аромат бифштекса, Шерил Роуз почувствовала, что еще чуть-чуть, и у нее потекут слюнки. Дикий рис Чиуна, наоборот, вызывал у нее отвращение.

– Как вы можете есть такое на завтрак? – спросила она.

– А как вы вообще можете это есть? – откликнулся Чиун.

– Я девушка с Запада, и с детства привыкла есть на завтрак бифштекс с жареной картошкой.

– Поразительно, как вам удалось пережить такое детство, неободрительно фыркнул Чиун.

– И на том спасибо, – язвительно ответила Шерил, подумав, что это, пожалуй, будет похлеще, чем держать целый день на студии текст с подсказкой.

– В помещении постановочной группы никого нет, – сообщила Шерил, после того, как они некоторое время молча занимались завтраком. – И распорядка съемок тоже. Конечно, если бы он и был, я вовсе не уверена, что стала в нем рыться. Но, знаете, все это чертовски странно.

Из столик находился у окна, за которым открывался эффектный пейзаж зеленые поля к северу от Юмы. За ними начиналась плоская унылая пустыня, тянувшаяся, казалось, без перерыва до самых Мохокских гор.

– Действительно знаю, – заметил Чиун. – С этими съемками что-то не так.

– Надеюсь, вы не собираетесь опять начинать разговоры об Александре? Я имею в виду, вы же все равно не станете этого писать в статье о фильме.

– Истинный творец никогда не обсуждает своего произведения, пока его не закончил, – отрезал Чиун.

Вздохнув, Шерил отрезала кусочек бифштекса. Зрелище потекшего по тарелке кровавого сока заставило Чиуна отвернуться. Высоко в небе он заметил три точки, превратившиеся под его зорким взглядом, в большегрузные самолеты.

Из них, словно крошки из пакета, одна за другой посыпались крошечные фигурки.

– Парашютные прыжки, – раздраженно сообщил Чиун. – Почему же мы не поехали туда, чтобы на них посмотреть?

Шерил подняла голову.

– Что?

– Вон там, – показал Чиун. – Они уже начали.

– Ничего не вижу, – ответила Шерил, прищуриваясь.

– Вы что, ослепли? Они заполнили все небо!

– Я вижу только три малюсенькие точки.

– Совершенно верно. Это и есть самолеты.

– Как скажете, – заметила Шерил, возвращаясь к своему бифштексу. – Я ни черта не могу разобрать.

– Из самолетов падают люди.

– Но в небе не видно парашютов. – Парашютов и нет, – холодно заметил Чиун. – Они летят навстречу собственной смерти.

– Ну да, не может быть.

– Я вижу их так же ясно, как вас, – продолжал настаивать Чиун.

– Наверное, это манекены. Они, скорее всего, делают пробный прогон.

– Но я же вижу, как они в ужасе машут руками, – заявил Чиун.

– Это все ветер. Там, наверху, должно порядочно поддувать. Вы можете себе представить, каково это, прыгать с одной из этих штуковин? Бррр! От одной мысли у меня внутри все похолодело. Понимаете?

– Да, – отозвался Чиун. – Мне даже сейчас немного прохладно.

Он поднялся из-за стола.

– Пойдемте, нам нужно разобраться, что там происходит.

– Зачем?

– Затем, что пока вы поглощаете кровавую плоть какой-то несчастной коровы, несколько сотен людей падают в ожидании собственной гибели.

– Послушайте, вы, ... – начала было Шерил, но под суровым взглядом Мастера Синанджу замерла, не донеся вилку с куском бифштекса до рта.

– Хорошо, – вздохнула она, расплачиваясь по счету. – Одним бифштексом больше, одним меньше Хотя этот был весьма недурен.

Они молча вышли из гостиницы и направились к автостоянке.

– Я не смог связаться с Римо, – напряженно проговорил Чиун.

– С вашим другом? Господи, у меня совершенно вылетело из головы, что вы его разыскиваете.

– Римо должен был участвовать в съемках десанта?

– Возможно, но точно не знаю. Будь у меня на руках распорядок съемки, я смогла бы удовлетворить ваше любопытство. А что такое?

– Если он должен был прыгать, то сейчас Римо уже мертв. И тех, кто послал его туда, ожидает жестокая расплата.

Шерил внезапно поняла, почему манера маленького корейца совершенно парализовала ее волю. Перестав спорить, она открыла дверь своего джипа.

Взгляд Чиуна упал на красовавшуюся на приборном щитке табличку с надписью «Нишитцу Ниндзя».

– Почему этот автомобиль называется «Ниндзя»? – спросил он.

– В рекламе утверждается, что «в этой машине вы даже не почувствуете, что движетесь», – объяснила Шерил, включая зажигание. – На самом же деле, название хорошо подходит к манере этого джипа украдкой перевернуть водителя на повороте. Джиро всучил мне «Ниндзю», пока не пришла новая машина.

Чиун понимающе кивнул.

– Настоящие ниндзя тоже падают без всякой видимой причины. Наверное, пьют слишком много рисовой водки.

– Да, тогда понятно, почему эта зверюга жрет столько бензина, пробормотала Шерил, сворачивая на шоссе номер восемь. – Вы правда так беспокоитесь за своего друга?

Чиун не ответил.

– Послушайте, мы просто заедем на базу Льюк, и все выясним. И не волнуйтесь, – добавила она, похлопывая Чиуна по выпиравшему из-под шелкового кимоно костлявому колену. – Я уверена, с вашим другом все в порядке.

Чиун аккуратно переложил руку Шерил обратно на руль.

– У нашего путешествия есть вполне определенная цель, – отрезал он, – и я надеюсь, что мы туда все-таки приедем.

– Как скажете, – сказала Шерил, ведя джип в сторону пригорода.