- Жми, не бойся, - подал голос Ахилл. - Здесь без подлянок. За них бьют.

   И Рики протянул в ответ свою руку.

   Ближе к ночи в подвал подтянулось еще четверо человек. Двое примерно возраста Рики, один совсем еще шкет, а четвертый был повыше, да и покрупнее Ахилла. Он, а вовсе не Ахилл, был старшим в этой команде.

   Ахилл представил Рики Ларсу - так звали здоровяка.

   - Кто это тебя так? - и не успел Рики ответить, здоровяк задал вопрос уже Ахиллу:

   - Кто новенького встречал?

   - Шустрый. Только это не Шустрого работа. Шустрого Рики быстро отшил, повалял несколько раз по полу. Вон шишка на лбу.

   - А его кто тогда?

   - У него уже было, когда пришел, а свежий ему Арчи поставил.

   - Ты же Арчи, кажись, спас, а? - это уже Ларс спросил у Рики.

   - Не знаю, - Рики пожал плечами, - спроси сам у Арчи.

   - Арчи сильно досталось? - снова спросил Ларс.

   - Он его и не трогал, - ответил Ахилл.

   - А чего это? - и посмотрел на Рики.

   - Хочется - пусть бьет.

   - А другим можно?

   - Один хотел, - Рики скосил глаза на Шустрого, но тот был спокоен.

   - Игрушку принес?

   - Какую иг... - только сейчас Рики понял, что Ларс спросил про бластер. - А, её... Нет. Нет ее. Вот только это,

   Рики вытащил из-за пазухи наручники.

   - Ого. Откуда?

   - Мои. На мне были. Но я сумел сбежать.

   - Ключ есть?

   - Да. Вот, - Рики достал ключ от наручников.

   - Зубами вставлял?

   - Нет. Они же у меня за спиной защелкнуты были.

   - И как открыл-то?

   - Мужика попросил.

   - Понятно. А ключ как добыл?

   Не будешь же говорить, что он эмпатически вырубил своих конвоиров?

   - Ключ оставили в гладере, а сами ушли.

   - Тебя одного оставили? Глупо.

   - Они же еще на крюк руки с наручниками зацепили. Думали, что не снимусь. Снялся и ушел.

   - А за что взяли-то?

   - Взяли и взяли. Это моё. До сих пор ещё ищут. За пять монет. Хотите - выдавайте.

   - Своих не выдаем. А раз прибился, то уже свой.

   Ларс ненадолго замолчал, что-то обдумывая.

   - Пять монет награды, говоришь? А что же Дебор так сильно снизил? Раньше, слышал, за тебя он шестьдесят монет давал.

   - Пять - это не он.

   - А кто?

   - Другие.

   - А Дебор что же?

   - С ним уже решили. Я ему не нужен.

   - Ты уверен?

   Рики сканировал Ларса и не мог понять, что же тот хочет. От денег, тем более таких больших, Ларс не откажется. Но в то же время что-то удерживало старшего приютских. И хочется, и колется, и что-то не велит. Но что?

   - Дядя с ним договорился. Уверен.

   Как Рики понял, после этих слов Ларс успокоился - как будто, теперь не нужно решать, как поступить: выдавать или нет.

   - Искали-то из-за игрушки?

   - Теперь не все ли равно?

   - И верно. Игрушку отобрали?

   Соврать, сказать, что бластер забрали? Или сказать правду? Рики не мог так быстро решить и поэтому сказал правду.

   - Нет. Спрятал я ее.

   - Где? - оживился Ларс.

   - У дяди во дворе.

   - Где живет твой дядя?

   - В элитном.

   Ларс нахмурился. Возможности проникнуть туда невелики. А уж обратно вернуться и того меньше.

   - Плохо.

   - Плохо, - подтвердил Рики. - Но игрушка-то моя. Не твоя.

   Ларс сверлил Рики глазами, но тот спокойно смотрел в ответ.

   - Твоя, - подтвердил здоровяк. - Но ты в команде. Понял?

   - Понял... Тут у меня приятель есть. То есть был. Зовут Торри. Он никому не попадался?

   - Нет, не слышно о таком.

   Расспросы продолжались, но Рики твердо решил ничего более существенного не говорить. Он их еще не знает, да и рассказывать про наркоторговцев, брамингеймцев, да и про дядю эмпата не стоит. Может быть, когда-нибудь потом. Может быть, а может, и нет.

   Рики предоставили свободный матрас, на котором он и уснул.

   Следующие несколько дней он в компании своих новых приятелей бесцельно слонялся по городу, чем они занимались, он так и не понял. А на вопросы парни старались не отвечать, пожимая плечами. Скорее всего, они и сами не знали, где раздобыть деньги. С продуктами было проще. Местный небольшой рынок был в их полном распоряжении. К вечеру, конечно. Поэтому пару мешков того, что оказалось нераспродано, но уже начало портится, они приносили к себе в жилище.

   На четвертый день, когда Рики затащил с приятелями в подвал очередной мешок "даров рынка", его ждал злой и возбужденный Ларс.

   - Сколько за тебя предлагают?

   - Пять монет.

   - Ты решил нас обманывать? Пятьдесят монет!

   - Как пятьдесят? - вырвалось у Рики.

   - А ты, значит, не знал? - с издевкой сказал Ларс.

   Рики, наверное, побледнел. Или покраснел. Он же себя в зеркало не видел, но чувствовал, как кровь то приливает, то, наоборот, отходит куда-то вниз тела.

   - Не знал. Честно.

   - Да? Надо же, он не знал. Представляете, иду я сегодня, а ко мне подходит Слюнявый. Сует голограмму вот этого, только чистюли такого, и говорит, что серьезные люди предлагают за его голову пятьдесят монет. И половину себе просит. Хвост от коровы ему, а не половину. На двадцати монетах сторговался, да и то только потому, что сам Слюнявый тоже не первое лицо.

   - Так ты Рики продал? - жестко спросил Ахилл.

   - Надо бы. Еще не решил. Все-таки он уже наш. Три дня назад, кого он пришел, продал бы - деньги большие, а сейчас... Знал ведь, что сейчас не продадим, потому и врал.

   - Я не врал.

   - Да? А как же объяснить, что за тебя дают пятьдесят монет, а ты говоришь, что всего пять?

   - Может, на днях решили награду поднять? Видят, что не могут найти, вот и подняли, - Ахилл выгораживал Рики.

   - Так резко? Не смеши!

   А Рики, пока Ахилл отвлекал Ларса, кажется, понял причину.

   - Сколько за меня?

   - Пятьдесят.

   - Разве? Ты же сам сказал, что тебе только тридцать.

   - А остальные двадцать другим по цепочке.

   - Вот именно - остальным. Мне пять предлагал какой-то мужик на улице. Остановил, голограмму показал, пять монет пообещал. Значит, остальные сорок пять ему и другим пойдут. Будут какому-то первому встречному пацану пятьдесят предлагать. Пацану и пять - богатство.

   - Но мне-то больше, - неуверенно возразил Ларс.

   - Сравним меня с тобой.

   - А ведь он прав, Ларс. Не наврал тогда.

   - Ладно, посмотрим, - буркнул Ларс и повернулся в другую сторону.

   А следствием таких новостей стало домашнее сидение Рики. Лицо стало подживать, а значит, пока идут его поиски, выходить на улицу без риска быть опознанным нельзя.

   Рики уже больше недели безвылазно сидел в подвале, который ему уже осточертел до невозможности. Ладно бы, если можно было с кем-нибудь поболтать. Но в жилище оставался только Арчи, а с ним Рики не разговаривал, как, впрочем, и тот с ним тоже.

   Но вскоре Арчи уже более-менее поправился и в последние два дня выходил на улицу. Правда, все последние дни накрапывал мелкий моросящий дождик, поэтому Арчи быстро возвращался обратно.

   А в этот день тучки разошлись, выглянуло по-летнему теплое солнышко, Арчи вышел и надолго исчез. Рики за это время так и не разобрался в характере парнишки. Было в нем какая-то постоянная злость. И временами довольно сильная. За что же он так невзлюбил Рики? И куда это он пошел? Не донесет на него? А донесет - как узнаешь? Только тогда, когда подвал обложат со всех сторон и сюда полезут брамингеймские крепыши. И что же теперь ему делать? Подстраховаться и уйти, спрятавшись где-нибудь поблизости или наплевать на всё и остаться? Рики остался.

   Вечером он решил отозвать в сторонку Ахилла и поговорить с ним серьезно. За все время пребывания Рики здесь, он так и не решился на прямой разговор. Может быть, потому, что все время кто-то находился в комнате, когда в ней появлялся Ахилл.