— Это ясно, но как вы думаете остановить Титанов? Я не для того уже двести лет пестую новых драконьих всадников, чтобы бросить все силы на алтарь славы Моандора и Нагаша!
— Есть способ, и именно для этого нам понадобилась помощь сумеречных.
— Конкретнее!
— Как ты знаешь, последняя попытка разжечь внутренние войны на центральной равнине закончилась провалом. Десять лет назад авлийцы сдались в войне с людьми, хотя тогда их войска осадили Энроф. Затем у них сменилось правительство, а новое еще хуже относится к нам, чем прежнее. Теперь там вовсе не с кем вести переговоры. Причиной всему вновь послужило вмешательство Арагона. Но за прошедшее время организации Моандора удалось завербовать себе новых адептов в правящих кругах многих других стран в то время, как Белые были заняты умиротворением эльфов.
— И что вы предлагаете? Если мы столкнем лбами наших врагов, арагонцы вновь всех помирят. Это замкнутый круг! Белые всегда торгуются, всегда открыты, но мы-то с тобой живем почти тысячу лет и знаем правду. Они не добивали нас лишь для того, чтобы держать «пугалом» для своего стада. Чтобы мы любыми своими шагами напоминали людям — кому они обязаны своей мирной жизнью… Кто бы не начал новую войну с Эрафией, Белые используют новую кровь для укрепления своей веры в Велеса и своей скрытой власти.
— Да, но это лишь первая часть. Все мы знаем о жестокости и изощренном уме арагонцев, тем не менее именно традиционное начало обеспечит нам победу. Первые ходы успокоят их и дадут нам выигрыш во времени. В данном раскладе роль самого яростного агрессора выпадает Кревланду. У них огромное перенаселение, кризис нынешней династии, естественная засуха — все условия для начала внешней войны, это прекрасный путь для горячих орочьих голов.
— Где и как вы думаете это начать?
— Через год, максимум два, когда сложится идеальная ситуация для смены власти. Варвары двинутся с гор к восточным границам Эрафии — люди Моандора позаботятся об этом. В то же лето они увязнут в эрафийской обороне и Эдрик начнет подтягивать туда силы. Тогда наши войска вместе армией Фолии начнут наступление по основным направлениям. Оно должно быть достаточно мощным, чтобы вынудить Арагон и их эльфийских прихвостней ввести в дело свои главные силы.
— Но защита Эрафии крепчает год от года. Потом, судя по открытым новостям, а не тем слухам, какими обычно пользуется Моандор, Эрафия скоро заключит военный союз с Авлией. Полный военный союз всего через десять лет после войны — это резко укрепит их армию, повысит уровень применимости магии, уверен, эльфы могут многому их научить!
— Ты зря не веришь Моандору, поручив ему нашу разведку, Сандро сделал единственный верный шаг в своей жизни. Но оставим это. Дас задерживается, и не узнать, где он. Если бы не браслеты, в астрале его было бы видно за много миль…
— Так что сумеречные вам предложили?!
— Я не могу говорить без Даса! Мы пообещали друг другу не рассказывать об этом никому в отсутствие хотя бы одного посвященного свидетеля в браслетах молчания.
— Ну не помню, когда данное слово тебя останавливало, — рассмеялся вороньим карканьем Тант, — к чему такая секретность?! Я разделяю ваше недоверие к Сандро. Мне тоже не нравится его столь долгое затворничество и то, что фактически он передал власть Видомине. Но если мы не будем в этом деле доверять друг другу, ничего не выйдет.
— Не хочу тебя расстраивать… — начал было Вокиал и вдруг замер, подняв указательный палец с черным перстнем. Тончайшим искусственным ухом он расслышал шаги на винтовой лестнице, ведшей к навесному мосту и колоннаде. Нойон замолчал на полуслове и указал на двери. Он легко бы почувствовал приближающихся за несколько минут до этого, если бы мог дать свободу астральному телу. Но браслет молчания лишил его такой возможности, и потому он мог полагаться лишь на сверхчувствительность своего проверенного за двести лет служения искусственного тела. Оно было еще очень молодым. Телу Танта было больше трехсот лет, а Сандро, по легендам, вообще пользовался еще своим первым телом. Вернее, его останками, как шутили недоброжелатели.
— Пройдемся, — резко изменил голос Вокиал.
Тант молча подал знак, что понял причину беспокойства собеседника. Они двинулись по мосту, к спусковой камере лифта. Здесь были и другие лестницы, но они вели во внутренние дворы к возвышавшемуся за спиной куполу дворца совета истинных, а Вокиал направлялся в сторону порта.
— Я знаю, где может быть Дас!
Они зашли на площадку лифтовой платформы. Тант чуть топнул ногой, и каменная площадка плавно двинулась вдоль стены высотой более полусотни ярдов. Несмотря на приличную скорость, Вокиал успел заметить, что по мосту мимо колоннады двигался обычный патруль — несколько вампиров и рыцари смерти. «Это безумие слишком затянулось», — пробормотал древний нойон.
— Ты не закончил, — напомнил Тант, когда они шли по широкой каменной лестнице в портовую зону.
Солнце стремилось к морской глади. Красная луна, столь крупная здесь, на далеком юге, показалась на краю гор. Движение наполняло город мертвых, высоко в небе проносились целые облака и сонмы призраков. Над внутренним двором главного купола дворца совета завис костистый дракон с каким-то массивным грузом на брюхе. Вечно неспящие вампиры несли службу на страже. Их силуэты поблескивали зеленоватыми переливами на фоне надвигавшейся с востока всепоглощающей тьмы. Навстречу Танту и Вокиалу двигалась группа живых мертвецов и зомби с какой-то необычайно тяжелой поклажей. Шедший впереди начальствующий лич согнулся в три погибели. Зомби также попытались согнуться, но у них это получалось скорее комично, груз был очень тяжел.
Наконец Вокиал и Тант оказались на брусчатке древней набережной, с которой порт было видно как на ладони. На каждом столбе решетки, ограждавшей спуск к воде, находился маленький череп, внутри которого горел негасимый огонь. Раз в десять дней личи обходили ограду и засыпали в открывающиеся черепки горсть зеленого порошка. Этого хватало, чтобы ярко освещать дорогу, и, как только на город надвигалась тьма, тысячи огней, зеленых, красных, голубых, озаряли это величественное место. Яростный свет рунического пламени мертвых бросал отсветы на черный покров гигантских зданий Агону — главного города мертвых — сердца страны нойонов.
— Дас! — Вокиал указал рукой в центр копошащейся муравейником толчеи порта.
Неуклюжие зомби и орки разгружали корабль, а над ними возвышалось человекоподобное существо с бычьей головой и загнутыми назад рогами. Это был миноец — потомок выходцев из горной Таталии, которая дала этому миру редких по могуществу чародеев и грубых наемников-минотавров, с трудом уживавшихся с людьми, живших и размножавшихся в непроглядной темноте пещер. Между металлическими наконечниками на их остриях то и дело пробегали голубые молнии. Телом посланник напоминал минотавра, но был много стройнее этих грузных неповоротливых подземных тварей.
Дас услышал голос Вокиала и через пару минут поднялся на набережную. Проделав ту же церемонию проверки браслетов молчания, Дас заговорил. Его гортань сама могла произносить слова тридцати языков и сотни наречий всех известных народов. Ему достаточно было лишь подумать, а слова произносились автоматически. Сумеречные маги предпочитали общаться в астрале, как и нойоны. Но сейчас неустойчивая красно-черная дымка параллельной реальности была отрезана от собеседников их браслетами.
— У меня две срочные новости для вас, — сказал миноец с поклоном.
— Новости подождут. Прибыл ли груз? — спросил Вокиал, хотя догадывался, что все в порядке. Один из пяти крупных кораблей, пришвартованных в порту, принадлежал сумеречным магам. На это указывали серый флаг с оранжевым диском и сполохами огня, а также форма корабля. Похожий на стрелу с широким оперением, он опирался на два поплавка, вынесенные вдоль бортов, и имел добрый стадий в длину. В оперении на корме прятались особые магические устройства, позволявшие команде в отсутствие могучих колдунов вести корабль против ветра и морских течений.
