Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Это и верно, и глубоко, но этим еще до конца не снимается противоречие; оно лишь переносится из истории в мистерию.

Слишком ясно и точно говорит Дух: « В сей день Я родил Тебя», давая тем понять, что Вифаварский день, в каком-то смысле, первый и единственный не только в вечности, но и во времени, а вовсе не символичное повторение Вифлеемского дня. Слишком также ясно, что земной, на земле человек, хотя бы и сам Христос, не мог родиться во времени дважды и что, следовательно, только одно из двух Его рождений – действительно-плотское, а другое – лишь символично, прообразно, или, как будут соблазняться докеты, – «призрачно», мнимо.

И снова возникает все тот же вопрос: какое же из этих двух рождений действительно, во времени, в истории? Жало «соблазна» и здесь только скрыто, но не вынуто.

XXV

Кажется, и сам Лука, предчувствуя возможное противоречие Вифавары и Вифлеема, не разрешает его, а только показывает, что видит и не боится его, когда помещает Родословную не перед Вифлеемом, что было бы естественно и что делает Матфей, а после Крещения, второго Рождества. Дух говорит Иисусу: «в сей день Я родил Тебя», и тотчас:

Иисус,как думали , был сын Иосифов – Давидов – Адамов – Божий. (3, 23–38.)

В этом: «как думали», – все тот же вопрос без ответа: чей же Сын Христос по плоти? Как думают об этом не другие, а сам Лука? Замерло только и здесь, как бы заговоренное, жало соблазна, но не умерло.

XXVI

Что вы думаете о Христе? Чей Он Сын(Мт. 22, 42),

На этот Свой будущий вопрос фарисеям отвечает сам Иисус, уже в беседе с Никодимом.

Ночью совершались посвящения в мистерии; ночью же приходит к Иисусу Никодим (10, 3, 2), и Мистагог Божественный посвящает его в Свою мистерию – тайну Крещения, второго Рождества Своего, тайну всех дохристианских мистерий – Palingenesis, «Новорождение»:

Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть царствия Божия.

Но так же не понимает этого, соблазняется Никодим, как не поймут и соблазнятся христиане:

Как может человек родиться, будучи взрослым?

Может ли он снова войти в утробу матери своей?

Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе: если кто не родится от воды и духа, не может войти в царствие Божие.

Не мог бы войти в него и первый, кто вошел, – сам Царь Христос.

Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух.

Что здесь говорит Человек Иисус не только о всех людях, но и о Себе Самом; что Сын человеческий не отделяет Себя от человечества и здесь, в земном рождении своем, так же, как во всей земной жизни и смерти, – видно из дальнейшего:

Истинно, истинно говорю тебе:мы … свидетельствуем о том, чтовидели .

А что это «мы», значит «Я», также из дальнейшего ясно:

ЕслиЯ сказал вам о земном, и вы не верите, как поверите, если буду говорить вам о небесном:

Он сказал о Своем земном рождении, – не поверили; скажет о небесном?

никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын человеческий, сущий на небесах, —

тоже не поверят (Ио. 4, 3, 13.)

XXVII

Другая тайна всех дохристианских таинств: посвящение – смерть. «Слово и дело сходствуют в таинствах: „умирать“, „кончаться“, значит „посвящаться“, „teleutan-teleusthai“, говорит Плутарх, кажется, об Елевзинском „сошествии в ад“, соответственном крещальному погружению в воду. [383]

Иисус посвящает Никодима и в эту вторую тайну: Крещение – Крест. «Должно быть вознесену Сыну Человеческому» – на крест. – «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного» – на смерть (Ио. 2, 3–16.)

Огонь пришел Я низвести на землю; и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!

Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие свершится!(Лк. 12, 49–50), —

скажет Господь, уже на последнем пути в Иерусалим, на Голгофу. Было крещение в воде – будет в крови: та же и здесь восходящая лестница: Вода—Кровь—Огонь—Дух. И опять, в ночной беседе с Никодимом:

Свет пришел в мир.

«Свет» повторяет Иисус пять раз в двух стихах так же, как ев. Иоанн – шесть раз в пяти стихах об Иоанне Крестителе. «Свечения» крещенская свеча светится и здесь, как там, в церкви, кем-то потушенная; вспыхивает снова в Евангелии.

И тотчас, после Никодима:

Иисус… крестил (в Иудее), а Иоанн… в Еноне.(Ио. 3, 22–23.)

Надо быть слепым, чтобы не видеть, что вся эта Божественная Мистерия, ночная беседа с Никодимом, посвящена тайне Крещения – второго Рождества Христова.

«Как это может быть?» – все не понимает Никодим, как не поймут и христиане. Поняли бы, может быть, язычники, – ессеи, пифагорейцы, орфики, – все посвященные в мистерии; понял бы этот «древнейший из народов мира», «вечное племя» – чудом уцелевший, первого человечества обломок во втором, Адамы—Атланты.

XXVIII

Тайна Рождества – Благовещение – светится сквозь тайну Крещения.

«Чей сын Христос?» – на этот вопрос Иисуса, так же как на вопрос матери Его: «Как это будет, когда я мужа не знаю?» – отвечает в Вифаварском явлении Дух:

В день сей Я родил Тебя,

а на родном Иисуса и матери Его, арамейском языке, где «Дух Святой», Rucha, – женского рода:

Яродила Тебя.

Матерь Небесная, Дух, так говорит, в вечности; так же могла бы сказать и матерь земная, Мария, во времени. Здесь уже между двумя Рождествами нет противоречия; жало соблазна вынуто.

Память арамейского подлинника сохранилась и по-гречески у всех четырех свидетелей, в наших канонических Евангелиях, где образ Духа – не «голубь», peristeras, a «голубка», peristera.

Бог есть Дух.(Ио. 4, 24),

не может не значить, и в устах самого Иисуса, на арамейском языке: Бог есть не только Он , Отец, но и Она , Мать.

Это уже забыли православные, но все еще помнят еретики.

Сниди Дух Святой, сниди

Голубица Святая, сниди

Матерь Сокровенная!

такова молитва крещения и евхаристии в «Деяниях Фомы». [384]Гностики Офиты также крестятся и причащаются «во имя Духа-Матери». [385]

Матерь Моя – Дух Святой.

Иисус Неизвестный - i_012.png

– скажет, вспоминая о том, что было тотчас после Крещения, сам Иисус, в Евангелии от Евреев, нисколько не менее православном, чем наши канонические Евангелия.

В явной жизни Сына – Отец; в тайной – Мать. Весь Иисус Известный – в Отце; весь Неизвестный – в Матери.

Если есть у Сына Отец Небесный, может ли не быть и Небесной Матери? И если мы так страшно забыли Отца и Сына, то не потому ли, что забыли Мать?

Больше, чем когда-либо, сейчас упование рода человеческого есть матерь Сына земная. Дева Мария. Люди поклонились Ей недаром: только Она и ведет их к Матери Небесной – Духу.

XXIX

Три человечества: первое, до нас погибшее, – царство Отца; второе, наше, спасаемое или погибающее, – царство Сына; третье, за нами, спасенное, царство Духа-Матери. Вот почему и три Голубки: первая – над Хаосом; вторая – над Потопом; третья – над водами Крещения.

XXX

Сын Мой, во всех пророках Яожидала Тебя, да приидешь и почию на Тебе, ибо Ты – Мой мир – Моя тишина,

вернуться

383

Plutarch., de immortalit. anim., ар. P. Foucart, Les Myst ères d'Eleusis ed. 1893, p. 56.

вернуться

384

Acta Thomas, с. 27, 49, 50. – Henneke, I, 270.

вернуться

385

W. Bousset. Hauptprobleme der Gnosis, 1907. S. 66.

52
{"b":"193443","o":1}