4. Далее в этой же папке обнаружен акт, составленный

23 августа 1918 г. об эвакуации в Самару согласно распоряжения “Товарища Управляющего Военным Ведомством ”Казанским Отделением Нарбанка пяти транспортов с подробным перечислением всех ценностей и сроков отправки (12 августа, 14 авг., 16 авг., 18 авг., 19 авг.).

ПОСТАНОВЛЕНО: Произвести сверку означенного акта с данными ревизии и выяснить по каким основаниям все ценности были распределены по транспортам, а равно кто их распределял.

…6…ПОСТАНОВЛЕНО: по проверке всех этих актов с результатами ревизии выяснить соответствие этих приемочных актов со сдаточными актами и фактическим наличием имевшихся в Каз. Отделении ценностей.

7. Помимо всего перечисленного в этой же папке найдена копия телеграммы от 31 авг. за№ 1/768от “Управляющего ведомством финансов ” Ракова — на имя Управл. Каз. Отд. Нарбанка Марьина о срочном выезде Марьина для служебных переговоров в Самару с материалами, касающимися эвакуированных ценностей.

ПОСТАНОВЛЕНО: произвести расследование, не является ли телеграмма фиктивной в целях представить отъезд Марьина вынужденным и имеющим характер неожиданной и кратковременной отлучки.

…10. Рассмотрев список служащих Каз. Отд. Нарбанка — старших и младших — явившихся на занятия 13 сентября и не явившихся по уважительным причинам, Коллегия постановила:

По сверке этих списков со списком штатов Казанского Отдел. Банка установить всех не явившихся на занятия служащих и считать их уволенными с работы, передав одновременно с сим эти списки в Чрезвыч. Следств. Комиссию для предания их суду на основании приказа НАРКОМВОЕНМОРтов. Троцкого как лиц, оказывавших содействие чехо-словакам и белогвардейцам во время нахождения их в Казани.

11. О явившихся на занятия служащих произвести следствие в целях установления степени виновности отдельных служащих, кои добровольно оказывали те или иные услуги белогвардейцам, если таковые среди них окажутся.

…18. Усмотрев из “Списка лиц, принимавших участие в работе по эвакуации ”, что означенные в списке служащие получали особое вознаграждение за работу по расчету 0,01 месячного оклада в час, и таковое вознаграждение им было выдано со счета разных выдач, Коллегия вопрос о правильности произведенной выдачи представляет на разрешение Главкомиссара Банка, со своей стороны полагая затруднительным погашение служащими этих незаконных выдач и признавая, что в большинстве случаев служащие принуждались к непрерывной тяжелой работе угрозами всяких кар, вплоть до расстрела.

…20. Ввиду обнаружения переписки по поводу прикомандирования Делопроизводителя Н.Ю. Комошинского, как исполняющего “особые возлагаемые на него поручения ” и копии приказа “Особоуполномоченного Комитета Членов Учредит. Собрания”

о том же, Коллегия постановила направить переписку в Чрезв. Следств. Комиссию для расследования».

Еще раз вспомним, что, по показаниям секретаря Казанского отделения Народного банка Виктора Калинина, Николай Комошинский вел при управляющем Петре Марьине особо доверительное делопроизводство, от которого Калинина отстранили! Комиссары нашли эти документы.

Далее в итоговом протоколе сказано следующее.

«21. В ящике письменного стола Управляющего Каз. Отд. Нарбанка (найдено письмо. — В.К.) № 2819 от 12 августа

1918 г., содержание коего с одной стороны рисует крайне печальную картину финансового положения чехо-словаков и белогвардейцев в Самаре к моменту взятия Казани в виду ПОЛНОГО отсутствия каких бы то ни было денежных знаков, с другой — дает основание определенно установить известный контакт между Управл. Каз. Отдел. Нарбанка Марьиным и врагами Советской Республики.

ПОСТАНОВЛЕНО: Направить письмо в копии в Чрезвыч. Следств. Комисс. для привлечения к ответственности, как Управл. Каз. Отд. Нарбанка Марьина, так и Управ. Самарск. Конторой Нарбанка Ершова, и одновременно доложить об этом Главкомиссару Банка в целях исключения их со службы.

22. Усмотрев из переписки на 6листах о существовавшей в Казани организации по сбору на усиление фонда Народной Армии, помещавшейся по Б. Проломной улице в д. Остермана, Коллегия постановила: всю переписку направить в Чрезвыч. Следств. Комиссию для установления лиц, принимавших участие в означенной организации для привлечения их к ответственности, указав одновременно с сим, что помещение этого Комитета (в д. Остермана по Пролом, ул.) до сего времени никем из Советских властей не обследовано и там все находится в том же виде, в каком оставлено бежавшими белогвардейцами».

В пункте речь идет о добровольных пожертвованиях казанцев в пользу армии КОМУЧа. К этому можно добавить следующее. 1 марта 1919 года на страницах газеты «Известия ВЦИК» председатель ЧК Восточного фронта Мартын Лацис рассказал, как были наказаны те преподаватели Казанского университета, которые собирали пожертвования в пользу «народной армии». Профессорам и доцентам было предложено сдать сумму в 10 раз больше той, которую они дали для войск КОМУЧа на восстановление разрушенного в городе. Затем некоторые преподаватели выступили в казанской прессе со статьями, осуждающими свой прежний поступок…

Далее в итоговом проколе ревизоров содержится следующий пункт, существенный для темы расследования.

«25. Усмотрев из разной переписки, что Управляющим Банком незаконно произведены разные расходы по счету разных выдач в связи с эвакуацией ценностей в Самару, Коллегия постановила: произвести точный подсчет произведенных расходов в целях получения от Главкомиссара Банков инструкций по вопросу о возмещении израсходованных народных денег».

Отдельно разберем вопрос отношения ревизоров к лицам, принимавшим участие в эвакуации ценностей, хранившихся в Казанском отделении Народного (государственного) банка. На удивление, несмотря на объявленную кампанию «красного террора» и обещание казанцам кар за пособничество властям КОМУЧа, работавшие в банке комиссары не оказались столь кровожадными.

В итоговом протоколе они отметили следующее.

«28. Общая картина, полученная от опроса служащих в Казанском Отделении Банка, как старших, так и младших, такова: работа по эвакуации ценностей в Самару громадным большинством служащих производилась по принуждению, из- под палки. Лиц, имевших настолько гражданского мужества, чтобы отказаться помогать врагам Советской республики, почти не оказалось, за единичными исключениями. Все остальные, отчасти вследствие угроз со стороны Воинских частей и Представителей Комитета Членов Учредит. Собрания, а главным образом ввиду определенно выяснившегося отношения высшей администрации Отделения в лице Управляющего Отделением Марьина и его ближайших сотрудников и категорических приказаний с их стороны, подкрепляемых постоянными угрозами прибегнуть к содействию военных властей, принуждены были принять то или иное участие в эвакуации ценностей.

Из ближайших сотрудников, по-видимому, принимали деятельное участие в работе и очевидно были заинтересованы в скорейшем и успешнейшем ее окончании — Контролер Гусев, Нач. Охраны Лепешинский, Пом. Бухг. Толмачев, что подтверждается еще тем, что означенные лица скрылись из Казани при вступлении в Казань Советских войск. Самое деятельное участие при эвакуации принимал быв. Управляющий Симб. Отдел. Нарбанка П.П. Устякин, который, как это видно из документов, а равно из опросов служащих, и являлся главным образом, представителем военных властей при эвакуации, постоянно подгонял рабочих и служащих, грозил расстрелами и т. п».

Вспомним, что Вячеслав Лепешинский, выехавший 13–14 августа 1918 года на первой барже с золотом, на самом деле был помощником бухгалтера 2-го разряда, а не начальником охраны. В документах, составленных комиссарами за дни работы, много описок, связанных с трудящимися банка, ради которых вроде бы власть большевиков создавалась. Так, бухгалтер 2-го разряда Ф.А. Куколеско записан как Коколеско, а с помощником кассира 3-го разряда К. А. Аришиным по документу вообще не поймешь — мужчина это был или была женщина!