— Она сказала…

— Она тебе скажет.

— Так если она еще куда-нибудь меня позовет, лучше не ходить?

— Почему же? — Игорь словно раздумывал. — Я не хочу, чтобы ты хандрила. Два-три выхода в свет тебе не повредят. Хоть бы и с Надей.

После разговора Лена чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Уже в постели она перебирала каждое сказанное им слово, каждую интонацию…

Ночью ей приснился Игорь. Он целовал ее, она почти реально чувствовала на своей коже его дыхание, прижималась к его сильному телу. Но у Игоря из сновидения почему-то были синие глаза Валентина Магницкого.

В Лениной душе царило полное смятение. Еще три дня назад все было ясно и просто. Тогда ею владело одно желание: дождаться возвращения Игоря и как можно скорее стать его женой. Она живо представляла себе, как они будут счастливы, как она будет заботиться о нем, как они будут любить друг друга… Особенно как они будут любить друг друга. Воспоминания о близости с ним, тоска по его рукам и губам, по его сильному и уже такому знакомому и родному телу вызывали сладкую боль. Ей казалось, что она просто не доживет до счастья снова быть с ним рядом.

А теперь мысли об Игоре как-то странно переплетались с мыслями о его отчиме. Она представляла, как Игорь обнимает ее — а память возвращала ощущение рук Валентина на ее почти обнаженной спине во время танца в «Альтер эго»… И потом, эти его невероятные глаза… Как он странно смотрел на нее, показывая индейские сокровища! И потом, прощаясь у машины… И потом…

Через два дня после вечера в «Альтер эго» Магницкий пригласил Лену в театр — модный спектакль в маленькой студии «На задворках», куда почти невозможно было попасть простому зрителю. Известный режиссер с известными актерами поставил пьесу не менее известного драматурга. Аншлаг каждый раз, как на премьере!

У Лены в этот день были кое-какие дела в агентстве. Хотя длительный контракт она так и не подписала, Алена Денисова продолжала давать ей уроки, так сказать, в частном порядке, по просьбе Игоря, подкрепленной весьма весомыми денежными аргументами. Когда Лена без пятнадцати пять вышла из дверей «Блю стар», темно-синий «ниссан» уже ждал ее у подъезда.

Оставив машину на стоянке в конце Чистопрудного бульвара, они пошли перекусить в маленький ресторанчик «Крейзи чикен», недавно открывшийся на Чистых Прудах. Ресторанчик был вполне демократичным, в нем подавали пиво, пиццу и цыплят табака. Магницкий развлекал Лену всякими смешными историями из своей богатой биографии. С ним было легко и весело, и через пять минут после встречи Лена как-то совершенно забыла о разнице в возрасте. Она сама вставляла в его рассказ остроумные реплики, не смущаясь и не комплексуя по поводу того, что может ляпнуть глупость. Так свободно она давно уже себя не чувствовала.

Пьеса из студенческой жизни вписалась в их легкомысленное настроение. На этот раз известный драматург решил обратиться к теме безалаберной студенческой любви: один из героев якобы ради любимой девушки, а на самом деле ради непонятно чего все порывался залезть на крышу общежития. В финале ничего не прояснилось, герои так и не поняли, любят они друг друга или нет.

— Так чем же все кончилось? — поинтересовалась Лена, когда они выходили из театра.

— Модный открытый конец, зритель сам должен додумать, — пояснил Магницкий.

— Так неинтересно.

Он удивленно посмотрел на нее:

— Почему же?

— Остается чувство какой-то… ну, неудовлетворенности, что ли. Зачем делать такие открытые концы?

— Это, Леночка, компромисс. Наши зрители любят, чтобы все кончалось хорошо, а в жизни редко так бывает. И вот, чтобы сохранить правду жизни и не разочаровать зрителя, умные драматурги придумали открытые финалы. Молодцы. Сейчас время компромиссов.

— Почему?

— Ну, как вам сказать… — Они медленно шли по бульвару. — Человек вообще существо очень сложное. Он сам не знает точно, что хочет. Иногда желания бывают крайне противоречивыми. Сегодня тебе что-то позарез необходимо, и ты готов всем пожертвовать, чтобы это получить. А завтра от этого «чего-то», полученного дорогой ценой, уже хочется бежать куда глаза глядят. А компромисс исключает необратимые поступки и оставляет возможность отступления.

— Не понимаю…

— И слава Богу. Дай Бог, чтобы с вами в жизни это никогда не случилось.

— Чего не случилось?

— Чтобы исполнение ваших желаний не влекло за собой потом бесконечные разочарования.

Лена недоуменно посмотрела на него:

— Я уверена, что этого не произойдет.

Они уже дошли до конца бульвара. Магницкий вдруг остановился и серьезно посмотрел Лене в глаза:

— Леночка, а вы точно знаете, чего вы хотите?

Она недоумевающе пожала плечами:

— Конечно. И вы это знаете. Я хочу, чтобы поскорее вернулся Игорь и мы снова были вместе.

— Да?

В его голосе прозвучало еле уловимое сомнение, но Лена этого не заметила. От бездонной синевы его глаз у нее словно закружилась голова. Она хотела опустить ресницы — и не могла, смотрела на него как зачарованная.

«Господи, что со мной такое творится?» Это длилось мгновение — и бесконечность. Магницкий улыбнулся и снова взял ее под руку:

— Почти пришли. Сейчас я вас отвезу домой. Или, может быть, пройдемся пешком? Как я понял, вы живете где-то недалеко?

Но легкое настроение вечера уже улетучилось. Лене стало неловко и тяжело, словно она совершила что-то постыдное, недозволенное. Она высвободила руку:

— Да нет, я уже почти пришла. Если можно, не надо меня провожать.

— Но, Леночка…

Он хотел что-то возразить, но она быстро перебила:

— Я очень вас прошу. Не надо.

Магницкий недоуменно взглянул на нее, но настаивать не стал:

— Как скажете. Но пригласить вас еще куда-нибудь мне разрешается?

— Конечно…

— Так я вам позвоню?

— Да…

На следующий день тяжелый осадок, появившийся от этого странного разговора, не исчез. Наоборот, у Лены возникло непонятное чувство вины. Она же любит Игоря, по-прежнему любит! Откуда же тогда это чувство сладкого головокружения, когда она смотрит в глаза Валентина?! И… в этом она с трудом призналась сама себе — ей хочется, чтобы Магницкий ее поцеловал. Просто затмение какое-то! Может быть, она развратная, испорченная? Нельзя же любить двоих, тем более отца и сына! Что же делать? И ведь ни с кем нельзя об этом поговорить… В первый раз в жизни Лена пожалела, что у нее нет близкой подруги. С мамой она и под страхом смертной казни не могла бы таким поделиться. Со Славиком все было кончено — да и ему тоже об этом не расскажешь…

Днем опять позвонила Надя. На этот раз Лена обрадовалась ее звонку.

— Что же ты тогда так быстро исчезла? — звенел Надин голосок. — Алеша так хотел с тобой поговорить.

— А вы еще долго сидели? — полюбопытствовала Лена.

— Да нет, часа два, не больше. Магницкий не вернулся, видно, проводил тебя и поехал домой. Слушай, а я и не знала, что у твоего суженого такой потрясающий отчим! А мать его ты видела?

— Да.

— Ну и как?

— Красивая. — Лене не хотелось продолжать эту тему, и, чтобы переключиться на что-нибудь другое, она не совсем вежливо спросила: — Ты звонишь просто так или по делу?

Надя не обиделась:

— И то, и то. Хотела позвать тебя сегодня в гости.

— В гости?

— Не к себе, а к Алеше. Он очень хочет продолжить знакомство и просил тебя привезти.

— Да? — Лена не знала, что сказать.

— А что тут такого? Кстати, у него сегодня собирается отличная компания. В основном художники и актеры. Обещал быть Шкаликов.

Олег Шкаликов, популярный молодой актер, о котором ходило невероятное множество слухов и сплетен, Лену сильно заинтересовал:

— А он и с ним знаком?

— А с кем только Борзунов не знаком! Так пойдем?

Лена заколебалась. В самом деле, все лучше, чем так сидеть и безуспешно пытаться разобраться в своих чувствах. Она решилась:

— Ну что ж, спасибо. Пойдем.