— А что, были прецеденты?
— Случалось, — в голосе дракона прорезалась ярость. — Такой эксперимент запороли — три века подготовки насмарку!
— Ничего себе у вас эксперименты…
— Большому кораблю — большое плавание. Думаю, я подобрал верную аналогию. Так вот — что мне с тобой делать? Оставлять все, как есть — нельзя, ты же понимаешь.
Сознание Артема утонуло в перламутровой дымке, подозрительно похожей на разумные торнадо, уже виденные им в прошлом. Дымка постепенно начала кружиться, затягивая в себя парня, и это ему совсем не понравилось.
— Отправь меня назад!
— Для тебя это будет лучше всего, — дракон изогнулся всем телом, пристраивая голову на чешуйчатый хвост. Огни лаборатории, повинуясь пристальному взгляду рептилии, принялись танцевать еще яростней, наполняя помещение странной музыкой. — Вопрос в том, будет ли это хорошо для меня?
— Одна работка, простенькая, ненапряжная — и ты свободен. Идет?
— А у меня есть выбор?
— Дай секунду подумать, — дракон тщательно изобразил на морде задумчивость. — Нет. А теперь слушай внимательно — это в твоих же интересах.
Соседний город оказался неблизко — Артему даже в его призрачном состоянии понадобилось не меньше десяти часов, чтобы добраться к "заклятым коллегам" своего нынешнего хозяина.
Это поселение больше напоминало каменный цветок, выросший на базальтовом плоскогорье. Здесь не виднелось ни единого клочка зелени — только белоснежный резной камень под безупречно голубым небом.
"Ты станешь моим оком, моим ухом, моим орудием, и вернешься неузнанным — или не вернешься вовсе." — от прощального напутствия дракона несло таким невыразимым холодом, что Артем невольно принял облик скопища снежинок, летящих по ветру.
Это его и спасло — парень заметил наблюдательные посты, только миновав их первую линию.
Льдисто-белые капли на каменных лепестках блестели на солнце, создавая полную иллюзию гигантского цветка, но внутри них Артем заметил знакомые фигуры — этих существ он уже видел в крепости своего нынешнего хозяина. Наблюдатели сидели совершенно неподвижно, раскосые глаза едва заметно двигались, бросая пристальные взоры на любую мало-мальски заметную деталь пейзажа. Впрочем, парню удалось проскочить незамеченным — он летел "спиной" к солнцу, так что прозрачное облако снежинок совершенно терялось в ярком свете.
Лаборатория, куда было поручено проникнуть Артему, располагалась в самом сердце — "слез" там было значительно больше, а кружевной камень стен временами образовывал темные коридорчики, ведущие куда-то вглубь. Присмотревшись, парень заметил тускло-синие огоньки, бегающие по изломам узоров. От них буквально разило опасностью, и, поразмыслив, Артем решил поискать путь попроще.
Тот отыскался удивительно легко, как и любая другая ловушка. На миг засмотревшись на очередной виток узора, Артем влетел прямиком в белоснежную стену очередного лепестка. Камень неожиданно легко поддался, впуская в себя призрака, но вскоре снова стал неподатливо-вязким, и парень намертво застрял.
Вязкий камень лишил Артема способности двигаться, но все остальное осталось при нем. Дни тянулись медленно, как река из патоки: утром горы выплевывали в небо оранжевый шар солнца, и тот медленно полз к зениту, подъедая густые тени. Вскоре после полудня светило пряталось за каменную стенку, и Артема закрывала тень, густевшая с каждым часом. Вечером на небе загорались злые колючие звезды — они медленно ползли по небосводу, и казалось, издевались: мол, мы свободны, в отличие от некоторых!
Созвездия оказались совершенно незнакомыми — ничего похожего на родное небо. Как ни старался Артем отыскать хоть что-то общее с небом, которое он видел в планетарии, ничего у него не вышло. Впрочем, это лишний раз подтверждало уже очевидный факт: Иелла ошиблась.
Дни сплетались в недели, недели — в годы: под конец Артем совершенно не замечал течения времени. Время превратилось для парня в черно-белую полосу, один отрезок которой ничуть не отличался от другого. Все чаще Артем впадал в странное оцепенение, когда его переставало волновать все на свете. В такие моменты он словно бы попадал в странный мир, где не было ничего, кроме его собственного сознания. Впрочем, и оно в тот момент казалось Артему серым и ничем не примечательным.
Впоследствии Артем не раз гадал — что же не позволило ему окончательно сойти с ума, но так ничего и не придумал. Странный камень, в отличие от него, не пережил разразившейся вскоре катастрофы, которая погубила каменный цветок, но спасла парня. Узнав позже причины и размах катаклизма, парень ужаснулся, но сдержал свои чувства — все-таки, именно благодаря ему он обрел свободу.
Артем дремал. Солнце уже почти добралось до зенита, ощутимо согрев ажурные стены, и это нежное тепло вырвало парня из очередного приступа отупения. Вчера прошел дождь, и плоскогорье украшали мириады лужиц, отчего-то не торопившихся исчезать под жаркими лучами дневного светила.
Внезапно горизонт вспыхнул багровым пламенем, ослепив парня. Белоснежный камень осветился изнутри ярко-желтым, каменный цветок задрожал, с каждой минутой все сильнее и сильнее, и буквально мгновением позже лепестки покрылись сетью трещин.
Сознание Артема пронзила нечеловеческая боль, он дернулся, совершенно забыв, что это невозможно, и вдруг очутился снаружи. Оглядевшись, он не поверил своим глазам: то самое место, которое служило его темницей бесчисленную череду лет, медленно струилось вниз тонкими струйками песка. Еще десяток секунд — и в стене образовался четкий овальный контур, от которого побежали новые "ручейки" разрушения.
К закату все было кончено. Дивный дворец лежал грудой мелкого песка, таявшего с каждой минутой, а по мучнисто-белым дюнам потерянно бродили бездомные ящеры — слуги местного повелителя.
— А, вот и ты, — скучающим голосом сказал дракон. — Вижу, без улова? Интересно, почему меня это не удивляет?
— Я влип. В прямом смысле.
Дракон мрачно ухмыльнулся во всю зубастую пасть.
— Это было крайне неосторожно с твоей стороны. Впрочем, это уже не имеет никакого значения.
— Это как? — Артем затрепетал всем своим телом — тон рептилии не сулил ничего хорошего.
— А так. Время ушло. Точнее, это мне пришла пора уходить, — тут Артем впервые заметил, что едва заметная вибрация, пронизывавшая здание сверху донизу, исчезла, сменившись резкими неприятными импульсами раз в минуту.
— Не понял…
— А тебе и не нужно, — буркнул дракон, раздраженно поводя хвостом. — В общем, держи свое убежище — нет мне больше от тебя никакой пользы, а потому гуляй.
На мозаичный пол со звоном упал знакомый кувшинчик из манганина.
— До свиданья, — парень чувствовал себя ужасно неудобно — словно он подвел доброго знакомого исключительно из-за своей неловкости. — Как-то неудобно получилось.
— Да уж, — язвительно отозвался дракон. — Если в наш мир вскоре придет такая нелепая раса, лучше бы к тому времени оказаться подальше от этого дурдома.
Справедливо рассудив, что отдохнуть внутри кувшинчика он всегда успеет, Артем решил немного полетать по окрестностям. Вынужденное безделье уже достало парня до глубины души, и он отчаянно хотел поразвлечься.
Он парил высоко над белоснежными кручеными шпилями, наблюдая внизу бешеную суету. На улицы высыпали сотни мелких рептилий, один-в-один напоминавших тек, что сидели в наблюдательных постах в городе-лилии — разве что рисунок на шкуре был другой.
— Ты еще не отправился отдохнуть? — послышался знакомый голос. Артем глянул на дракона — тот выглядел необычно потрепанным и усталым.
— Когда я сидел внутри стенки, у меня было время для безделья.
— Я не знал, что "Лилия" настолько хорошо защищена, — холодно отчеканил хозяин. — Ты — совершенно новая сущность в нашем мире, но, увы, мой план не сработал. Крепость Тех оказалась поистине неприступна.
