Лорд Майкл взглянул на Мэллори, и девушка тут же опустила глаза. Она почувствовала, как краска заливает лицо оттого, что ее застигли врасплох.

— А каково ваше впечатление, леди Мэллори? — обратился он к ней. — Похож ли Египет на тот, каким вы его представляли?

Она подняла голову и вновь увидела насмешку в его глазах.

— Я приберегу свои суждения до того момента, когда мы прибудем в Каир.

— Уверен, что родители с нетерпением ожидают вашего приезда, — заверил ее сержант Уикетт. — Мне неоднократно приходилось бывать в резиденции лорда Тайлера. Не сомневаюсь, вам там будет удобно. Она находится прямо напротив университета Аль-Азар, так что ее несложно отыскать. Особняк окружен высокой стеной, а внутри — изумительный сад, с цитрусовыми деревьями и финиковыми пальмами.

— Мои родители говорили вам что-нибудь о моем приезде?

На лице сержанта появилась извиняющаяся улыбка.

— Вы должны понять, что мы вращаемся в разных кругах. Мои визиты к ним носят сугубо служебный характер.

Мэллори умолкла, и сержант Уикетт вновь переключил свое внимание на лорда Майкла. Ее же внезапно охватила тоска по дому, по зеленым холмам и лугам Англии.

Англичане не замечали трех мужчин, закутанных в черные одежды, глаза которых зорко следили за каждым движением лорда Майкла. От них не укрылся его интерес к рыжеволосой девушке и, посовещавшись между собой, они решили, что после приезда в Каир ее тоже необходимо взять под наблюдение. Им было ясно, что до тех пор, пока рядом находится этот английский сержант, они не смогут добраться до своей жертвы. Но вскоре он останется один, вот тогда и придет время нанести удар.

Солнце давно скрылось за илистыми берегами Нила, когда Майкл расстался, наконец, с сержантом Уикеттом. Госпожа Уикетт тщательно завесила уголок палубы, чтобы никто не тревожил ее и Мэллори во время сна.

Воздух посвежел, но это не принесло облегчения. Мэллори чувствовала страшную усталость. Не успела она лечь на свой матрац, как тут же уснула.

Сон ее был беспокойным. Ей снились преследующие ее зеленые глаза, взгляд которых проникал в самую глубину души. Пусть между ней и лордом Майклом ничего и никогда не могло быть, сны Мэллори принадлежали только ей. Никому не дано узнать, что сердце ее начинало биться чаще каждый раз, когда она думала о нем.

На рассвете ее разбудила госпожа Уикетт.

— Дорогая, я подумала, что вы, может быть, захотите привести себя в порядок. Мы уже в Каире.

Только Мэллори успела умыться из кувшина с водой, как их суденышко ударилось о причал. Она торопливо расчесала волосы и уложила их на затылке. Поскольку она спала не раздеваясь, платье ее было безнадежно измято, но переодеться было негде.

Выходя из-за занавески, она втайне надеялась еще раз увидеть лорда Майкла, однако среди пассажиров, ожидающих своей очереди сойти на берег, его не оказалось. Видимо, он сделал это раньше. Ну что ж, она всегда будет с нежностью вспоминать их встречи и даже ссоры.

Повозка, запряженная ослом, катилась по неровной улице, а сержант Уикетт рассказывал Мэллори о достопримечательностях города.

— Взгляните туда, — говорил он, радуясь, что может продемонстрировать свои познания. — Видите высокую, в византийском стиле, мечеть на самой вершине огромной крепости? Ту, которая возвышается над всеми остальными?

Мэллори взглянула на серебристые купола, блестевшие в лучах полуденного солнца.

— Да, вижу.

— Это — цитадель Каира, ее задумал сам Саладин. — Уикетт улыбнулся. — Вы наверняка слышали о великом Саладине, который разгромил Ричарда Львиное Сердце во время его крестового похода.

Мэллори кивнула, увлеченная его рассказом.

— Да, конечно.

— Саладин захватил в плен многих рыцарей и заставил их работать, чтобы превратить Каир в неприступную крепость. В какой-то степени это справедливо, не правда ли?

Госпожа Уикетт была не столь великодушной.

— Если бы нашим воинам удалось схватить этого человека, я не сомневаюсь, что он отправился бы в Тауэр и лишился там головы.

Мэллори завороженно смотрела на открывающийся вид. Ее взгляд ненадолго остановился на высоком человеке в черном одеянии и белом тюрбане, на плече которого висели туго заплетенные связки чеснока. Он громко кричал, расхваливая свой товар — излюбленную приправу к большинству египетских блюд.

Улицы были настолько забиты людьми и животными, что их повозка едва ползла, однако Мэллори это не заботило — она наслаждалась каждым новым звуком, каждым видом, который открывался ее взгляду. Девушке казалось, что только теперь она живет по-настоящему и наслаждается незнакомой ей доселе свободой. Она полюбит Египет, обязательно полюбит.

Майкл приехал в британское консульство и был немедленно проведен в маленький тесный кабинет. На стене, позади внушительных размеров стола, висел портрет королевы Виктории в полный рост.

Его приветствовал низкорослый мужчина, который то и дело вытаскивал часы и смотрел на циферблат. Скоро Майкл понял, что это движение вызвано скорее нервозностью, нежели желанием узнать точное время.

Человечек беспокойно воззрился на Майкла поверх очков с толстыми стеклами.

— Я сожалею, милорд, но консула в настоящее время нет в Каире, и мне неизвестно, когда он вернется. Он уехал в Лондон.

Глаза Майкла сузились.

— А кто же вы?

— Вице-консул. Томас Абрамс, к вашим услугам, милорд.

— Вы можете мне помочь? — задал вопрос Майкл.

— Если вы говорите о своем отце, то никакой новой информацией о нем я не располагаю. Но можете не сомневаться, что господин консул обсудит этот вопрос с королевой.

— Мне кажется, этот вопрос было бы проще решить, если бы консул остался в Каире вместо того, чтобы ехать в Англию и совещаться с королевой.

— Это уж не моего ума дело, — засуетился человечек. — Но может быть, я все же смогу вам чем-то помочь?

Майкл наклонился вперед и, в нетерпении, положил руку на полированную крышку стола.

— Господин Абрамс, как вы представляете эту помощь?

— Делом вашего отца было поручено заниматься мне. Тем не менее я не представляю, что можно сделать, чтобы отыскать его.

Майкл смерил собеседника надменным взглядом.

— Вы уже третий, с кем я сегодня говорю, и никто не смог сказать мне хотя бы слово о моем отце. — Рядом с рослой фигурой Майкла вице-консул казался коротышкой. — Я не собираюсь иметь дело с пешками, понимаете? Если вы не можете предоставить мне информацию, в которой я нуждаюсь, я добуду ее сам.

Если Абрамс и обиделся, голос его звучал по-прежнему почтительно.

— Мы нашли тело слуги вашего отца и похоронили его. Однако ничто вокруг не указывало на то, где может находиться ваш отец. Как можно найти человека, если пустыня буквально поглотила его?

— Господин Абрамс, вы должны понять, что я не уеду до тех пор, пока не выясню, что случилось с отцом. Что сделано вами для его поисков?

— Мы беседовали с хедивом Мухаммедом Али, и он уверяет, что для поисков вашего отца делается все возможное. Он — хороший человек и приложит все силы, чтобы помочь.

— Ну что ж, если ни вы, ни хедив не знаете, где мой отец и кто виновен в его исчезновении, значит вами сделано недостаточно.

— Но послушайте, милорд…

— Нет, это вы послушайте, господин Абрамс. Я желаю получить ответы на свои вопросы, причем немедленно. Если вам это не под силу, я найду кого-нибудь другого.

Абрамс снял очки и стал нервно протирать их носовым платком, чувствуя неловкость от этого разговора. Ну почему консулу приспичило уехать в Лондон именно теперь?

— Я уверен, что если бы господин консул был здесь, он бы смог рассказать вам не больше чем я, милорд. Но вы должны понять, что у меня нет полномочий оказывать вам помощь в делах, касающихся внутренних дел Египта.

— В таком случае я требую аудиенции у хедива. Будь я проклят, но кто-то ответит мне на мои вопросы! Иначе я обрушу на вашу голову такие неприятности, которых вы не забудете до конца жизни!