Темно-фиолетовый доспех покрывал все его тело. В отличие от обычных лат, на нем не было ни единого шва или отдельно торчавшей пластины. Он казался пластичнее, чем шелковая ткань, и прочнее любой стали. Нагрудник был расписан рунами, светящимися фосфорическим темно-зеленым светом. Шлем был сплошной, с опущенным забралом. Сквозь глазную щель бил тускло-красный холодный свет, макушку шлема венчали короткие, завитые назад рога. В голове Гримли снова возник тот ужасный глухой вопль, перераставший в ураган и, казалось, готовый разорвать голову изнутри. Из глаз брызнули слезы, весь мир вокруг стал расплываться. Затем сознание потонуло в налетевшем мороке. Последнее, что он видел уже угасающим взором — это оторвавшийся от земли в новом прыжке конь. Треск ломаемой копытами бочки, плеск разливающейся воды… и обессилевший юноша повалился на брусчатку…

Без сознания он пролежал лишь несколько минут, а когда пришел в себя, не обнаружил ни черного всадника, ни эльфа. С трудом перевернувшись на спину, Гримли понял, что лежит в луже, среди обломков и узких поломанных досок, бывших телом лопнувшей бочки. Над головой темнело небо. Мириады звезд также неподвижны, как и всегда, а обе Луны готовы были встретиться в зените.[3]

Крики, брань и стук копыт удалялись: гвардейцы и всадники бросились в погоню за черным всадником. С трудом скользя по влажной поверхности, Гримли все-таки смог встать. Люди понемногу возвращались, тушили огонь. Лишь главный дом, где прежде скрывался эльф, продолжал гореть, ярко освещая площадь разрушенного подворья, прилежащие дороги и перекресток. Все тело юноши болело так, будто его пропустили сквозь десяток мельничных жерновов, а на прощание стукнули по голове тяжеленным обухом. Шатаясь и опираясь на стену лавки, кашляя и сплевывая наполнявшую рот кровь, он брел подальше от места боя. Где-то там, в конце улицы, был дом Егана, там горели огни… «Что скажет отчим, дядя Том?! — Тут он резко оборвал сам себя. — Я уже не маленький, я свободный человек и делаю, что хочу. Велес — моя вера и защита!»

Когда до дома Егана был еще с десяток дворов, Гримли вновь стало плохо. Он оперся на чей-то забор, чтобы прочистить желудок. С той стороны забилась, завыла злая собака. Вдруг к нему подскочил человек, и мощные жилистые руки подхватили трясущееся тело, поддержали и помогли. Перед глазами все плыло, но сквозь шум и взвизги в ушах он все слышал.

— Разрази меня нойон со всем моим барахлом! Как я мог отпустить одного тебя, как я мог?! Старый дурень, забыл клятву. Будь прокляты эти деньги, ты, сынок, ты мое единственное сокровище!

Человек бил его по щекам, старался дышать в рот, хотя это выглядело неуклюже и смешно. Уплывая в беспамятство, Гримли увидел перед собой заплаканное, искаженное болью и страхом лицо Томаса Фолкина, много лет тому назад служившего в королевской страже Энрофа.

Земли бессмертных, цитадель Агону,

6 путь Лун, 987 год н. э.

Над серыми водами летел слепень. Его легкий хитиновый панцирь переливался под яркими лучами. Солнце давно миновало полдень, но до моря было еще далеко. В своей дельте река была почти полмили в ширину, и перелететь ее маленькому насекомому было тяжело. Сильный теплый океанский ветер так и норовил швырнуть слепня вниз. Из последних сил он поднялся над приближающимся берегом, внизу мелькнула высокая набережная черного камня, рядом мостик, ограда и линия высоких колонн. Слепень опускался, сил не было, но вокруг уже был город, ему чудились запахи пищи и тлена.

Чуть поползав по темному древнему камню ограды, он пригрелся и совсем перестал двигаться. К теням, отбрасываемым колоннами и завитками ограды, прибавились еще две. Маленький уставший слепень не видел этого, не осознавал угрозы. Он ничего не понял и тогда, когда рука в перчатке темно-фиолетового металла потянулась к ограде и вмиг раздавила это хрупкое тельце.

— Дрянь, как они только залетают сюда, — сказал один из пришельцев и легким движением столкнул раздавленное насекомое вниз.

— Думаю, с острова-тюрьмы, — ответил другой, — или с монолита первичной переработки, там ведь столько отходов.

— Это вряд ли. Теперь за всем следят, я сам указал Тамикзалле, что с помойкой пора кончать. Почти тысячу лет тут воняло, а сейчас какая благодать…

— Но ты ведь привел меня сюда не для того, чтобы узнать мнение о паразитах, Вокиал?

— Конечно, Тант, браслеты? — Один из собеседников показал другому полоску серебристо-бежевого сплава у себя на запястье. Она была надета поверх перчаток. Фиолетовые латы покрывали почти все тело Танта. Второй собеседник был одет в черную рясу, подпоясанную белым шнурком, оканчивавшимся застежками в виде черепов. Тант был шести футов роста, Вокиал — на голову ниже. Он всегда горбился, то и дело потирая руки, будто от холода. На запястье Вокиала был точно такой же браслет, что и у Танта. Он показал его, чуть одернув рукав рясы, обнажив на мгновение желтую, совсем сухую и костлявую руку без волос.

— Ты ведь и так обо всем догадываешься. Однако нам стоит сверить позиции. Мы решили посвятить тебя в нашу тайну, чтобы понять, как ты относишься к нынешнему плачевному положению. Попытаться связать воедино все, что происходит последние пятнадцать лет. Сейчас подойдет наш общий старый знакомый, это…

— Дас, посланник сумрака. Поверь, Вокиал, я, не утруждая себя, могу назвать еще десяток имен и сотни предпринятых вами действий. Я хочу, чтобы ты не говорил загадками, мне полуправда не нужна.

На лице нойона мелькнуло подобие улыбки. Глаза Танта, блеклые искусственные шарики, вспыхнули жестким первородным голубоватым огнем. Истинные глаза бессмертного духа, скрывающегося в этом мрачном вместилище.

— Хорошо, давай начистоту, никаких полумер и полуфраз, мы не можем позволить себе такой роскоши, как трата времени на недомолвки. Особенно сейчас, при постоянной опасности как со стороны арагонского врага, так и собственных вождей.

— Ближе к делу, Вокиал! — с металлом в голосе отрезал Тант.

— Ты опытнейший воин, тебе служат наездники драконов — самой мощной части нашего войска!

— Это намек на род услуг, которые требуются от меня, или ты все же тянешь время, пока не появится Дас?

— И то и другое. То, о чем мы просим тебя, не каприз. Цена провала для всех нас — окончательный крах Темного Круга!

— Открой всех истинных, кто с вами! На мне браслеты молчания, нас не просканируют, даже если все силы внутренней охраны будут тут. Нам не стоит бояться даже Видомины.

— Я позаботился о том, чтобы нас предупредили, если она захочет нас видеть.

— На то ты и хозяин города! Она и Сандро, я надеюсь, еще не в курсе ваших планов? С ними я не могу договариваться, они окончательно потеряли всякую связь с реальностью!

— Да, Сандро совсем отрешился от дел… Это и стало одной из причин, того, что мы так спешим…

— Кто из истинных?!

— Я, Кси, Чарна, Галтран, Тамикзалла и Нагаш…

— А Моандор? Уверен, без него не обошлось…

— Идея появилась у Нагаша, Даса и Моандора одновременно… Сразу скажу, при Дасе не стоит вдаваться в подробности наших военных действий. Мы не можем до конца ему доверять, выходцы с Зейлота — опасный народ. Сами диктуют правила. Но, как ты понял, без нас им успеха не достичь. Моандор обещал при случае решить этот вопрос самостоятельно.

— Я понял. Итак, в чем цель операции?

— Окончательный разгром Арагона и всех их союзников!

— А затем?

— Установление нашей власти, свершение замысла Хайда!

— Как у вас все просто. То, на что ушла последняя тысяча лет, сейчас произойдет в одночасье?! Людей расплодилось такое количество, что никакими запасами стааха нам не привлечь их к себе!

— Война и соблазн бессмертия всегда были на нашей стороне. Что касается многочисленности людей — это решаемо. Ты помнишь мудрую мысль, высказанную Нагашем в конце прежней войны? Кроме наших солдат есть еще голод и холод. Они действуют быстро и не стоят стааха! Несколько лет неурожая — и число людей сократится на порядок!