Их часто видели вместе, но связь эта скоро прекратилась. У Мэри от нее осталась лишь пачка весьма чувствительных писем, адресованных «Утрате» и подписанных «Флоризелем»[56]. Она пригрозила опубликовать их, и королю пришлось откупиться пятью тысячами фунтов единовременного и пятьюстами фунтами ежегодного пособия. Он сурово осудил сына за то, что тот в свои восемнадцать лет попал в столь «позорное положение».

Мэри уехала во Францию, где стала любовницей герцога Орлеанского, позже она вернулась на родину и жила с членом парламента из Ливерпуля, полковником Тарлетоном. На склоне лет ее разбил паралич, и Георг частенько навещал старую знакомую.

Несмотря на упреки короля, Георг продолжал вести рассеянную жизнь. У него была непродолжительная связь с Элизабет Армистед, позже вышедшей замуж за политика Чарльза Фокса[57]. Следующей его любовницей стала госпожа Грейс Эллиот, весьма богатая дама, находящаяся в разводе. Она заявила, что отцом ее дочери является Георг, и назвала ребенка в его честь Георгиной Августой Фредерикой, хотя с тем же успехом виновником рождения девочки мог оказаться и один из двух других мужчин, находившихся с нею в связи в это время.

Не исключено также, что сыном Георга был лорд Мельбурн, будущий премьер-министр, хотя его мать утверждала, что отцом ребенка являлся лорд Эгремонт. Кроме того, любовницами принца были: пухленькая певица по имени Элизабет Биллингтон; дочь герцога Аргайллского Августа Кемпбелла; графиня Солсбери — любительница охоты на лис, которая была старше Георга на двенадцать лет; герцогиня Девонширская, известная устроительница вечеров с политическими деятелями; а также многие другие женщины, не столь заметные, включая актрис, певиц, почтенных матрон, служанок, придворных дам и куртизанок.

Когда принцу было восемнадцать лет, он познакомился с супругой ганноверского посла графиней фон Харденбург, женщиной «божественной красоты». Георг увидал ее за карточной игрой, и «роковая, хотя и сладостная страсть, зародилась в душе его».

— О, как я люблю ее, — заявил он. — Я готов ради нее пожертвовать всем, чем обладаю. Клянусь Богом, душа моя в смятении, разум мой в тумане!

Охваченный страстным чувством, Георг «порвал все прочие связи и посвятил себя целиком этому ангелу в облике маленькой женщины».

На указанную маленькую женщину подобная демонстрация преданности и любви произвела сильное впечатление. И все же она продолжала соблюдать дистанцию. Тогда Георг притворился больным, и она — из сострадания — отдалась юному обожателю. «То было неземное блаженство», — сказал восторженный принц.

Граф Карл Август фон Харденбург узнал о неверности жены из колонки светских новостей в «Морнинг геральд» и написал принцу письмо, полное язвительных укоров. Написала Георгу и жена графа, напомнив о его клятвах и сообщив, что согласна бежать с ним той же ночью.

В отчаянии Георг признался во всем матери. Она подняла такой крик, что бедный юноша лишился чувств. Практические меры по удалению семейства фон Харденбургов вынужден был предпринять король. Не удивительно, что граф вскоре оставил свой дипломатический пост. Он получил назначение в Пруссию, где сыграл заметную роль во время наполеоновских войн.

Пытаясь спасти сына от позорных деяний в будущем, король написал длиннейшее поучение «о безрассудстве» принца. Это не возымело никакого эффекта. Георг стал водить дружбу с Чарльзом Фоксом, политиком радикального толка и главным оппонентом королевских министров.

Проводя время в поисках развлечений, принц превратился в плейбоя. От неумеренной еды и питья он растолстел. В Воксхолл-Гарденз[58] и других местах Георг устраивал пьяные дебоши. В 1789 году на благодарственном молебне в соборе Святого Павла[59] Георг и другие принцы ели пирожные, громко переговаривались и вообще вели себя весьма развязно. Король с горечью говорил, что почти каждый день находит в газетах «весьма неприятные упоминания о принце Георге».

В «Таймс», к примеру, писали, что наследник престола «при любых обстоятельствах предпочитает бутылку и девицу политике и молитве». Герцог Веллингтон называл принца «самым тяжелым жерновом на шее любого правительства, который только можно себе представить». Сам Георг, впрочем, отзывался о себе мягче. «Да, — говаривал он, — я люблю выпить и поразвлечься с дамой».

Угомонившись, Георг породил еще больше проблем. В 1784 году он познакомился с Марией Фицгерберт, богатой красивой женщиной шестью годами его старше. Принц влюбился мгновенно и со всей пылкостью — он даже пытался заколоть себя, когда Мария отвергла его ухаживания. Весьма благочестивая дама, Мария была напугана настойчивыми предложениями принца стать его любовницей и уехала за границу.

Принц Уэльский «с рыданиями катался по полу, бился головой, рвал на себе волосы, истерически вскрикивал и клялся всеми святыми, что откажется от короны, продаст драгоценности и столовое серебро и все собранные средства употребит на то, чтобы убежать со своей возлюбленной в Америку». Несмотря на эти ужимки Георга, Мария сохраняла твердость. Она заявила, что вернется только в том случае, если принц даст слово жениться на ней.

В соответствии с законом это, разумеется, было невозможно. Георг понимал, что не сможет просить согласия отца, как это предусматривал новый Королевский брачный акт. Госпожа Фицгерберт уже дважды разводилась. Хуже того, она была католичкой, а согласно Акту о престолонаследии 1701 года наследнику престола строжайше запрещалось сочетаться браком с лицом католического вероисповедания.

Поэтому Георг за пятьсот фунтов вызволил из долговой тюрьмы англиканского священника и посулил ему сан епископа, чтобы тот совершил не имеющий никакого смысла обряд и вручил Марии имеющий столь же малую ценность документ о браке. Позже она призналась, что «отдалась ему, не ставя никаких условий, полагаясь лишь на его честь и не придавая значения церемонии, на проведении которой настаивал принц».

Они стали жить вместе, и скоро женитьба Георга на «принцессе Фиц» уже ни для кого не составляла секрета. Он любил ее до конца жизни, и она родила ему десять детей.

Впрочем, их отношения вовсе не были безоблачны. Принц оставался весьма неумеренным в пище, много пил, у него все чаще случались приступы ярости. Однажды ночью Марии пришлось спрятаться за диваном, пока он искал ее с обнаженной шпагой. Кроме того, Георг был патологически неверным мужем. У него был внебрачный ребенок от Люси Говард и роман с Анной Кроуч, блиставшей в «Опере нищих» Джона Гея[60]. За несколько ночей, проведенных с Георгом, Анна получила десять тысяч фунтов и кое-какие драгоценности. К тому же Георгу пришлось откупаться от ее мужа, лейтенанта королевского флота, грозившего возбудить в суде дело о супружеской неверности. Это обошлось принцу еще в четыреста фунтов. Немало хлопот доставили и любовные письма, которые он имел неосторожность написать.

Следующей была связь Георга с леди Джерси, дамой за сорок, имевшей девять внуков. Леди Джерси славилась своими выдающимися способностями обольщать лиц обоих полов.

После всех этих подвигов принц задолжал полмиллиона фунтов. Госпоже Фицгерберт пришлось заложить свои драгоценности, чтобы в дом не явился судебный исполнитель. В данном положении у Георга не оставалось выбора — он должен был жениться.

Георг III выбрал невесту для своего непутевого сына, и, понимая, что женитьба повлечет за собой увеличение суммы его содержания, принц Уэльский согласился пройти через торжественную брачную церемонию. К несчастью, выбор короля оказался весьма неудачным. Каролина Брансуик-Вольфенбюттель, кузина принца Уэльского, была «крайне распущенной» даже по немецким меркам, «а немецкие дамы в то время не отличались утонченностью».