— Ну-ка, Хамид, скажи, — начал он. — Как это получается, что ты так хорошо можешь говорить со мной, хотя сам из Ливии?

— Если ты хочешь сказать, что я хорошо говорю по-английски, то я счастлив, — ответил ему Хамид. Голос звучал очень радостно, хотя лица мальчика Пит видеть в темноте не мог. — У меня есть учитель из Америки. Мой отец, властелин дома Хамидов, желает, чтобы я ездить по свету и продавать наши восточные ковры. Я учу английский, французский, испанский. Да, Сыщик Пит, дом Хамидов хорошо известен в Ливии вот уже много, много поколений. Мы делаем, покупаем и продаем лучшие ковры Востока. Но мой отец болен. Поэтому он многому научил меня, хотя мне еще мало лет, чтобы я смог однажды стать главой дома Хамидов.

— Так, но какое все это имеет отношение к Ра-Оркону? — спросил Пит. — Ты утверждаешь, что он твой предок, а вот профессор Ярбору говорит, что известно только его имя и совсем ничего о нем самом. Никто не знает, кто он такой и что делал — ну, вовсе ничего не известно.

— Профессор знает только то, что есть в книгах. — В голосе Хамида послышались презрительные нотки. — Главные знания не в книгах, есть древние мудрецы, они знают такие вещи, о которых другим не положено знать. Полгода назад в наш дом пришел маг и кудесник, нищий Сардон. Он сказал моему отцу, ему было видение, и голос повелел ему идти в дом Хамидов. Мой отец дал ему поесть, а потом нищий Сардон впал в транс. Во время своего чудесного сна он превращался в разных духов и говорил от их имени, и дух Ра-Оркона тоже вещал его устами. Ра-Оркон сказал, его скоро пошлют в страну светлокожих варваров и он не будет знать покоя и мира, пока не вернется на родину. Ра-Оркон сказал, он есть родоначальник дома Хамидов, и он просить моего отца спасти его и вернуть ему мир. Ра-Оркон сказал еще, если мой отец отправится в страну варваров, чтобы привезти его назад, тогда он, Ра-Оркон, явится ему в образе своего любимого кота — с разноцветными глазами и черными передними лапами. Это будет знак, что Сардон изрек истину, и так мой отец узнает, что будет правильно и необходимо взять мумию Ра-Оркона себе и вернуть ее в Ливию… После того как Ра-Оркон кончил говорить, Сардон проснулся и ничего не помнил, что он такое говорил. Он такой очень старый дряхлый человек, длинные-длинные белые волосы, у него один глаз, он хромать и ходить с палкой. Прежде чем уйти, он посмотреть в хрустальный шар своим одним глазом и сказать мой отец много-много странные вещи о прошлом и будущем.

— Интересно! — сказал Пит. — И что потом сделал твой отец?

— Мой отец послать Ахмед, своего управляющего, в Каир. Ахмед прослышал, что все правда. В музее находилась мумия Ра-Оркона, и ее действительно должны были отправить далеко-далеко, в Соединенные Штаты Америки — к профессору Ярбору в Калифорнию. Ахмед доложил мой отец, что Сардон, нищий, сказать правда. Но мой отец болен, он послал меня, старший сын, с Ахмед, мой опекун, в эту страну, чтобы я привез назад мумию своего прадедушки, жившего много-много поколений тому назад. Ахмед пытался уговорить профессора, чтобы тот отдал Ра-Оркона, но из этого ничего не вышло.

— Да, профессор просто вышвырнул его из дома, — сказал Пит.

— Тогда Ахмед сделал план — он придет как садовник, чтобы быть рядом с мумией и забрать ее, как только подвернется случай. Я тоже все время быть рядом и помогать ему. Поэтому ты меня и поймал. Мы чужие в вашей стране и не рискуем действовать быстро. Нам нужно все хорошо спланировать.

— Ну и дела! — сказал Пит. Рассказ Хамида произвел на него огромное впечатление. — Но почему вы сразу решили украсть мумию? Профессор, возможно, продал бы ее вам, если бы вы предложили ему за нее хорошую цену.

— Собственного предка не покупают! — Голос Хамида зазвенел, как стальной клинок. — У нас оставалась только одна надежда — украсть его. Мы уже знали, что все, что сказал Сардон — правда, потому что однажды ночью в мой комната явился дух Ра-Оркона. Как Сардон и предсказывал, он живет теперь в теле ливийской кошки с разноцветными глазами и черными передними лапами. Ра-Оркон — истинно мой предок, потому что слова Сардона стали явью. Но только… — он сделал паузу, — кто-то другой украл Ра-Оркона. Я не могу этого понять.

Пит лихорадочно соображал.

Если бы огрызок карандаша не использовался для подачи свежего воздуха (и если бы в саркофаге имелось приличное внутреннее вмещение!), то Пит наверняка бы уже за это время попытался кое-что вычислить, изобразив в своей записной книжке черным по белому следующую схему:

2 белые передние лапы = 1 кошка

2 черные передние лапы = 1 кошка

4 передние лапы вместе = ? кошек

— Может, Ахмед заплатил этим парням, Джо и Гарри, чтобы они украли Ра-Оркона, — произнес он наконец. — Может, он просто ничего не сказал тебе об этом.

— Невозможно! — закричал Хамид. — Я бы знал. Он говорит мне все. Я ведь однажды стану его господином — главой дома Хамидов.

— Ну, конечно, может, и так, — согласился Пит. В душе он, однако, сомневался, что Ахмед действительно посвящал Хамида во все детали. Ахмед был умен. Вполне возможно, он преследовал собственные цели.

— А как ты объясняешь, что Ра-Оркон шепчет?

— Я не знаю. Может, Ра-Оркон гневается. Может, он сердит на меня и Ахмеда и на профессора тоже. Все это большая загадка для меня. — В темноте внутри саркофага слова Хамида прозвучали очень горестно.

— Не только для тебя, — сказал Пит. — Эй… мы уже останавливаемся!

Грузовик на самом деле остановился. Они услышали шум, как при поднятии ворот гаража. Машина вкатилась на несколько метров вперед и опять остановилась. Потом, очевидно, ворота опустились. Пит предположил, что они очутились внутри большего сарая, где хранили про запас товар, или складского помещения, или просто огромного гаража. Задний борт грузовика уже был откинут. Вслед за этим саркофаг довольно грубо спустили с машины на пол. Пита с Хамидом здорово болтало, когда те двое тащили саркофаг куда-то в угол, плюхнув его там опять на пол.

— Пошли теперь, Джо, — сказал голос Гарри. — Отсюда он никуда не денется.

— Я тоже так думаю, — согласился Джо. — Завтра утром мы позвоним этому типу и скажем, что требуем двойную плату. Пусть сегодня ночью у него поболит голова.

— На завтра у нас уже кое-что есть, — сказал другой. — Ты что, забыл, что мы взяли заказ в Лонг-Бич?

— Ах да, верно. Ну и ладно — пусть тогда подергается весь завтрашний день. А вечером, глядишь, будет посговорчивее. Вот тут-то мы позвоним и скажем, что отдадим товар, как только заплатит.

— И может, даже втройне, — сказал Гарри, — Он ведь весь так и трясся, чтобы заполучить еще сундук впридачу. Ну, пошли.

Ворота снова открылись. Взревел мотор, и мальчики услышали, как грузовик стал выезжать со склада.

С замирающим от страха и волнения сердцем они уперлись в крышку — безуспешно. Джо и Гарри не сняли с саркофага туго затянутых на нем ремней.

В штаб-квартире за пишущей машинкой сидел Боб Андрюс и составлял отчет о результатах расследования. Он умел хорошо печатать, потому что его отец, работавший в Лос-Анджелесе в газете, посылал его в двенадцать лет на курсы машинописи.

У Юпа Джонса лежал на коленях тот странный кот, который встретился им в саду профессора Ярбору. Кот умиротворенно мурлыкал, а Юп гладил его одной рукой. Другой же он мял свою нижнюю губу — признак, что его мыслительный аппарат усиленно работал.

— Как? Уже без пяти десять? — спросил Боб. — А Пита все еще нет. Где же он может быть?

— А что, если он идет по следу в надежде добыть неопровержимое доказательство? — предположил Юп.

— Но он же в десять должен быть дома. Впрочем, я тоже. Мне нужно идти, иначе дома будут беспокоиться.

— Позвони, тебе наверняка разрешат немного задержаться, — сказал Юп. — А тем временем, может, и Пит появится.

Боб направился к телефону. У них был свой аппарат с собственным номером, и они оплачивали телефон за счет своего труда, помогая мистеру Титусу Джонсу приводить в порядок те старые, купленные им вещи, которые еще можно было продать. Если дяде Юпа удавалось их потом реализовать, он отдавал половину выручки мальчикам.