Отец зло выругался, даже слегка заскрипел зубами - после гибели жены и дочки он люто ненавидел этих убийц.

   - Завтра надо пойти его убить. С Жера или с Никтором.

   - И я, отец.

   - Без тебя.

   - Я покажу то место.

   - Объяснишь на словах... Он в тебя попал?

   - Да, оба раза.

   - Покажи-ка спину.

   Рики скинул рубашку, повернувшись к отцу спиной.

   - Неси мазь.

   - Зачем? От нее проку-то.

   - Все равно лучше смазать. Хоть немного полегчает.

   - Ладно.

   Когда отец смазывал Рики синяки, оставшиеся от стрел игольника, сын решил рассказать подробности.

   - Отец, а я ведь почувствовал, что за спиной игольник.

   Рука отца остановилась, а спустя несколько мгновений перед лицом Рики появилось лицо отца.

   - Так же, как и два года назад?

   - Да, - кивнул Рики.

   Отец, закусив нижнюю губу, внимательно глядел на сына.

   - Мне снова молчать?

   - Да... Пойми, это очень серьезно.

   - Но почему? Я не понимаю.

   Отец задумчиво смотрел на сына, потом сместился за его спину и продолжил смазывать оба синяка, уже превратившихся по размеру в маленькие блюдца. Когда он закончил, он слегка потянул сына за руку, поворачивая его лицом к себе.

   - Ты уже достаточно взрослый. Раньше ты спрашивал меня и маму, - его голос слегка дрогнул, - о нашей родне. Про мамину ты знаешь, а вот про мою... У меня был брат. Точнее, есть. Жив-здоров, по крайней мере, несколько лет назад был жив-здоров. Живет в Лендоне. Я к нему несколько раз заезжал, когда ты еще был маленьким, и тебя пару раз брал, но ты этого не помнишь. А после смерти мамы я в город больше не езжу. Соседей прошу продать собранное, или торговцам, сюда заглядывающим, продаю. Дешевле, чем если бы сам возил, но... Это из-за того случая, когда ты упал с вертового дерева.

   - Из-за этого?

   - Да. Тогда ты еще был мал и не смог догадаться, что упал в тот момент, когда игольник убил маму. По времени все сходилось.

   - Я почувствовал...

   - Да, сын, именно так.

   - Но почему? Почему надо это скрывать?

   - Ты эмпат.

   Глаза Рики удивленно расширились.

   - Да, ты эмпат, - повторил отец. - Но эмпат очень слабенький, даже на первый уровень совсем не потянешь. Хотя если раскрыть способности, вполне можешь стать первоуровневым.

   - И ты не хочешь, чтобы я им стал? Но почему?

   - Твой дядя, а мой брат Эвин тоже эмпат. Третьего уровня.

   - Ого!

   - В твоем возрасте он уже перешагнул второй уровень и двигался к третьему. Сейчас, может быть, еще вырос, хотя у него уже не тот возраст для роста... А если бы ему помогли, то и до четвертого дотянул бы. Но эмпаты не любят конкурентов, поэтому он рос сам. Мы с ним не очень ладили в детстве. Я ведь без способностей, а у него хорошо получалось, вот он и пользовался. Не знаю, как назвать, шалости или подлянки. Он на два года меня младше и этим пользовался, да и мой отец ценил Эвина за его дар. Хорошие эмпаты редкость. В Лендоне всего два эмпата четвертого уровня. Есть ли пятого уровня - никто не знает. Если и есть, то сидит у правителя под семью замками.

   - Почему?

   - Сила большая. Опасная. Для правителя в первую очередь. Вот таких сильных эмпатов и держат под надежным присмотром. Боятся, но очень ценят. Потому как польза может быть большая.

   - Какая?

   - Да любая. Случись нападение или заговор там какой, эмпаты узнают. От них не скроешь. И эмпатов четвертого уровня тоже опасаются, но не так сильно. Перед пятиуровневым эмпатом им не скрыть свои мысли. А те, в свою очередь, периодически зондируют, что думают эмпаты третьего уровня.

   - А наоборот нельзя?

   - Наоборот - слабы они будут. Эмпат четвертого уровня легко скроет свои чувства перед третьеуровневым. Тот даже не узнает, что перед ним эмпат. А захочет - блок поставит. Эвин достиг третьего уровня. Таких в Лендоне тоже мало. Пять-шесть всего. Поэтому и живет хорошо. Припеваючи. Ценит его правитель. Он вообще всех, у кого способности, ценит, даже первого уровня. Не так, конечно, как Эвина, но всё равно все сыты.

   - Тогда почему ты не хочешь, чтобы я развил первый уровень?

   - Эмпаты должны быть преданы правителю. Или ты предан или тебя уничтожат, как потенциально опасного.

   - А разве преданным быть плохо?

   - От хорошего эмпата скрыть мысли нельзя. Может быть, не сами мысли, а чувства, которыми живет человек. Вот, скажем, поймали преступника, но не с поличным, а как-то нашли, вычислили. Или кто-то указал на него. Как узнать, совершал он преступление или это ошибка или даже оговор? Зовут эмпата. Тот выносит вердикт: виновен или нет.

   - Так это же хорошо!

   - Хорошо, если он скажет правду. А если нет?

   - А почему он должен соврать?

   - Правителю или кому-то из его окружения человек не понравился. Удобный случай, чтобы расправится с неугодным им человеком. Или просто с первым попавшимся. У стражников нет желания искать виновного. Или если преступление совершит кто-то из числа близких правителю или его людям. Обвиняют другого, а эмпат подтверждает.

   - А если он скажет правду?

   - Для правителя Лендона главное - личная преданность, а все остальное вторично. Хочешь хорошо жить - будь таким же, как все. Не хочешь играть в их игры, значит, ты чужой, значит, опасен. А опасных уничтожают. Потому что они эмпаты и могут уйти на другие территории.

   - А разве стражники не стоят на страже закона? Потому и зовутся стражниками!

   - Система сложилась давно, и не только в Лендоне, по всему Колумбу, я думаю. Скажи, кто лучше всех разбирается в бандитах? Знает их дела, привычки, возможные места обитания?

   - Сыщики, наверное.

   Отец покачал головой.

   - А они откуда могут знать, если сами не из низов?

   - Значит, нужно в сыщики набирать людей из низов.

   - Уже теплее. А в стражники кого?

   - Ну, тех, кто хорошо стреляет, сильный.

   - Большая часть преступлений совершается на окраинах.

   Рики задумался.

   - Значит?.. - продолжил отец.

   - Надо набирать людей из окраин!

   - Еще теплее.

   - Ну, не из самих же бандитов, папа!

   - Из них, Рики, из них. Не все, конечно, а только часть. Так уж издавна повелось, что бандитов лучше всех ловят бандиты. А бандиты, как их ни называй, стражниками или бандитами, бандитами и останутся. Просто за ними глаз нужен. Но за всем не уследишь. Вот стражники и наводят порядок. И часто - по своим понятиям. А так как стражники - это сила, хотя бы потому что у них есть бластеры, то у каждой группы есть покровитель из верхов. Скажет такой влиятельный человек обвинить в преступлении мешающего ему человека - стражники выполняют. А эмпаты подтверждают. Иначе окажутся личными врагами близкого к правителю человека, а то и самого правителя. Теперь понял?

   - Понял, папа.

   Рики сидел, опустив голову.

   - Это, конечно, не всегда и не везде так. И среди стражников честные люди бывают. Но редко. Ты все еще хочешь стать эмпатом?

   - Нет, отец... Но я же все равно уже могу чувствовать. Я уже стал, получается, эмпатом. Не развитым только.

   - Вот поэтому я и приказал тебе молчать. И сам больше в Лендон не езжу.

   - А ты почему?

   - Если увижу брата, он быстренько вытянет все из моей головы - я даже не почувствую.

   - Эмпаты не умеют читать чужие мысли.

   - Верно. Но эмпату второго уровня уже доступны эмоции других людей.

   - Только эмоции, но не мысли.

   - У Эвина минимум третий уровень.

   - Все равно не может!

   - Не может, - согласился отец. - Но задаст он вопрос о тебе, "как там, мой племянник"? Я испугаюсь, хотя внешне постараюсь ничем себя не выдать. И он почувствует, что со мной что-то не в порядке. И это касается тебя. Начнет задавать еще вопросы. Если я начну увиливать, захочу соврать - он поймет. А дальше все сложить и сделать вывод - Эвин это сможет. Пусть не сразу, но догадается. А увидит тебя - узнает правду сразу. Слабые эмпаты открыты перед более сильными.