— Ты что, уже все съел?
— Да, — ответил Тони облизывая губы, — и ты была совершенно права: мороженое потрясающе вкусное.
Мария ела свою порцию медленно, смакуя каждый кусочек.
— Итак, — начал Тони, — теперь можно и поговорить.
— Что ты под этим подразумеваешь, хотелось бы мне знать? — насмешливо поинтересовалась Мария.
В ответ Тони бросил на нее грозный взгляд, и Мария расхохоталась.
— Ладно, давай поговорим.
— Сядем для начала.
Тони огляделся по сторонам, взял Марию за руку и повел к стоящей невдалеке скамейке. Он усадил ее лицом к озеру, сам поднялся вверх, к машине, взял бутылку воды и, вернувшись, сел рядом с ней.
— О чем же мы будем разговаривать? — спросила Мария, чуть отодвигаясь от него, так, чтобы их тела не соприкасались.
— О тебе. В частности, я хочу знать, почему женщина, которая выросла в таком веселом городе, как Новый Орлеан, переехала в Плезант-Рест, где, прости, гораздо скучнее.
Мария пожала плечами, давая понять, что ей все равно, что он думает о Плезант-Рест.
— Он не скучный, а обыкновенный. В тот момент мне как раз хотелось всего обыкновенного.
— Потому что жизнь с матерью-экстрасенсом была необыкновенной?
— Она была просто дикой! Мы сменили много мест, прежде чем мать угораздило арендовать дом. Больше всего мне нравилась квартирка на третьем этаже многоэтажного дома, в котором жили и другие экстрасенсы. Мама и ее друзья работали на первом этаже, гадая по руке, картам Таро, хрустальным шарам… и тому подобному.
— Но она действительно обладала экстрасенсорными способностями?
— И недюжинными! Она даже помогала полиции пару раз. Нет, она правда многое могла.
— Ты очень гордилась ею?
— Да, гордилась.
— А тебе передались ее способности?
— У меня были некоторые озарения, и несколько раз я даже… — Мария оборвала себя, жалея, что начала этот разговор.
Но Тони с любопытством смотрел на нее:
— Что? Расскажи!
Мария набрала воздуха и начала:
— Иногда мне кажется, что я что-то должна знать, знаю, но для этого мне нужно что-то сделать… это трудно объяснить. Это — нечто сверхъестественное.
— Да уж я думаю! — восхищенно ответил Тони, делая большой глоток.
Его взгляд смутил Марию.
— Теперь ты будешь считать, что я еще и сумасшедшая.
— Вовсе нет.
Мария не очень-то ему поверила. Она доела остатки мороженого и сказала:
— Теперь моя очередь спрашивать.
— Твоя? Ах, ну да, конечно! Спрашивай меня, о чем хочешь.
Он сделал еще пару глотков и протянул бутылку Марии. Она тоже отпила немного, потом поинтересовалась:
— Ты сказал, что у тебя много сестер. А сколько именно?
— Четыре. Мне еще повезло. У отца, у того так целых пять было!
— Ты — старший или младший брат?
— Есть еще младшая сестра.
— А кто твои родители? Насколько я знаю, у них ранчо. И все ваши родственники живут недалеко друг от друга?
Тони кивнул.
— Да. Мой прадедушка выиграл сто акров земли в покер. Он устроил на них луга, завел лошадей и женился. Его сын, мой дед, прибавил к ним еще пятьдесят акров. Все это наследовал его единственный сын, мой отец, который приобрел еще двадцать пять акров. Часть всей земли он разделил между своими пятью детьми — по двадцать акров на человека.
— Значит, ты владеешь двадцатью акрами земли?
— Совершенно верно!
— И не живешь на ней? — вырвалось у Марии.
Почему? Как он мог сбежать, бросив дом и все то, ради чего она готова была умереть?
Внезапно ее охватила паника. Ей стало все ясно. До этого где-то в глубине ее сердца еще теплилась надежда на то, что Тони может стать таким, каким она хотела бы его видеть. Теперь эта надежда исчезла.
— Уже поздно. Нам лучше вернуться домой, — сказала Мария, вставая.
Тони посмотрел на часы:
— Только пятнадцать минут десятого!
— Мне завтра на работу.
Где-то вдали грохотал гром и были видны вспышки молнии.
«Хоть бы дождь, наконец, дошел и до нас», — с надеждой подумала Мария.
Воздух был по-прежнему тяжелым и горячим, однако какая-то перемена в атмосфере все же чувствовалась. Дело явно шло к дождю.
Мария вдруг вспомнила прогноз погоды, который она слышала еще в парикмахерской. Синоптики предсказывали сильную грозу, местами переходящую даже в бурю. Ожидалось резкое понижение температуры. Именно об этом и свидетельствовали происходящие перемены.
Но только ли с погодными явлениями были связаны ощущения Марии? Или все-таки было в них и что-то личное?
Минут через двадцать Мария и Тони вернулись домой. Руби и Опал сидели на кухне, играя в карты и потягивая смородиновое вино. Это было их любимым времяпрепровождением.
— Сыграете с нами в «дурачка»? — предложила Руби.
— По мне, так лучше в покер, — ответил Тони.
Сестры аж задохнулись от такого предложения, а затем весело захохотали.
— Я пас! — пробормотала Мария, направляясь к лестнице.
Тони преградил ей дорогу, а Опал и Руби наперебой закричали:
— Если ты уйдешь, это будет не так интересно!
— Мы можем играть двое на двое!
Старушки выглядели такими воодушевленными, что Мария не нашла сил им отказать и через несколько минут уже сидела за столом, держа в руке карты. В ближайшие полчаса Тони доказал, что умеет играть не только в покер, выиграв подряд несколько партий и в «дурачка». Мария же никак не могла сосредоточиться на игре из-за его колена, которое то и дело дотрагивалось до ее ноги. Вдобавок ко всему он постоянно касался то ее руки, то плеча, и несколько раз ей казалось, что она теряет сознание.
— Пойду посмотрю, как там погода! — с усилием произнесла она после того, как Тони в очередной раз обнял ее за плечи, радуясь победе.
Она вышла на крыльцо, всматриваясь в горизонт. Однако облака, обещавшие грозу, теперь были гораздо дальше, а на небе показались звезды и луна. Испытывая досаду из-за того, что дождь снова обошел их стороной, Мария не стала возвращаться на кухню, а по черной лестнице поднялась к себе в комнату, быстро переоделась и легла.
Она уже задремала, когда услышала, как кто-то тихо стучится в балконную дверь. Открыв глаза, она увидела Тони, стоящего на их общем балконе.
— Пусти меня, — умоляюще произнес он.
Мария хорошо видела его в лунном свете. Ни один мужчина, которого она встречала, не выглядел так привлекательно и сексуально.
— Уходи, — с усилием выдавила она из себя.
— Я только хотел еще немножко поговорить, — ответил он, стараясь открыть балконную дверь.
Мария мысленно порадовалась тому, что вечером хорошо ее заперла.
— Не сомневаюсь, — усмехнулась она.
Мария закрыла глаза. Она не позволит себе идти на поводу у своих желаний. Иначе она никогда не будет жить той жизнью, о которой мечтала.
— Ну, ладно тебе, Мария, открой!
— Нет, нет и еще раз нет!
Тони помедлил, но вместо того, чтобы вернуться к себе, как она ожидала, придвинул поближе к окну стул, который стоял на балконе, сел на него и уставился на Марию с таким видом, будто собирался просидеть так всю ночь.
Прошло десять минут. Потом еще десять.
Наконец Мария открыла глаза. Она не могла заснуть, зная, что он сидит там и смотрит на нее. От этого у нее мурашки бегали по коже и все тело пылало. Она встала с постели, подошла к окну и приоткрыла его.
— До того, как я переехала в Техас, — тихо начала она, — я никогда не жила спокойно. Я мечтала об этом с тех пор, как нас с матерью впервые выселили за неуплату. И после ее смерти, когда жила в чужих семьях… Конечно, было и много хорошего. Мне даже отчасти нравилась та беззаботная, полная неожиданностей жизнь, которую мы вели. — Мария вздохнула. — А теперь у меня есть своя комната. Я уже пять лет живу в одном и том же доме. Мне все здесь знакомо, — она обвела руками вокруг. — Я знаю, где буду спать завтра. Это очень важно для женщины, понимаешь?
— Да.
— Ты самый обаятельный, самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала. Но часть твоего очарования заключается именно в твоей любви к свободной кочевой жизни. В тебе много цыганского. И я это понимаю. Наверное, именно цыганская часть твоей души и привлекает меня. Не знаю. Но точно я знаю лишь одно. Даже если я умру от желания быть вместе с тобой, я не отдамся тебе. Потому что я устала от жизни на колесах. Зов цыганской крови ничто в сравнении с мечтой жить спокойной, устроенной жизнью. Ты же не способен мне ее дать. А я заслужила немного нормального человеческого счастья. Ты по натуре перекати-поле. А мне нужен надежный человек, крепко стоящий на ногах, на которого я бы смогла опереться.
