Что уж он натворил, доподлинно не знаю; рассказывали, что в отсутствие хозяев прыгнул передними лапами на только что повешенную на окне штору, ну, и, конечно, порвал ее; вернувшись, хозяин, не помня себя, срывая, видимо, свое раздражение не только за этот, но и за прошлые проступки Рэкса, схватил стул и с размаха опустил его на спину собаки… Об этом факте стало известно через соседей, живших в одной квартире с ними.

Все мы жалели Рэкса и осуждали его хозяина. Очевидно, и сам он уже начал понимать, что сделал неладно. Помню, мы встретились с ним в театре, прошлись по фойе. Речь коснулась Рэкса. И только тут с его уст сорвалось:

— Может быть, я и сам виноват.

Но о стуле он не сказал и в этот раз.

Что дальше? Конец был печальным; после того, что произошло, другого и не могло быть.

Терзаемый угрызениями совести, мой знакомый делал все, чтобы спасти собаку, к которой привязался всей душой. Наученный горьким опытом, теперь он не позволял себе ни одного резкого движения, необдуманного поступка, но — было поздно. Поздно! Рэкс угасал.

Год он не поднимался, не выходил из квартиры. Сначала его выносили на руках, потом приучили садиться на горшок. У него образовались пролежни. В пролежнях завелись черви.

Исход оставался уже один: усыпить. Но хозяин продолжал упорствовать, отказываясь наотрез: «Я виноват… не могу…»

Пес заживо гнил, хозяин понимал, что все усилия спасти его бесполезны, и все-таки не находил в себе мужества порвать нить, на которой еще держалась жизнь Рэкса. Нечистая совесть хозяина обрекла на дополнительные мучения и человека и собаку.

Как часто это бывает с нами: сделаем что-нибудь сгоряча, нанесем непоправимое зло, а потом сами же платимся за это…

Неизбежный конец все же наступил. Ускорить его решили, воспользовавшись отъездом дочери хозяина на производственную практику: иначе еще могла воспрепятствовать она. Когда Рэкса повезли в поликлинику, то в машине он вдруг встал на все четыре лапы, хотя до этого не вставал более года, и долгим взглядом посмотрел на окна квартиры. Неужели он понимал, зачем его увозят из дому?

Вероятно, самые тяжкие минуты хозяину пришлось пережить, когда он перед усыплением сам держал сопротивляющуюся собаку, связывал ее, а потом, прощаясь с мертвым Рэксом, плакал, как ребенок.

Рэкс погиб на седьмом году жизни. Фактически же он вышел из строя намного раньше.

Бедный, бедный пес! Он заплатил полной мерой за ошибки и слепое, глупое упрямство своего хозяина, не желавшего слушать никаких наставлений, считавшего, видимо, что по-своему у него получится лучше. Ему пришлось убедиться в обратном.

Однако любовь к собакам уже прочно запала в его сердце. В этом смысле Рэкс оставил по себе память навсегда.

Спустя три месяца после того, как Рэкса закопали под кустом на пустыре, его бывший владелец пришел ко мне и, глядя в сторону, глухим голосом спросил:

— Можно достать хорошего щенка? И побыстрее…

Я внимательно посмотрел на него:

— Не повторите прежних ошибок…

ГЛАВА VIII

ДРЕССИРОВКА. ОБЩИЙ КУРС

Подготовка служебной собаки немыслима без дрессировки.

Дрессировка необходима и в обыденной жизни. Необученная собака всегда причиняет много беспокойства и может легко попасть в беду.

О том, какое значение придается дрессировке в служебном собаководстве, достаточно красноречиво говорит такой факт, что согласно выставочным правилам, введенным в 1951 году, ни одна породистая собака, какие бы экстерьерные[41] достоинства она ни имела, не может получить приза, если нет свидетельства о дрессировке.

Дрессировка имеет значение и для наследственности. Замечено, что если дрессировать собаку из поколения в поколение, то последующие поколения будут более восприимчивы к ней, нежели первые. Такой опыт, в частности, проделала ленинградская эрделистка М. Л. Рикман. Пять генераций эрделей, прослеженные ею, уже дали заметные изменения в восприимчивости к дрессировке. Это лишний раз подтверждает одно из драгоценных положений мичуринской биологии об изменяемости организма и дает нам в руки могучее оружие в деле воспитания у животного нужных нам рефлексов.

При дрессировке происходит усовершенствование нервной системы. Не случайно наши школы дрессировщиков с наибольшей охотой берут именно любительскую собаку. Замечено, что собака, выращенная в питомнике, всегда отличается от собаки любителя: вторая — лучше, превосходя первую восприимчивостью в дрессировке. И это понятно, ибо именно благодаря непрерывной тысячелетней близости к человеку, собака стала такой, какой мы ее знаем. В питомнике же, как бы ни был там хорош уход, она общается с человеком меньше; отсюда и разница. Вот это и есть та самая «интеллигентность», которой мы добиваемся в каждом животном.

Запомните: именно благодаря правильному воспитанию и дрессировке достигается то полное достоинства поведение животного, которое всегда служит предметом тайной зависти каждого начинающего собаковода. Само собой не приходит ничего.

Обычно любитель бывает очень поражен и даже обескуражен, узнав, что дрессировать собаку должен он сам. Не пугайтесь! Дрессировка вовсе не такое хитрое дело, как кажется со стороны. Для людей несведущих это почти колдовство, но при ближайшем ознакомлении все оказывается очень просто.

На чем основана теория дрессировки?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно хотя бы в общих чертах познакомить читателя с наукой о рефлексах, родиной которой является наша страна.

Гениальный русский ученый-физиолог, академик Иван Петрович Павлов всю свою долгую жизнь занимался изучением нервной деятельности животных, преимущественно собак. Все свои наблюдения он обобщил в учении о рефлексах, обогатившем сокровищницу человеческих знаний и позволившем проникнуть в тайное тайных живой природы — в работу коры головного мозга.

Павлов сумел научно объяснить, какие процессы происходят в мозгу собаки. Он доказал, что все нервные проявления животного можно разделить на два вида: безусловный или врожденный рефлекс (инстинкт) и рефлекс условный, который приобретается животным при жизни, как реакция на внешний раздражитель.

К главнейшим безусловным рефлексам или инстинктам мы относим: пищевой, ориентировочный, оборонительный, половой, родительский. Поясню, как они проявляются в жизни животного.

Собаку не надо учить есть — она умеет это делать от рождения (пищевой инстинкт). Она сама находит дорогу к дому (ориентировочный инстинкт). Если попробовать ее ударить, она постарается отбежать на безопасное расстояние или, защищаясь, сама набросится на вас (оборонительный инстинкт). У нее всегда сильно проявляется естественное стремление к размножению (половой инстинкт). Она защищает своих детей, кормит, заботится о них (родительский инстинкт).

Ученые различают также рефлексы: ориентировочно-исследовательский (попав в незнакомую местность, например, животное само стремится ориентироваться, исследовать ее), рефлекс подражания, особенно развитый у обезьян, рефлекс следования (стадный инстинкт), которым характеризуются все действия овец (отсюда даже родилось выражение, в которое вкладывается определенный смысл: «стадо баранов»), и еще ряд других рефлексов, проявляющихся с большей или меньшей силой и постоянством.

Всем этим животные обладают от рождения.

Другое дело — условные рефлексы. Животное не родится с ними; оно приобретает их при жизни.

Например. Вы говорите: «Сидеть!» и силой принуждаете собаку сесть. Через несколько повторений она будет садиться уже по одному вашему устному приказу, без физического воздействия.

Значит ли это, что она поняла человеческую речь? Нет, конечно! Просто команда, звук «сидеть» соединился в ее мозгу с представлением об определенном физическом действии — с положением «сидеть», и она стала садиться, не ожидая, когда вы принудите ее к этому рукой. Мы говорим, что установился рефлекс.