— Не понимаю, что ты имеешь в виду, Майкл.

— Я сам ничего не понимаю. До отъезда в Египет я был другим человеком, и теперь мне ясно, насколько я изменился. Я уже не смогу жить так, как жил когда-то.

— Прости, если в этом есть доля моей вины!

Он поиграл ее рыжим локоном.

— У тебя ведь нет подобных мыслей, правда? Ты не раздваиваешься?

— Нет, Майкл, я ни в чем не уверена.

— Ты — моя жена.

— В этом я тоже сомневаюсь.

— Тебя по-прежнему тревожит то, что ты не поняла слов, которые звучали во время нашей брачной церемонии?

— Да, не стану отрицать.

Одной рукой он обнял ее, а другой гладил шелковистые волосы.

— Обязанность мужа — сделать свою жену счастливой. А что касается твоих сомнений, то я попытаюсь их разрешить.

— Да, но…

— Иди в свою каюту и жди. Я скоро приду за тобой.

— Но…

Он повел ее в спальню Эрриан.

— Улыбнись. Не все так плохо, как кажется.

Мэллори смотрела ему вслед, недоумевая, что еще пришло ему в голову. Потом, не зажигая света, села на краю постели и стала ждать.

Майкл постучал в дверь родительской каюты.

— Мама, папа, проснитесь! Мне нужно поговорить с вами!

Рейли зажег лампу на ночном столике, Кэссиди торопливо надела халат.

— Который час? — с тревогой спросила она.

— Кажется, первый час ночи.

Рейли открыл дверь. На пороге стоял улыбающийся Майкл.

— Ты знаешь сколько времени?

— Мне все равно. У нас с Мэллори свадьба.

— Какая свадьба? Ты о чем?

— Папа, я уже договорился с капитаном Норрисом. Он совершит церемонию бракосочетания. Поскольку Норрис — капитан корабля, а мы находимся в море, он имеет все полномочия совершить обряд. Мама, ты поможешь Мэллори одеться так, как подобает невесте? Не знаю, что ты придумаешь, но уверен, что для тебя нет невозможного.

— Майкл, будь любезен объяснить, что происходит, — потребовал Рейли. — Если не ошибаюсь, вы с Мэллори уже женаты?

— Человек, сочетавший нас браком в Камар-Гинине, не говорил ни слова по-английски. Ты ведь знаешь женщин — Мэллори не верит до конца, что мы — муж и жена.

Кэссиди радостно захлопала в ладоши.

— О, Майкл, как это романтично! Свадьба в море! А я втайне жалела, что мне не придется присутствовать на свадьбе единственного сына.

Она раскрыла чемодан и стала выбрасывать на пол платья и рубашки. Наконец в ее руках оказалась белая шелковая мантилья, принадлежавшая еще ее матери. Кэссиди расправила ее и, поворачивая в разные стороны, удовлетворенно произнесла:

— Именно то, что нужно!

Рейли смотрел на жену и сына, как на сумасшедших.

— У меня есть еще белое шелковое платье, как будто специально для этого случая, — возбужденно говорила Кэссиди.

Собрав все необходимое и бросив на ходу: «Помогу Мэллори одеться!» — она выбежала из комнаты.

Майкл вопросительно посмотрел на отца.

— Объясни мне, пожалуйста, почему женщины придают такое значение бракосочетанию?

— Трудно сказать, сынок. Но поверь, лучше пойти им навстречу, потому что они все равно добьются своего. Зато уступая им в чем-то, мы выглядим щедрыми и великодушными, не оказываясь при этом в дурацком положении.

Церемония должна была проходить в гостиной, куда перенесли все имевшиеся на яхте цветущие растения. Атмосферу сказочного празднества создавало огромное количество зажженных свечей. Капитан Норрис, весьма элегантный в своей белой форме, водил пальцем по страницам книги. Он явно нервничал.

— Вот уж не думал, что придется заниматься таким важным делом, милорд, — сказал он вошедщему Уоррику, одетому в соответствии с предстоящим торжеством.

— Не стоит волноваться, капитан. Поскольку они уже женаты, вам лишь остается соблюсти определенные формальности. Для Мэллори, насколько я понимаю, самое главное — нужные слова.

— Мне хотелось бы, чтобы все было как можно торжественнее. Ведь я помню лорда Майкла еще ребенком. Но что именно мне придется его женить, этого я и представить себе не мог.

Лорд Уоррик заглянул через плечо капитана в книгу.

— Ничего! Побольше уверенности, и делайте особое ударение на словах о супружеской любви и повиновении мужу.

Кэссиди покрыла голову Мэллори мантильей. Шесть белых атласных роз, которые она сняла еще с какого-то платья, должны были играть роль свадебного букета.

— Вы просто прелесть, дорогая. Майкл рассказал мне о вашем бракосочетании в Египте, поэтому я полностью разделяю ваши чувства. Безусловно, свадьба должна состояться так, как требуют английские традиции.

— Я… никогда бы не подумала, что Майкл…

— Столь сентиментален?

— Да.

— Мужчины гораздо более сентиментальны, чем мы думаем. А женщине приходится притворяться, будто она сама скромность и воплощение наивности. Ничего не поделаешь! Мужчине нравится воображать, что он в семье самый умный, а если женщина — не глупа, она всегда найдет способ, как поддержать в мужчине это заблуждение.

Мэллори рассмеялась.

— Как бы мне хотелось сделать Майкла таким же счастливым, каким вы сделали его отца!

— Не сомневаюсь, что вам это удастся.

Майкл никогда так не нервничал, даже во время каирского бракосочетания. Глядя на него, Уоррик сочувственно улыбался.

— Кстати, у твоей сестры тоже не было официальной свадьбы. Боюсь, что, узнав о твоей, она потребует, чтобы и нас сочетал браком капитан Норрис.

В дальнем углу комнаты в торжественном ожидании собралась вся корабельная команда. Вдруг дверь широко распахнулась и Майкл увидел свою мать — ослепительно красивую, в изумрудно-зеленом платье. За ней шествовал отец, ведя под руку Мэллори. У Майкла перехватило дыхание.

Он стоял, как зачарованный, глядя, как она медленно направляется к нему. В блестящем шелковом белом платье, в мантилье, из-под которой выбивались огненно-рыжие локоны, она была восхитительна! Сердце Майкла распирала гордость: это чудо принадлежало ему.

Он взял руки Мэллори в свои и подвел ее к капитану Норрису. Когда старые, как мир, слова, были наконец торжественно произнесены, девушка подняла глаза и чуть не заплакала от счастья — так все было красиво. Майкл надел на ее палец кольцо с изумрудом, взятое, скорей всего, у Кэссиди, и капитан Норрис провозгласил их мужем и женой.

Рейли и Кэссиди стояли, взявшись за руки, вспоминая свою свадьбу и радуясь счастью двух влюбленных, как будто созданных друг для друга.

Майкл повернул Мэллори к себе и, глядя в ее влажные от слез глаза, поцеловал в дрожащие губы.

Вдруг кто-то выхватил жену из его объятий.

— Я настаиваю на своем праве поцеловать невесту, — воскликнул улыбающийся Уоррик и чмокнул ее в щеку. — Должен заметить, Мэллори, что тебе не удастся опротестовать этот брак, поскольку в качестве свидетелей выступает вся команда корабля.

Рейли притянул к себе Мэллори.

— Дочь моя, фея с огненными волосами! Дай Бог, чтобы ты всегда манила моего сына — пусть он вечно охотится за тобой!

Мэллори уже успела полюбить герцога, а сейчас ее чувство к нему выросло еще больше.

Обняв сына, Кэссиди прошептала ему на ухо:

— Ты поступил с Мэллори, как настоящий мужчина, чуткий и любящий.

Но взгляд, каким он ответил на эти слова, словно стрелой пронзил ее материнское сердце. В нем читалось страдание. Или она ошибалась? Что все это значит?

— Любящий? Чуткий? Боюсь, мама, я уже забыл смысл этих слов. Мне хотелось лишь одного — чтобы мои дети родились в законном браке.

Кэссиди была потрясена: неужели это ее Майкл? Он вел себя как обычно, улыбался, даже радовался. Никто, кроме нее, не замечал происшедшей в нем перемены. Неужели он навсегда останется таким?

Все пили вино и произносили тосты в честь новобрачных. Но вот, наконец, молодые остались одни.

— Майкл, это было восхитительно!

— Ты счастлива?

— А ты? О такой свадьбе можно только мечтать!

Она высвободилась из его объятий, сняла мантилью и аккуратно повесила на стул.