Литмир - Электронная Библиотека

Над столом и свечами склонились две фигуры. Только одна обратила лицо к отворившейся двери. Седая клочковатая борода, седые косматые волосы. Белая накидка с черным крестом. Поверх накидки – прожженный и перепачканный фартук. На руках – перчатки тонкой кожи. Старик кивнул Томасу и вновь отвернулся, погрузившись в неведомую работу.

Второй сакс, не отвлекаясь, совершал над столом однообразные ритмичные движения. Слышался свист воздуха, бульканье… Меха качает? Сифон какой-то?

Весь стол был заставлен большими и малыми емкостями, возле которых лежали инструменты непонятного предназначения. Блестящие, изогнутые, острые… То ли из палаческого арсенала, то ли из лекарского. И что-то еще там лежало, на этом столе – что-то вытянутое, укрытое грязной рогожей, будто змеями оплетенное двумя трубками. Что именно – из-за спин тевтонов так сразу и не разобрать.

– Алхимическая лаборатория, – коротко объяснил кастелян, не переступая порога и старательно отводя пламя, языки которого уже тянулись внутрь – к раструбу на потолке. – С факелом сюда лучше не входить. От факельного огня слишком много искр и огненных брызг. Здесь это может быть опасно.

Алхимическая лаборатория? Всеволоду вспомнился раствор серебряной воды. Адского камня – если на языке алхимиков. Вот оно, значит, как! Вот, значит, откуда… Очень, очень интересно.

– Разве орденом поощряются алхимические изыскания? – осторожно спросил Всеволод.

– Во-первых, наша комтурия находится слишком далеко от Пруссии и орденского начальства, – сухо ответил Томас, – А, во-вторых, алхимия – это вовсе не богопротивное колдовство и магия, а полезные для благого дела знания и опыт. Без них мы бы не смогли восстановить давно утерянный рецепт греческого огня, не изготовили бы сарацинский порошок, не добыли бы lapis и не создали бы целебные бальзамы, которые быстро ставят на ноги раненых, лечат больных, бодрят здоровых и снимают усталость после бессонных ночей. И потом… Все наше серебро…

Всеволод оторопел:

– Неужели, тоже алхимия?

Не дань с окрестных земель? Не плата за службу.

– Да-да-да, – трижды кивнул Томас. – Немало мудрецов бьется над созданием философского камня, способного одарить человеческий род золотом. Но людям сейчас нужнее иной металл. Лунный. Белый.

– И вам удалось…

Всеволод аж сглотнул слюну.

– Удается понемногу, – уклончиво ответил проводник. – Обложить серебром все стены и башни замка мы пока не можем, но кое-что уже сделано. Да вы и сами видели.

Видели… Серебряные Врата. В самом, что ни на есть, прямом смысле – серебряные. И посеребрённые шипы на стенах они тоже видели.

Глава 10

Сагаадая больше интересовало другое.

– А вы не боитесь хранить здесь жидкий огонь и громовой порошок? – хмурясь, спросил степняк. – Одна случайная искра – и вся ваша крепость либо взлетит на воздух, либо сгорит.

– Хранить? – невесело усмехнулся Томас. – О, нет! Здесь не скапливается больших запасов. Не успевает скопиться. Все, что изготовляется днем, к ночи выносится наверх, на стены. А уж там расходуется быстро. Быстрее, чем хотелось бы. Вам еще представится возможность убедиться в этом.

Пока Томас удовлетворял любопытство юзбаши, Всеволод, не дожидаясь приглашения, переступил порог лаборатории.

– Куда?! – раздалось в спину.

Поздно… Томас, в самом деле, опасался входить в логово орденских алхимиков с факелом в руках. Тевтоны же, сидевшие за столом, были слишком поглощены работой, так что помешать Всеволоду никто не успел.

И он, наконец, разглядел вблизи то, что было не понятно издали.

На широком оббитом медью столе лежал труп. Нижнюю часть покойника по пояс прикрывала грубая ткань. А сверху… Бледная кожа. Бледное лицо.

Тело было полностью обескровлено, испито, высосано. На горле – рваная рана, вне всякого сомнения, от упыриных клыков. Но рана – не разверзнутая, не зияющая. Большая ее часть уже зашита. Схвачена грубыми стежками, стынута суровой толстой нитью.

В оставшееся небольшое – с палец – отверстие вставлена темная трубка. Керамика? Непрозрачное стекло? Медь? Бронза? Трубка жесткая, но, похоже, гибкая. Скорее, все-таки медь… Только потемневшая, чем-то сильно вытравленная.

Еще одна такая же трубка входит куда-то под ключицу мертвеца.

Ага, а тот тевтон, совершающий у стола однообразные монотонные движения, оказывается, и в самом деле, приводит в движение…

Да, это был бронзовый ручной сифон – широкий, устойчиво стоявший на столе и предназначавшийся явно не для раздува огня в тигле. Складки малых мехов с одной стороны. С другой – длинное узкое горлышко, от которого и тянулись к покойнику две изогнутые трубки.

Имелась в этом сооружении и третья трубка – потолще и покороче двух первых. Эта уходила под стол – к большому толстостенному стеклянному сосуду. В полупрозрачной округлой емкости можно разглядеть жидкость, цвет которой (если он есть у нее вообще, этот цвет) из-за темного стекла, однако, определить было практически невозможно.

С каждым движением мехов сифон, шумно хлюпая и булькая, всасывал неведомый раствор. Прогонял и перекачивал через себя. А затем под сильным давлением наполнял им пустые вены и артерии испитого мертвеца.

Равномерно так наполнял. Рассчитано. Порция за порцией.

Вероятно, прерывать процесс было нельзя. Тевтоны, трудившиеся у стола, не останавливались. Один сосредоточенно качал меха сифона. Второй – поддерживал трубки и следил за уровнем жидкости в стеклянном сосуде.

А Всеволод уже шагал дальше – вглубь помещения – к прикрытым плащами бочкам и бревнам. Так и есть! Не бочки это вовсе и не бревна.

Еще два трупа. Раздетые и обмытые. У одного разворочен живот. У второго – левое подреберье. Тоже испиты: крови – почти нет. Ждут своей очереди? Одежда и доспехи мертвецов лежали рядом. Судя по облачению, все трое – не какие-нибудь кнехты, а полноправные братья-рыцари ордена Святой Марии.

Поглощенные работой алхимики по-прежнему безмолвствовали, но из-за двери уже несся злой приглушенный шепот:

– Русич! Вернись!

От былого радушия и сдержанности Томаса не осталось и следа. Замковый кастелян стоял с факелом у двери и исходил бессильной злобой.

Что ж, ладно, можно и вернуться. Теперь – можно. Вернуться и поговорить. Расспросить. Есть ведь о чем.

Всеволод вышел из лаборатории.

– Кто это? – он кивком указал на трупы.

– Брат Фридрих, брат Вильгельм, брат Яков, – недовольно процедил Томас.

«Три рыцаря, павшие во время последнего ночного штурма», – припомнил Всеволод.

– А я-то полагал, их отпевали в часовне.

– Отпевали. Но служба закончилась, и останки перенесены сюда, – совсем уж недружелюбно глянул на него кастелян.

– Зачем? Что здесь происходит?

– Как что? – вопросом на вопрос ответил Томас. – Тебе не приходилось присутствовать при бальзамировании трупов?

– Нет, – честно признался Всеволод.

Вообще-то об обычае готовить покойников к длительному хранению в могилах и склепах он слышал, но, сказать по правде, никогда его не понимал и не одобрял. Сказано ведь: прах – к праху, и чего тут еще мудрить?

– Так значит, – Всеволод поскреб в затылке, – значит, ваши алхимики…

– Да, – раздраженно перебил его кастелян, – этим они занимаются тоже.

Всеволод промолчал. Только в изумлении покачал головой. Порядочки, однако, в Закатной Стороже…

Голос Томаса сделался торжественным:

– Брата Фридриха, брата Вильгельма и брата Якова готовят к погребению. В их тела впрыскивают раствор, препятствующий тлению. Затем их облачат в боевые доспехи. А после все трое будут упокоены. Таково распоряжение мастера Бернгарда. И таков наш последний долг перед павшими.

Помолчав немного, однорукий рыцарь добавил:

– Бальзамирование следует завершить до возвращения магистра. Не будем мешать.

Так и не переступив порога, кастелян отступил от двери. Вздохнул:

– Вам вообще не следовало бы смотреть на это. Все-таки вы…

12
{"b":"19545","o":1}