— Тебя это удивляет? Почему? — с вызовом ответила Фиона. — Ведь мы больше не женаты. Сделаешь теперь меня своей наложницей?

— А, значит, Бретта успела тебе обо всем рассказать. Впрочем, этого следовало ожидать. Я должен был объявить о нашем разводе. Тогда я был уверен, что это ты пыталась убить меня.

— Когда же все это кончится, викинг? Торн добросовестно порылся в голове, но не нашел ответа на простой, казалось бы, вопрос Фионы. Не найдя ответа, он решил просто сменить тему:

— Скажи лучше, что ты сделала с Роло? Он что-то намекал на колдовство. На то, что ты пробовала на нем свои чары. Во всяком случае, я заметил, он был рад избавиться от тебя.

— Я сделала с ним только то, что он заслужил, — недовольно поморщилась Фиона.

Торн посмотрел на нее и задумчиво, печально покачал головой.

— Так и есть. Ты и впрямь ведьма. И я — околдован. Мое тело и моя воля не принадлежат больше мне. Интересно, какое колдовство ты будешь испытывать на мне теперь?

— Пока еще не решила, — быстро нашлась Фиона и многозначительно посмотрела на Торна.

Затем она поджала губы и двинулась прочь, но Торн перехватил ее и развернул к себе лицом. На лоб ему набежали глубокие морщины, а взгляд стал напряженным и неподвижным.

— Тебе понравился Роло? — спросил он. — Он более пылкий любовник, чем я? Более искусный? Уж он-то сумел доставить тебе настоящее наслаждение, признавайся!

Фиона уставилась в огненные точки, пылающие в зрачках Торна, и спокойно ответила:

— Я ничего не могу сказать о Роло. Я никогда не спала с ним.

В ответ послышался хрипловатый хохоток Торна.

— За кого ты меня принимаешь? За полного дурака, который поверит любой сказке? Да разве можно найти мужчину, который не хотел бы уложить тебя в свою постель? А уж Роло-то и подавно — он давно хотел тебя и не скрывал этого.

Слова Торна разбудили в Фионе холодную ярость. Она еще раз попыталась вырваться, но Торн держал ее крепко.

— Отвечай! — прорычал он. — Тебе понравилось то, что проделывал Роло с тобой в постели?

Фиона решила ответить честно, не скрывая правды. Понравилось ли ей то, что делал с нею Роло? Нет, она ненавидела и этого человека, и все, что он делал. Ей было омерзительно вспоминать прикосновения его скользких холодных рук, его слова, его ухмылку…

— Нет, — просто сказала она. — Мне не понравилось то, что делал со мною Роло!

Торн отпустил ее руку так резко, что от неожиданности Фиона пошатнулась, едва устояв на ногах. Глаза Торна стали совершенно бешеными.

— Я убью его, — прохрипел он.

— Отчего ты так любишь убивать?

— Я — викинг, — гордо ответил Торн. — Вся наша жизнь — битва.

Фиона молча повернулась и отошла, стараясь держать голову высоко, а спину — прямо.

Отряд викингов спал возле догорающего костра. Фиона проснулась от холода и поплотнее закуталась в свой плащ, усердно стараясь не замечать спящего рядом с нею Торна. Его тело готово было укрыть Фиону от ночного холода. Да с ним бы ей в одно мгновение стало жарко.

Впрочем, сейчас между ними лежал невидимый меч, и причиной тому был гнев Фионы и несносный характер Торна. Этот болван охотно верил в то, что она спала с Роло, но никак не хотел слышать правду.

Фиона закрыла глаза и вновь попыталась уснуть. Внезапно в полусне она почувствовала нарастающий шум в ушах. В прикрытых веками глазах Фионы сначала замелькали разноцветные искры, а затем сквозь них постепенно начали проступать неясные еще картины.

Все тело Фионы напряглось — до судороги, до боли, как всегда бывало в преддверии большого прозрения. Фиона сделала еще одно усилие, и наконец ей удалось совершенно отключиться от этого леса, от холода и от этого догорающего костра и погрузиться в нахлынувшее на нее видение.

Еще раз сверкнули в глазах искры, и Фиона увидела.

Возле дома Торна шел бой. Само по себе это было неудивительно — у Торна и его семьи было немало врагов. Но на сей раз положение защищающихся было отчаянным — ведь самые лучшие воины были сейчас вместе с Торном здесь, в лесу. Тех сил, что оставались у Олафа, было явно недостаточно, чтобы выстоять.

Фиона ощутила острое и холодное присутствие смерти, и из ее груди вырвался невольный крик.

От этого крика мгновенно проснулся Торн и первым делом схватился за оружие.

— Что? Что случилось? — воскликнул он. — На нас напали?

Отряд проснулся. Один за другим викинги вскакивали на ноги, хватали свои мечи, топоры, дубинки и напряженно оглядывались в поисках врага.

— Мы должны немедленно уходить! — закричала Фиона и тоже вскочила на ноги. Ее била крупная дрожь. От волнения перехватывало горло.

— Что произошло?! — Торн внимательно огляделся. Никаких врагов поблизости не было, а значит, никому из них непосредственная опасность пока не угрожала.

— Чужаки. Они пришли с севера, — отрывисто заговорила Фиона. — Твой дом… Мы должны торопиться. Пока еще можно успеть. — Ее буквально захлестывал поток слов.

Торн схватил ее за плечи, несильно встряхнул.

— Медленнее, Фиона. И подробнее. Как ты об этом узнала?

— У меня бывают видения. Мы должны спешить. Торн. Я чувствую… Да, я чувствую запах смерти.

Торн некоторое время стоял молча, решая, как поступить. Поверить видению Фионы или отмахнуться от него, словно от кошмарного сна? Воины Торна смотрели на Фиону как на сумасшедшую. Некоторые из них на всякий случай даже отодвинулись подальше от нее, и па лицах у них был написан испуг.

Чем дольше Торн смотрел в лицо Фионы, тем больше начинал верить в то, что она на самом деле только что с помощью загадочных, недоступных пониманию сил сумела увидеть то, что на самом деле происходит сейчас далеко отсюда.

Когда же он окончательно поверил Фионе, то невольно побледнел. Сердце бешено забилось.

Да, может быть, он околдован. А может быть, просто сошел с ума, но он верит ей!

Торн громко прокричал слова команды и усадил Фиону верхом на лошадь. Еще минута, и отряд двинулся вперед.

Поместья Торна они достигли с первыми лучами солнца, пробивавшимися над вершинами гор. Вся местность вокруг представляла собою поле брани. В воздухе раздавался глухой звон — это ударялись друг о друга мечи и топоры, щиты и булавы. Торн кинул на Фиону изумленный взгляд, не переставая поражаться тем силам, что подвластны ей. Затем опустил Фиону на землю, приказал ей стоять здесь, присматривать за лошадью и никуда не отлучаться. Торн издал воинственный клич и вместе со своими людьми ринулся в самую гущу схватки.

Враги, увидев подкрепление, пришедшее на помощь защитникам поместья, пустились в бегство. Появление Торна и его отряда внесло решающий перелом в ход битвы, и нападавшие — пришельцы с севера — прекрасно это понимали. Они быстро рассыпались поодиночке и пустились наутек. Через несколько минут от них не осталось и следа, но Торн отлично знал, что пройдет какое-то время и они снова появятся в окрестностях его дома.

Когда все было кончено, к Торну подошел Торольф и восторженно похлопал его по спине.

— Ты появился как нельзя вовремя, брат, — сказал Торольф. — Без твоего отряда мы бы не справились.

— За то, что мы успели, благодари Фиону, — ответил Торн. — У нее было видение, она разбудила нас и поторопила идти сюда. И, хвала Тору, мы пришли как раз… Скажи, а где же отец?

Торольф обвел взглядом усыпанный телами двор.

— Он сражался позади меня. Я видел его только что, перед самым концом битвы. Может быть, он…

И в эту секунду они увидели отца — разом, оба. Он лежал, уткнувшись лицом в грязь, и из спины у него торчал глубоко вонзившийся боевой топор. Вокруг Олафа образовалась кровавая лужа, но кровь все текла и текла.

— Нет! — закричал Торольф, подбегая к отцу и падая перед ним на колени. Затем осторожно перевернул раненого и с болью увидел глаза отца — еще раскрытые, но стекленеющие с каждой секундой. Торольфу показалось даже, что он слышит шелест крыльев — это прилетели валькирии, чтобы перенести отца в небесную Валгаллу.