– Конечно.

Обессиленный, он откинулся назад и закрыл глаза. Его лицо приобрело серый гипсовый вид, и Ровена обменялась быстрыми взглядами с Жюсси.

– Иди, – сказала та. – Я останусь с ним. Ровена подняла сброшенный с Джейми сюртук, достала бумаги и быстро вышла. Жюстина осталась с раненым.

– Не беспокойся ни о чем, – прошептала она ему, переходя на английский. – Я позабочусь о тебе.

Джейми попытался открыть глаза, но для него это оказалось слишком трудным.

– Жюсси? – спросил он, задыхаясь.

– Я здесь, – она взяла его руку, слезы текли у нее по щекам. – Я здесь... моя любовь.

Между тем Ровена отыскала Джерарда и показала ему листок бумаги, который она достала из кармана Джейми. Прочитав то, что там было написано, он насупился.

– Это адрес где-то западнее Клиши, мадемуазель, но вам туда идти нельзя. Это небезопасное место, особенно ночью.

Ровена бросилась мимо него, вытирая руки о влажное полотенце, которое дала ей Полина.

– Я хорошо знаю Клиши, – отрывисто бросила она. – Берите пистолет моего дяди и едемте со мной!

– Но мадемуазель! – возразил Джерард. – Вы не должны брать на себя ответственность за этого человека! А если он шпион, и что если он попросил вас встретиться с шайкой бонапартистов или мародеров?

Ровена вздернула подбородок.

– Вы идете со мной или нет, месье Тавернье? Подняв руки в жесте поражения, Джерард молча взял пистолет и последовал за Ровеной. Улицы были совершенно пусты, и поспешно разбуженный кучер пустил лошадей быстрым аллюром. Никто из них не проронил ни слова, пока карета мчалась мимо громады Триумфальной арки и повернула направо в Порт-Мэйо. Широкий бульвар был пуст, и здесь кучер погнал лошадей еще быстрее вдоль домов старого города, за которым лежали погруженные в темноту дома округа Нэйли. Вскоре они повернули через Порт-д'Асниер и остановились перед старым зданием, стоявшим на углу маленькой средневековой площади. От нее тянулась узкая улица, темная и зловонная. Джерарду было бы гораздо легче, если бы мадемуазель согласилась подождать в карете, пока он постучит в дверь, но он понимал, что предлагать это бесполезно. Он слишком хорошо знал мадемуазель де Бернар. Она была прекрасна, добра и невероятно смела: она принадлежала к тому сорту женщин, которые всегда нравились ему. Она уже вышла из кареты, стараясь не обращать внимания на храпевшего возле двери пьяницу и на большую речную крысу, прошмыгнувшую мимо ее юбки.

Было очень тихо. Из-за тяжелых ставней на окнах проникал слабый свет. Джерард постучал в дверь. Ровена стояла рядом с ним, а кучер – позади них.

– От Пьера в случае чего будет мало толку, – с раздражением подумал Джерард.

Кучер Пьер, известный тугодум, силой и ловкостью не отличался. Ладно уж то, что он вооружен и если дать ему время, может попасть в цель. В этой ситуации Джерард был бы рад любой помощи.

После ожидания, которое показалось им бесконечно долгим, узкая дверь приоткрылась и в щель высунулась небритая физиономия.

– Да?

– Мы пришли, чтобы увидеть месье Джозефа Арчамбальта, – смело произнесла Ровена.

Внезапно с резким стуком отодвинулась решетка и дверь широко распахнулась. Поднявшись на три ступеньки, они оказались в ярко освещенной комнате, наполненной, очевидно, постоянными посетителями, потягивающими вино и наблюдающими за партией на биллиардном столе, стоявшем у дальней стены. Здесь не было ни одной женщины и все это походило на частный клуб довольно невысокого пошиба. Ровена не понимала, почему Джейми послал ее именно сюда. Странное место для человека, с которым он хотел встретиться, – ведь у него важные сведения для британского министра иностранных дел!

Человек, открывавший дверь, пристально разглядывал их в наступившей враждебной тишине. Было ясно, что без объяснения он их не пропустит. Бросив на него только один взгляд, Джерард решил, что на сегодняшнюю ночь у них уже достаточно приключений.

– Пойдемте, мадемуазель, – настойчиво предложил он, беря Ровену под руку. – Нам лучше уйти.

Но Ровена, не обращая внимания на Джерарда, окинула быстрым взглядом посетителей пивной, и вдруг ее глаза остановились на высоком широкоплечем человеке, стоявшем, опершись о камин.

Его мрачное, бородатое лицо резко контрастировало с физиономиями завсегдатаев бара. Обознаться было трудно – только один человек имел такую внешность. Не говоря ни слова, Ровена кинулась к нему через всю комнату под свист и улюлюканье подвыпивших гуляк. Кто-то двинулся к ней, глядя с пьяным вожделением и хватая за юбку. Ровена раздраженно оттолкнула его, и он упал назад под одобрительный рев зевак. Теперь бородач сердито взглянул на нее и сделал шаг навстречу.

– Вы должны сейчас же покинуть это место, – грубо произнес Пир Исмаил Хан на своем ломаном английском, взяв ее под руку и толкая к двери. – Женщинам здесь не место!

– Оставьте меня в покое, Исмаил, – предупредила Ровена. – Я достаточно вынесла за сегодняшнюю ночь. Майор Йорк с вами?

Он посмотрел на нее с высоты своего огромного роста и угрожающе нахмурил черные брови. Ровена вздернула подбородок и отвернулась от его сурового взгляда. Она всегда была уверена, что Исмаил не любил ее, потому что был невысокого мнения о женщинах в целом и о западных женщинах в особенности.

– Он в посольстве, – сказал он наконец.

– А вы? Что вы делаете здесь?

– Встречаюсь с другом, – неохотно ответил он. Ровена проигнорировала его тон.

– Есть здесь место, где бы мы могли свободно поговорить?

– Что вам нужно?

– Ваша помощь, которую вы не хотите оказать мне, – сказала Ровена. – Но вы сделаете это, – добавила она, не давая ему открыть рот, – хотя бы потому, что майор Йорк рассердится, если вы откажетесь помочь.

Внимательно вглядевшись в упрямое выражение ее лица, Исмаил что-то проворчал и повернулся. Ровена последовала за ним. Краем глаза она увидела Джерарда и кучера – их вытолкнули наружу, и дверь клуба захлопнулась за ними. Она попыталась унять внезапно пробежавшую по спине дрожь. Уже изрядно подвыпившие посетители посторонились, давая дорогу Исмаилу и окидывая сальными взглядами Ровену.

Афганец провел ее через дверь в темный коридор, где стоял неприятный запах мочи и кислого вина. Другой конец коридора выходил на открытый двор, откуда доносился свежий воздух. Было очень темно. Исмаил засветил единственную лампу, слабо осветившую его лицо. Он повернулся к Ровене, скрестив руки на груди, молчаливый и неподвижный.

Ровена, пытаясь как можно быстрее объяснить свое появление здесь, выпалила:

– Джейми Йорк ранен. Он лежит в доме моего дяди. И я не уверена, что он еще жив. Он очень беспокоился о судьбе каких-то документов, которые должен был получить от человека по имени Джозеф Арчамбальт и передать в Вену. Я обещала ему, что приеду сюда и выполню это поручение.

Исмаил заворчал. Ровена ждала. Она вспомнила, как Квин обращался с этим брюзгой-афганцем, как доверял ему.

– Как вы думаете, – сказал наконец Исмаил, – можно доставить его сюда?

– Нет, – твердо сказала Ровена. – Если его тронуть с места, он, вероятно, умрет. Кровотечение было очень сильным. Если оно начнется снова, это убьет его. Вы понимаете.

Исмаил нахмурился.

– Подождите здесь. Она схватила его за руку.

– Куда вы собираетесь идти?

– Не беспокойтесь, мэм-саиб, – сказал он с неожиданной добротой в голосе. – Человек, с которым я должен был встретиться сегодня ночью, вам знаком. Я сам не могу сделать ничего, чтобы помочь вам, потому что Джозефа Арчамбальта здесь нет. Ах, не смотрите так горестно. Он все еще в городе, но в таком месте, куда я не могу пойти, поскольку цвет моей кожи закрывает мне доступ туда. Но, возможно, мой друг захочет сделать это.

Повернувшись, он исчез в темноте. Ровена смотрела ему вслед, дрожа и переминаясь с ноги на ногу.

Ночь была холодной, и шелковая шаль тети Софи совершенно не согревала. Как долго Исмаил собирался отсутствовать? Ей не хотелось оставаться здесь одной.